Марианна Алферова - Небесная тропа

— Обморок, обычный обморок от недоедания, — отвечал голос мужской, показавшийся знакомым.

«Арсений?» — удивился ЭРик, хотел позвать названного брата, но с губ слетел лишь жалобный стон.

— Видите, он уже приходит в себя. ЭРик, дружище, сейчас я отвезу тебя домой, к маме, — сладко-сочувственным голосом шепнул Гребнев и поднял ЭРика на руки. — Легкий, как пушинка, третьи сутки голодает. В знак протеста прямо тут, под окнами Мариинского, чтобы депутатам видно было, до чего народ довели. Я сейчас накормлю его колбасой. Твердокопченой. Килограмм скормлю.

ЭРик по-прежнему ничего не видел, но сообразил, что Арсений запихивает его на сиденье машины.

— Куда ты меня везешь? — ЭРик ощупал истертую ткань сиденья.

— Я же сказал — домой!

Второе трамвайное путешествие окончательно измотало ЭРика — от его фантастической силы не осталось и следа. Сейчас он был не сильнее котенка. Когда восстановятся утраченные силы, неведомо. ЭРик пребывал в полусне. Сначала услышал, как урчит мотор, потом почувствовал тряску, когда машина тронулась с места. Но он по-прежнему ничего не видел.

— Где талисман? — спросил Арсений.

— Ты же не верил в него.

— Не верил и не верю. Но интересно, что ты скажешь.

— Спрятал в надежном месте.

— Надежное место! Не знаю в мире ни одного надежного места!

— Не злись. Хочешь — отвезу тебя на трамвае в свою башню? — миролюбиво предложил ЭРик.

— На кой ляд мне твоя башня?

— Зачем? Да она просто необходима! Когда твои ноги погружены в комариное болото жизненной неразберихи, голова должна находиться в тумане фантазий и сказок. А то, во что ты веришь, должно быть недостижимо, чтобы не разочаровать твою опьяненную вечными несуразностями душу. Короче, я создал эту башню, устремленную в небо, и с каждым годом она растет, как дерево, из земли, поднимаясь все выше и достигая облаков. Ты понял меня, братец? Нужно что-то, достающее до облаков, когда ноги утопают в болоте!

Машина затормозила, и ЭРика швырнуло вперед.

— Черт! Ты бы хоть предупредил, что приехали — я же ничего не вижу!

— Извини, я позабыл об этом.

Голос у Арсений был странный — так говорит человек, когда улыбается. Но разве чужая слепота может вызвать улыбку?

— Ты привез меня домой? — с тревогой спросил ЭРик.

— Конечно! — Гребнев поднял брата на руки.

— Подожди, что ты делаешь? Я могу идти! — возмутился ЭРик, беспомощно озираясь.

— Тут всего два шага, братец!

ЭРик почувствовал, что его поднимают еще выше. Потом руки Арсения разжались, и ЭРик полетел в пропасть.

Глава 11

ЭРик очнулся в темноте и холоде. Где он? Может быть, в аду? На рай это место точно не походило. Где-то невдалеке мерно шумела вода. Дышать было трудно — воздух был густой и вонючий. ЭРик пошевелился и тут же больно стукнулся плечом о бетон. Теперь смутно припомнилось, что он падал куда-то с высоты. Да, да, его бросили в пропасть и он летел до ее дна три дня и три ночи.

На самом деле это была не пропасть, а канализационный люк. ЭРик протянул руку и ощупал влажные стены в надежде отыскать металлические крюки. Но напрасно он обдирал пальцы о бетон — никакого намека на лестницу! ЭРик выпрямился во вест рост, поднял руки, но не нашел ничего — ни единой скобы. Бледная окружность света вокруг люка светилась недостижимо далеко не дотянуться.

«Хорошо, хоть зрение вернулось», — отметил про себя ЭРик, хотя и без особой радости.

Силы тоже возвращались постепенно.

Что за черт?! Люк находится как минимум в метрах пяти у него над головой — так во всяком случае казалось. Кто бы мог подумать, что могут существовать подобные колодцы! ЭРик попробовал подняться, упираясь в стены руками и ногами. Но ничего не получилось: едва он поднимался на метр, как бетонное кольцо растягивалось, будто рот в наглой ухмылке, и ЭРик летел вниз, оставляя на шершавом бетоне лоскутья кожи. После третьей неудачной попытки он решил поискать другой выход: ведь можно пройти по туннелям и попытаться подняться через соседние колодцы. ЭРик принялся ощупывать ход в темноте. Но сделав полный оборот, обнаружил, что хода как такового нет, а есть две дыры размеров ну совершенно смехотворных. Максимум, что ЭРик мог сделать — это просунуть туда руку. Возможно, прежде это был обычный туннель, но потом его замуровали. Теперь сквозь эти дыры могли пробраться только крысы.

От отчаяния ЭРик закричал. Но никто не поспешил на помощь. ЭРик мог бы кричать так до хрипоты, до смерти — никому, абсолютно никому не услышать его вопля. Но кто знает, может быть, там, наверху, нет ни домов, ни улиц, вообще ничего? ЭРик прислонился головой к шершавому бетону и закрыл глаза, пытаясь хоть что-то придумать. Но мысли толклись на месте, как стиснутые в вагоне в час пик пассажиры.

Когда ЭРик раскрыл глаза, то увидел внизу слабое красноватое свечение. Он протянул руку и нащупал небольшой прямоугольный предмет, бархатистый на ощупь. Он поднял находку. Книга! Та самая книга, которую он выбросил, опасаясь Фарнова соблазна, в канализационный люк.

— Эй, ты опять меня искушаешь?! — крикнул он поверженному врагу.

Но есть ли воля Фарна в том, что книга оказалась здесь? Может — это воля самого ЭРика? Или все-таки ловушка? Впрочем, выбирать особо не из чего. ЭРик коснулся крестика, висящего на груди, — того самого, что сняли с поверженного Фарна; крестика, подаренного Эрику перворожденному. Не то, чтобы он веровал, но все же надеялся втайне, что где-то наверху есть некий свет, льющийся в нижние пределы, способный заглянуть даже в этот вонючий люк, куда брата сбросил брат.

Потом, наплевав на все сомнения, ЭРик раскрыл книгу наугад и прижал страницу к израненной, кровоточащей руке.

— Пусть здесь появится Плевок! — выкрикнул он.

И тут же услышал, что рядом с ним кто-то громко и тяжело дышит. Сначала подумал, что слышит собственное дыхание, но потом понял, что ошибся.

— Плевок! — Обрадовался ЭРик. — Плевочек, дружище! Ты можешь вытащить меня отсюда?

— Позволь узнать — как?

ЭРик глянул на недосягаемый люк.

— Можешь выбраться наружу?

— Когда ты вызывал меня, совершенно забыл, что собаки не лазают по вертикальным стенам.

— Собаки, вообще говоря и не разговаривают, — огрызнулся ЭРик, досадуя на свой просчет. — Ты клялся помогать мне сто лет как минимум, а сдаешься через несколько часов.

— Я бы мог помочь, — задумчиво проговорил Плевок, — но схватка с Фарном меня измотала. Не мешало бы подкрепиться.

— К сожалению, я забыл прихватить с собой «чаппи».

— Предпочитаю свежие продукты! — Плевок жадно втянул воздух носом.