Феликс Крес - Громбелардская легенда

В его голосе не чувствовалось волнения, даже напротив. Он был в точности таким же, как тогда, когда вошел в комнату на постоялом дворе и потребовал объяснений от командира, угрожавшего ножом женщине.

— Твой командир — похититель! — страстно заговорила она. — Ни один суд не обвинит тебя за то, что ты помог бежать женщине, которую силой увезли из ее собственного дома. В Роллайне я… все там со мной считаются! Есть свидетели, что меня похитили. Мои слуги. Солдаты, охраняющие городские ворота. Одного из них я наверняка узнаю, я просила его о помощи, но он, видимо, решил, будто я шучу.

— Неважно, мы все равно убежим так или иначе, — все еще с легкой улыбкой сказал Рбаль. — Я отвезу тебя домой, госпожа. Бельгон нам поможет.

Неожиданно она быстро поцеловала его в губы, от чего он остолбенел и почти перепугался.

— Спасибо, — прошептала она и расплакалась.

8

Бруль-посланник был величайшим среди мудрецов Шерни.

Огромные, прикованные цепями к скале псы начали радостно лаять и заискивающе скулить при виде Илары. Она их очень любила, часто садилась на землю, окруженная подставленными для ласки головами и разинутыми пастями, чтобы рассказать обо всем, о чем ей хотелось. Когда они лизали ее руки и лицо, она со смехом изо всех сил защищалась от них, а они даже не чувствовали ударов маленьких кулачков. Псы были большие и могучие, ростом с теленка. Называли их, впрочем, басогами — медведями.

Однако порой, в порыве внезапной нежности, она прижимала свой курносый, чуть веснушчатый носик к огромному влажному носу одного из них, сжимала в ладонях большие стоячие уши и выворачивала их наизнанку, а псы уже привыкли к тому, что ей это нравится, и не дергали сердито головами. Даже Бруля удивляла любовь и привязанность, которую проявляли к ней эти кровожадные звери, не боявшиеся даже чудовищных стражей края. Наконец он решил, что подобная дружба с псами нежелательна. Она просила и умоляла, но он был непреклонен.

Она подошла еще ближе. Псы гремели тяжелыми цепями и чуть ли не выли от радости. Огромные лохматые хвосты ходили из стороны в сторону. Аркс, вожак своры, припадал к земле и скулил, словно маленький щенок. Она размахнулась Бичом и хлестнула по косматым бокам. Потом, не в силах вынести разумного, удивительно человеческого взгляда Аркса, с отчаянным криком ударила его прямо по носу. Потом била уже вслепую, зная, что ей ничто не угрожает — подаренный ей Брулем пугающий Брошенный Предмет не подпустил бы к ней никого и ничто.

Псы не бросились на нее, лишь скулили, пытаясь найти укрытие среди скал. Внезапно она заплакала, видя судороги, сотрясающие могучее тело Аркса. Пес лежал на боку и смотрел на нее угасающим взглядом. Его большая морда была рассечена бичом, от мокрого черного носа остались лишь кровавые ошметки. Она повернулась и, спотыкаясь, убежала, придерживая рукой явно видимый под одеждой округлившийся живот.

«Так надо, — плача, убеждала она себя. — Так надо».

Она была уверена, что поступила как надлежало, но осознание этого не помогало. Добежав до простиравшихся неподалеку руин замка, она оперлась спиной на остатки каменной стены, где дала волю слезам.

Потом она вошла в лабиринт больших, наполовину разрушенных коридоров и комнат. Простые деревянные башмаки глухо постукивали в такт маленьким, не слишком уверенным шагам.

В руинах безраздельно властвовали пыль и грязь. Огромные, испытывавшие уважение перед Бичом крысы поспешно прятались по углам.

Почувствовав головокружение, она оперлась о стену, прижав ладони к животу. Она прислонилась лбом к холодной стене, а потом подняла лицо к небу, видневшемуся сквозь дыру в провалившейся крыше. Образ избитых псов полностью улетучился из памяти, она думала о том, и только о том, что уже скоро…

О ребенке.

Слегка улыбнувшись, она присела, чтобы поднять выпавший из руки Бич. Потом встала и пошла дальше. Мрачный Предмет-Гееркото тащился за ней по каменному полу, словно длинный черный хвост. Возможно, это был единственный Брошенный Предмет, одним своим видом говоривший, для чего он лучше всего годится. Страшное оружие, но в Шерере рассказы о Биче считались легендой или, в лучшем случае, полуправдой. Возможно, во всем Ромого-Коор существовал лишь один такой Предмет…

Вскоре Илара оказалась в более обустроенной части старой крепости, где не было ни руин, ни грязи, и остановилась перед нужной дверью. Радостно блестевшие глаза чуть угасли, в них появилась напряженность. Она постучала.

— Входи!

Она вошла и закрыла за собой дверь. Взгляд ее долго блуждал среди груд книг, камней, звериных и человеческих костей, открытых и закрытых ящиков и тысяч разных бумаг, прежде чем наконец наткнулся на широкоплечую, прямую, несмотря на возраст, фигуру.

— Это ты, — сказал он своим сильным, слегка глуховатым голосом. — Ты сделала, как я велел?

Он всегда спрашивал, выполнила ли она его поручение, хотя прекрасно знал, что не выполнить его она не могла.

— Да, господин, — тихо ответила она. — Кажется… я убила Аркса.

— Плохо, очень жаль. Но ничего не поделаешь. Подойди.

Она чувствовала себя рядом с ним маленькой и беспомощной.

Он возвышался над ней, словно большая тяжелая скала над маленьким камешком. Она всегда приближалась к нему со страхом, хотя он никогда не делал ей ничего плохого. Напротив, он дал ей то, чего никто до сих пор дать не мог, — ребенка.

Она остановилась рядом с креслом, на котором он сидел. Он взял ее руку в свои большие ладони.

— Сядь мне на колени, — велел он.

Послушно и торопливо она исполнила его желание.

Он коснулся ее живота и мгновение как будто прислушивался. Потом сказал:

— Через десять или двенадцать дней ты родишь сына.

Она обняла его за шею.

Засмеявшись, он ласково почесал ей затылок.

— Ну хорошо, — сказал он, — я тоже рад, кто знает, может быть, даже больше, чем ты.

— Нет, — уверенно ответила она. — Не больше.

Он снова рассмеялся.

— Я немного побуду с тобой? — спросила она.

— Ведь тебе скучно смотреть, как я работаю?

— Будешь работать?

— Да.

— Тогда я лучше пойду, — слегка обиженно сказала она. Она встала и побежала к двери.

— Медленнее! — крикнул он, провожая взглядом ее невысокую, стройную, несмотря на беременность, фигурку. Он улыбнулся, но, когда она ушла, погрузился в задумчивость.

Оставалось меньше двух недель…

Каким будет этот ребенок? Его ребенок… Сквозь натянутую кожу ее живота он отчетливо ощутил ауру Шерни. Демон. Возможно, Илара носила под сердцем демона.