Суженая для Альфы
- Ты летала когда-нибудь? – прозвучал у уха голос, журчащий словно весенний горный ручей, такой же пробирающий до дрожи.
- Нет, - заворожено наблюдала за заходом солнца.
- Я чую в тебе нашу кровь, - длинный раздвоенный язык лизнул ее щеку, словно подтверждая для себя свои же слова.
Присутствие мужчины было приятным, как нечто родное, давно забытое, но то, чего так сильно не хватало.
- Отец или мать? – пытался выведать ее родословную.
- Мать, - не стала юлить, казалось, не желая врать ему.
- Неужели она не летала с тобой? – мужчина воспринимался ею как родственник, не вызвав у нее ни капли желания, как это происходило наедине с Альтаиром.
- Она не летала, - никогда Наира не видела, чтобы та превращалась.
- Почему? – голос был завораживающим, словно он действительно интересовался ее жизнью не просто из праздного интереса.
- Не хочу об этом говорить, - не хотела вспоминать те страдания, которые испытывала мать.
- Полетаем? – не стал допытываться, терзая ее раны, а сделал заманчивое предложение, но что-то останавливало ее, не давало с радостью согласиться.
- Не сегодня.
И проснулась. Послевкусие сна было приятным, будто произошло что-то необычное и волшебное. Спускаясь по лестнице уже который день, ощущала, что Альтаира в доме нет.
- Вы как всегда правы, господин Надир, - голос домовушки она услышала, когда достигла нижней ступеньки.
- Терпение, Вера, терпение, - вкрадчиво стелил мужчина, - тебе всегда его не хватало.
- Каюсь, господин, - Наира не ожидала, что голос женщины может быть таким стелющимся, словно «господин» было не просто вежливым обращением, а отражало ее истинное к нему отношение, - но когда уже, долго еще терпеть ее.
Сердце девушки громко застучало, подскочило к горлу, перехватывая ее дыхание.
- Недолго осталось, - щелкнул язычок зажигалки, - потерпи еще немножко, у нашего упрямца выбора не останется и все пойдет как задумано.
- Не терпится уж, - поцокала собеседница, - поняньчиться бы, а то все тишина да тишина, а так и правильней будет, все же не мальчик уже, пора и деток заводить, и приличную волчицу в дом привести.
Они говорили о Тайре, неожиданно поняла Наира. Не шевелясь, старалась унять колотящийся стук сердца, чтобы никто не услышал, как она глупо подслушивает чужие разговоры. Судьба у нее такая в этом доме, что ли.
- И они такая хорошая пара, девушка из приличной семьи, не то, что эта, - пренебрежение в голосе домовушки даже задело, в таком-то контексте, - и чего привел ее в наш дом, стыд и срым такой.
- Успокойся, - голос мужчины стал на градусы холоднее, - с каких это пор дом твой.
- Простите, господин, - залебезила та, - я не то хотела сказать, просто не понимаю, ведь Карина и красивей, и статней, семья опять-таки весомая, и чистокровная, принесет клану сильного наследника.
- Забудем о твоей оговорке, - будто барин смилостивился над своей слугой, - но ты права, этот союз нам необходим, и мы получим его; Тайра сексуально привлекает Карина, они оба одинаково образованны, связь есть, так что их брак дело времени. Вчера я говорил с ним, он обдумывает вариант, а зная его, примет правильное решение.
Зажав рукой рот, чтобы ни звука не издать, попятилась к лестнице. Не чувствуя почвы под ногами, облокотилась об стену комнаты. На душе было погано, казалось, ее окунули в что-то неприятное и мерзкое. И вроде ничего такого она не услышала, ведь сама решила, что им не по пути и ее присутствие в этом доме временно, все равно ощущала, что ее добычу крадут у нее из под носа. Было тяжело.
- Ушла? – усмехнулась Вера.
- Ага, - тонкие губы Надира слегка изогнулись, - все прошло как по нотам.
- Хм, - поправила прическу женщина, - будет знать, как подслушивать.
- Нужно от нее избавиться, - нахмурился мужчина, отчего на лбу прорезались складки, - сын слишком привязался к ней, Сташевскому это не понравится, а союз с ним нужен мне любой ценой.
Посмотрел на наручные часы и встал, попрощавшись с женщиной.
