Александр Зайцев - А-Прогрессор

Повертев в руках привезенные купцом диковинки, Кагр решил вежливо поблагодарить гостя и поскорее выдворить из замка.

— Не может такого быть! — Резкий возглас архиепископа Аркахского, всеми уважаемого служителя Единого, Оривиса аран[7] Нилоса вырвал короля из раздумий.

— Я не вру, ваше святейшество! — вскинулся купец Доримис. — Дым, который мы заметили за многие мили от побережья, был только предвестником. Потом мои ладьи долгое время на всех веслах гребли что было сил, так как наш караван начали преследовать четыре военных судна ниоргов! Они, несомненно, заметили наши паруса ранее. И я уверен, что эти драккары вышли из порта Борша!

— На Борш было совершено нападение ниоргов? — включился в разговор Кагр.

Это было неприятное известие. До сих пор ниорги, промышлявшие разбоем и пиратством, опасались нападать на крупные поселения и города, предпочитая грабеж рыбацких деревушек и купеческих кораблей.

— Не просто нападение! — почувствовав монаршую заинтересованность, обрел второе дыхание Жезис. — Когда мы смогли оторваться от преследователей… Да будет вечна моя признательность всем святым — они даровали моим ладьям попутный ветер. Так вот, когда мы встали на ночную стоянку у берега, посчитав, что удалились от ниоргов достаточно далеко, к нам начали выходить многочисленные беженцы из Борша.

— Беженцы?

Король удивился. Борш был знаменит своими могучими стенами и многочисленной дружиной. С чего людям бежать из столь хорошо укрепленного города?

— Да, да ваше королевское величие, именно беженцы. Борш пал!

За столом повисла тишина.

— О все святые! — позволил себе проявить чувства аран Нилос. — Как же этим варварам подобное удалось?

— Все беженцы говорили о разном. Кто твердил, что был ночной штурм. Кто — что не обошлось без подкупа и предательства. Кто говорил, что сперва два корабля ниоргов пришли в порт под видом купцов, а потом, ночью вырезав стражу, открыли ворота. Ваше святейшество, я не знаю. Но город был захвачен и разграблен. Клянусь, что сам слышал эти истории и видел этих беженцев. На святом писании клянусь!

— Разграблен?

Это очень не понравилось Кагру. На востоке поднималась сила, с которой, возможно, ему или его самым ближайшим потомкам придется воевать.

— Разграблен, разорен и сожжен! Жителей убивали беспощадно, грабили всех и все. Даже церкви! Да простит за эти подробности меня ваше святейшество. — Купец склонил голову перед Оривисом.

— Но храм Святого Арита, он же не пострадал? — У священнослужителя заныло сердце в тяжком предчувствии.

— Увы. Не радостные вести я вам принес. До нашей стоянки добрался некий раненый монах. Перед своей смертью этот безусловно святой человек рассказал, что великий храм не только разграблен. Ниорги вынесли из его стен все ценное и потом сожгли!

— Ох, — схватился за священный знак обеими руками аран Нилос.

— И это не все. Потом захватчики приказали жителям разрушить остатки здания и провели там ритуал своим богам.

На архиепископа было больно смотреть, старик просто посерел от этих известий.

— Они, они уничтожили храм Святого Арита?!

Верховный служитель Единого на острове не мог поверить в случившееся.

— Как ни горько мне вам такое говорить, но да. Разрушили.

— Варвары! Негодяи! Разорители! Погубили такое великолепие! Безбожники! Язычники! Звери в людском обличье!

Оривис аран Нилос вскочил со своего места в порыве столь недостойного служителя Бога гнева. Но никто не упрекнул его в столь грубом проявлении чувств. Все присутствующие были в ужасе от этой новости.

Купца щедро одарили и быстро выставили вон, пообещав торговые льготы. А затем архиепископ, король и верные рыцари короны еще долго обсуждали, что делать… Оривиса было не остановить в потоке его праведного возмущения. Постепенно позиция архиепископа, глубоко осуждающая разрушение храма, сожжение церковных книг, святынь и вообще столь жестокие действия ниоргов, стала преобладать за столом. Рыцари даже предложили выступить в немедленный поход и отбить Борш. Столь велико было их давление и всемерна поддержка верховного служителя в этом, что королю пришлось сдаться.

Был объявлен большой морской поход. Дружины стекались в Гораг несколько дней. Снаряжались ладьи. Но поход не состоялся. Через неделю после принесенных купцом Доримисом известий в порт прибыл новый купеческий караван и принес иные новости. Ниорги уже покинули Борш, оставив после себя пепелище и разруху. Плыть в земли самих ниоргов, преследовать разорителей в их родных водах, прорываться через узкие фиорды было безумием. И как ни велик был гнев церкви, Кагр Первый нашел способ убедить служителей культа, что подобная «акция возмездия» принесет только огромные бессмысленные жертвы. Кто из многочисленных ярлов востока принимал участие в налете на Борш — неизвестно. Воевать же со всеми ярлами было глупо и безнадежно.

Если бы не мое совсем мизерное вмешательство, приведшее к участию в разговоре архиепископа, то новости, привезенные купцом, послужили бы поводом только к обсуждению военных вопросов. Король и рыцари долго бы судили, как ниоргам удалось захватить Борш. Они бы до хрипоты спорили: ночной штурм там был, подкуп или предательство.

А вот реакцию служителя на известие о разрушении великого храма предсказать труда не составляло. А не воспользоваться ею на благо своего замысла было бы невероятной глупостью. Как повернуть известие о нападении подопечных Самиантра на Борш в нужном мне направлении, пришло мне в голову неожиданно. Да, такое влияние — лишь малый камушек, но он позволит укрепить фундамент плана. Праведный гнев арана не только ставил вопрос о варварах, о разграблении святынь. Слова архиепископа породили пока невероятно малое, но сомнение — а стоит ли Кагру самому уподобляться ниоргам? Ведь чем, по сути, будет отличаться запланированное им разорение республики, разорение храмов пантеона, сожжение трудов философов, уничтожение всего, что отлично от привычной ему жизни? Ничем. Ниорги сделали это во славу своих богов. Он же, король востока, планирует сделать то же самое во славу Единого. Это, конечно, безмерно правильнее, даже в чем-то свято, но… Червь сомнения начал свою работу, подготавливая почву для тех всходов, которые я готов был обильно высадить.

Как вовремя активизировались ниорги! С одной стороны, я понимал — захватом такого большого города Самиантр начинает подготовку к вторжению. «Не стоит сопротивляться. Если сейчас я настолько силен, то через десятилетия буду безмерно сильнее», — как бы говорил он мне. С другой стороны, ненависть этого дьявола к вере в Единого была его ахиллесовой пятой. Не сожги ниорги храм Святого Арита, и мне не предоставилось бы, возможно больше никогда, такого яркого примера разрушения и разорения, чтобы донести одну столь малую мысль до Кагра: разрушение — это плохо! А заронить такое зерно сомнения удачно удалось Оривису.