Пилигрим (СИ) - Цой Виталий

— Значит, вот он — финал. Финал, в котором все решится. Мы либо все выиграем, либо все проиграем. Ты все изменил, Ал. Ничего теперь не будет как прежде. Ни Игра, ни игроки, ни мы с тобой…

— Мы? — спросил я, отяжеленный внутренней думой. — Ты это сейчас о чем?

Твин положила руки себе на колени, посмотрела прямо перед собой, кивнула, словно бы с чем-то соглашаясь, и заговорила, медленно, решительно, скандируя каждое отдельно взятое слово:

— Я уже давно хотела об этом поговорить, Ал. Пыталась тебе намекнуть, но ты… (*Вздыхает*) Короче, буду выражаться прямо! Ал, я тебя л…

— Не может быть! — подпрыгнул я. — Я понял, я все понял! Как я мог быть так слеп!

— По-понял? Что понял? Неужели понял?!! — спросила Твин, вся красная, точно краб.

— Да! — крикнул я. — Понял! Зачем было использовать в качестве стража монстра, которого нельзя одолеть? Ответ прост — это все Разработчик! Понимаешь? Он никогда не давал прямых указаний, никогда и никому! Он всегда обустраивал все таким образом, чтобы игрок сам до всего доходил. Не за счет своих игровых умений, а за счет упорства и внимательности, смекалки. Это его стиль — создать такие условия, где человек проявит себя сам! А значит, — я достал из инвентаря [Удачливый Сундучок], — я уже должен был получить подсказку. Подсказку о том, как справиться с этой Химерой. Ведь все так просто, это же классика RPG — хочешь перебраться на новый игровой уровень, одолей главного босса. А некоторых из них нельзя победить только силой, нужна правильная последовательность. И что я раньше об этом не подумал? А ты чего такая грустная?

— Ничего, — с самым несчастным видом ответила Твин. — Ал, почему ты способен подмечать такие тонкости, но не можешь разглядеть то, что у тебя находится прямо перед носом? Почему, Ал, почему?

— Ты права, я должен был заметить это раньше! Зря я тебя не послушал, когда ты предлагала распечатать сундучок. Если бы я это сделал, мы бы не оказались сейчас в таком зажатом положении.

— Ты снова услышал только то, что хотел услышать, — огорченно проговорила Твин. Встала и зашагала прочь.

— Стой, ты куда? — опомнился я. — Ты разве не хочешь взглянуть, что находится внутри?

— Если честно, уже не хочу! — рявкнула через плечо Твин.

— Тогда скажи, что ты мне хотела сказать до этого. Это же было важно, да?

— Я хотела сказать тебе, Ал, иди в жопу, Ал, иди в жопу. Серьезно, иди в жопу!

***

Как-то раз, очень давно, я прочитал в одной сомнительной книженции, что все кошки воспринимают своих хозяев в лучшем случае как приемную, суррогатную маму, причем маму крайне несообразительную, а в худшем — как большую и глупую кошку, что бесцельно блуждает весь день туда и сюда. Я думаю, если бы Касымжан понимал человеческую речь и его кто-нибудь спросил, за кого конкретно он принимает меня в нашем доме, то Кася обозначил бы меня кем-то вроде домашнего вредителя, с которым он неустанно воюет вот уже много лет.

Эти боевые действия повышенной вредности ведутся с его стороны каждый день, двадцать четыре часа в сутки, с краткосрочными перемириями на завтрак, обед, ужин, второй ужин, третий ужин и второй завтрак. Насколько я могу судить, домашние любимцы нужны, чтобы радовать своих хозяев, дарить им свою любовь, избавлять от стресса, а у меня почему-то все было наоборот…

«Очень печально, что мой кот такой преданный нонконформист», — с болью в сердце думал я, разглядывая клочья последнего рулона туалетной бумаги.

С честью выйдя из сложившегося положения — небо свидетель, я в жизни так не радовался найденным влажным салфеткам! — я вышел на кухню, где увидел смиренно восседавшего у своей миски Касю, который был готов заключить очередной пакт о ненападении.

Как я ни пытался наскрести в себе хоть сколько-нибудь злой чакры, но так и не сумел отказать ему в его настойчивом Ня.

«И все-таки удивительные создания, кошки, — размышлял я, наблюдая за тем, как Кася, запрыгнув мне на ноги и прижавшись к груди, принялся довольно вылизываться. — Стоит только хорошенько накормить, как даже самый отъявленный хищник превращался в милого и уступчивого зверя».

***

— Значит, это и есть твой план? — не поверила своим ушам Селена.

— Безумие, — сообщил Колонел.

— Это совсем на тебя не похоже, Ал. Так рисковать, — продолжала Селена.

— Причем рисковать не только собой, — продолжал Колонел. — Ты, по сути, предлагаешь нам всем сунуть головы под гильотину и уповать на счастливый случай, на удачное стечение обстоятельств.

— Я вовсе не предлагаю вам уповать на счастливое обстоятельство, — сказал я. — Я лишь хочу, чтобы вы мне доверились. Я понимаю, со стороны все выглядит довольно шатко, но…

— Шатко, — хмыкнул Колонел. — Извини, конечно, но ты сейчас сильно поскромничал, Пилигрим. Твой план больше похож на шаг отчаяния, а не на план. Если ты потерпишь неудачу, то мы потеряем куда больше, чем можем себе позволить, — мы потеряем годы прогресса, лишимся своих аккаунтов! У тебя, конечно, большой кредит доверия в альянсе, но ты просишь о слишком многом. Если это лучшее, что ты можешь предложить, то я, пожалуй, пас.

— А я, пожалуй, в деле, — впервые за все время совета произнес Дабстеп. И этот его жест, надо признать, произвел эффект.

Совещание «неудачников» проходило в открытую, на него были приглашены все участники трех союзных гильдий, как офицеры, так и рядовые члены и даже новобранцы. И проводилось оно в том самом зале, где и был образован наш союз; Селене, которая инициировала по моей просьбе этот сбор, такой выбор показался символичным.

— Мне кажется, — продолжал Дабстеп, — фаза осторожных решений и подпольной деятельности подошла к концу. Это перестало быть обычным противостоянием топов и «неудачников», это уже настоящая война! Не мы первые ее начали, но именно мы можем ее закончить. Именно сегодня все может решится, именно нами. Но если мы продолжим пасовать, — тут Дабстеп сделал микроскопическую паузу, хватившую ровно настолько, чтобы сверкнуть глазами в сторону Колонела, — то так и пропасуем всю оставшую жизнь! Все в наших руках. Я не хочу кого-то принуждать, но я поддерживаю нашего Пилигрима. Не будь его — не было бы этого альянса. Я думаю, он заслуживает того доверия, о котором просит.

После такой вдохновляющей речи от Дабстепа очень многие из тех, кто колебался в нерешительности, наконец определились, и многие, если судить по хору одобрения, были ЗА.

— Не знаю, как вы, ребята, но лично мне уже поднадоело ощущать себя второсортным изделием, — шипящим от гнева голосом воззвала Селена. — Может, и вам тоже? Не пора ли нам перестать уклоняться и дать топам бой? Сейчас у нас есть такая возможность, и именно сейчас мы как никогда должны это сделать! Иначе мы останемся теми, кем нас все считают, — неудачниками.

Эти слова Селены произвели впечатление не меньшее, чем призыв Дабстепа. Теперь уже ЗА голосовали подавляющее большинство. Единственные, кто пока что сохранял относительный нейтралитет, были в основном члены «Cats Army», они ожидали мнения своего лидера. Взгляды всех устремились на Колонела.

Сам Колонел, откинувшись назад и скрестив руки на груди, сидел с таким флегматичным выражением, что, казалось, кто-то взял пульт от Вселенной и поставил его лицо на паузу. До того неестественную хладнокровность он излучал. В таком состоянии он провел несколько долгих минут, и по прошествии этого времени у наиболее слабохарактерных из нас начали сдавать нервы.

— Ладно, я с вами, — наконец обьявил Колонел.

И после этих простых слов в зале произошел настоящий взрыв восклицаний. Все до одного «неудачника» проголосовали ЗА. Стопроцентное одобрение моего самоубийственного плана! х_х

***

Локации — вот из чего состояли все видеоигры, в том числе наша; кусочки цифрового пространства, плотно сшитые между собой в единое полотно виртуального мира, — это то, что они собой являют. Локации могли выглядеть как угодно, представлены чем угодно — городом, деревней, замком или уборной комнатой в этом замке, и потому невозможно было находиться в двух локациях одновременно, точно так же, как невозможно находиться одновременно в двух местах сразу. Игровые локации это, если попроще, названные области, в которых может пребывать игрок, главные декорации всей Игры, ограниченные одной только фантазией геймдизайнеров.