Владимир Мясоедов - Искры истинной магии

— Да чтоб меня в лед вморозило, — осенил себя кругом Аллисандр. — В крепостице-то хоть один инквизитор должен быть, а он проклятие такое снимет одним чихом, иначе чего б его на такой должности держали? Да и тушу сдать надо, в княжестве-то за нее маги денег дадут, а в баронствах первый же аристократ отнимет, чучело набьет и будет хвастаться, будто лично тварь затравил.

Дорога обратно к форту тянулась не просто долго, а практически вечно. Я, честно говоря, слабо представляю себе теорию относительности, но то, что время — субстанция абсолютно неоднородная, прочувствовал тогда на своей шкуре. Нет, оно и раньше, бывало, замедлялось. Во время нудной работы, вынужденного безделья, очереди в поликлинике на сдачу анализа крови… Но все это меркнет по сравнению с испытываемыми после драки с оборотнем впечатлениями. Секунды текли так медленно, что казалось, я физически слышу редкий, но тяжкий грохот песчинок, падающих в воображаемых песочных часах, которые сжимает в руке само Время. Мои друзья и Аллисандр двигались в темпе вареных мух, а телега явно обзавелась непонятно где тормозами, которые заставляли ее колеса крутиться едва ли не с отрицательной скоростью. Хотелось выскочить из повозки и бежать по дороге, чтобы успеть добраться до форта, за стенами которого таилось желанное избавление от резкого приступа повышенной волосатости вкупе с обострением зубов и улетом крыши в края вечной охоты.

— Да не трясись ты так! — хлопнул меня по плечу Ассасин. — Телегу раскачиваешь!

Настроение любителя помахать кулаками и штангой явно колебалось где-то в области отметки «великолепно». Он умудрился подраться на кулачках с вервольфом и понял, что благодаря новоприобретенным способностям не слишком уступает твари. А то и превосходит. И больше от мира ему было ничего не надо. Ну, разве что набить морду кому-нибудь еще более большому и страшному. Или познакомиться с маленькой и симпатичной особой противоположного пола без лишних комплексов. В общем, интересной физической нагрузки хотелось бы Артему. И побольше, побольше…

— Тебе легко говорить, — огрызнулся я. — А у меня уже по всему телу мурашки, к тому же в ушах какой-то шум. И зубы ноют.

— Держи, — протянул мне кругляшок какой-то таблетки Алколит, пошуровав в недрах нашей поклажи и, видимо, найдя аптечку. — Поможет, как почти дипломированный медик говорю. Запивать не надо.

Я благодарно кивнул, заглатывая лекарство, и лишь потом до меня дошло. Средства от превращения в человека-волка у нас быть не может.

— Ты чего мне дал?!

— Валерьянки. От нервов самое то, — с важной миной патологоанатома, выносящего неоспоримый диагноз, провозгласил Ярослав. Для полного соответствия ему не хватало лишь белого халата и маски. Ну и еще лесную дорогу неплохо было бы заменить на что-нибудь, имеющее хотя бы крышу.

— Да при чем тут нервы?! Меня вервольф измочалил! — вспылил я. — И вряд ли в походной аптечке, моей, прошу заметить, найдется средство от ликантропии!

— Зато валерьянки у тебя там еще половина пластинки осталась, — ни капли не смутился Алколит. — От невроза хорошо помогает. Еще лучше подошло бы что-нибудь с эффектом плацебо, чтобы кажущиеся симптомы убрать иллюзорным воздействием, но средства, способного помочь в такой ситуации, у меня действительно нет, и ты это прекрасно знаешь. Давай успокаивайся, мы даже в самом неблагоприятном случае до крепости доберемся намного раньше, чем пройдут дни, которые нужны словившему проклятие оборотничества для смены обличья.

— Ты так уверен, что это именно магическое воздействие, а не болезнь? — уточнил Артем.

— Процентов на девяносто, — согласно кивнул Ярослав. — Вирус, способный настолько поменять фенотип человека, в природе возникнуть просто не мог. Оборотней создали, вопрос лишь в том — кто и как. Простой логический анализ убеждает меня, что, скорее всего, при этом использовалась магия, а не технология.

— Это еще почему? — подозрительно осведомился я.

— Очень просто, — пожал плечами Алколит. — Волшебство, во всяком случае, на том уровне, который известен Тонахью, это набор приемов работы с энергетической составляющей вещей при помощи силы воли. Можно сотворить что-то, не понимая, как именно. Так, кстати, и работает большинство магов. А с научным подходом так не получится.

— Ну почему же? — удивился Ассасин. — С помощью тех же самых нанороботов, про которых последнее время в прессе было много шумихи, теоретически можно заставить человека стать звероподобным хищником, легко заражающим окружающих и приводящим их в такое же состояние.

— В теории да, — согласился Ярослав. — Но ты мою мысль не понял. Похожие идеи, скорее всего, будут время от времени возникать у особо беспринципных военных ученых. Но делать именно оборотня никто и никогда из тех, кто хорошо знаком с аналитическим мышлением, не будет, уж поверь мне. Нефункционально. Имея даже половину от возможностей, необходимых для создания чего-то подобного, можно натворить таких дел, что самый злобный вервольф покажется ласковым и беззаботным щенком, время от времени грызущим тапки хозяина. Варианты нафантазируй сам в диапазоне от полного контроля над сознанием масс и до перевода носителя разума в виртуальную среду обитания. Так что оборотней, не знаю уж, сознательно или нет, создали маги.

Аллисандр раздраженно засопел. Тот факт, что мы говорили на русском, потому что отложили свои камни-переводчики в сторону, исключал возможность его присоединения к беседе. А кому понравится, когда за его спиной обсуждают какой-то явно важный вопрос на неизвестном языке?

Нельзя сказать, чтобы в форте нам обрадовались, но определенное оживление туша оборотня вызвала. Уже знакомый нам маг при поддержке все того же десятка солдат, оглядев ее, изобразил на своем лице явную заинтересованность.

— Милая девочка, — огласил он вердикт, рассматривая труп, который, кстати, медленно терял нехарактерные для людей черты. Во всяком случае, теперь в очертаниях этого тела действительно просматривалась четкая принадлежность к женскому полу, а страшная морда несколько изменилась и могла с натяжкой сойти за лицо. Но волосатости все еще было достаточно, чтобы заменить покойной одежду. — А главное, почти свежая. Из нее получатся хорошие эликсиры. Так! Ты, ты и ты, хватайте труп и несите в холодную. Да! И сбегайте кто-нибудь за моим учеником, пусть почистит ножи и подготовит растворитель.

Меня замутило. Эх, все-таки зря я выбрал своим прозвищем слово «алхимик». Грязная это работа. Во всяком случае, некоторые ее аспекты.

— Ну-с, — маг перевел взгляд на нашу компанию, — теперь обсудим ваш гонорар… Пять золотых, не больше, сами видите, тварь маленькая, вероятно, раньше была девушкой лет пятнадцати, так что масса тела тут небольшая, соответственно, и ингредиентов я из нее получу не так много, как хотелось бы.