Елена Ежеменская - Чародей

Все это пронеслось в голове за какую-то долю секунды. С чего это вдруг мне вспомнился отец? Ладно. Плевать.

Я с огромным трудом заставил себя встать. Положение спас асфальт, который обжигал мне колени даже сквозь джинсы. Со стоном я поднялся. Голова закружилась так, что я чуть не рухнул обратно. Вся грудь и живот у меня были перепачканы в крови Ракел. Футболку, которой я закрыл рану вначале, я умудрился где-то посеять.

Дорожный знак. Господи, неужели! Я уж было подумал, что это мираж. Нет. Знак был самый настоящий.

Ракел больше не приходила в себя, и я молился, чтобы она дотянула еще немного.

От главного шоссе уходила незаасфальтированная дорога. И там, посреди поля, стояла полуразрушенная башня. Одинокий страж, смотрящий на город, следящий за его жителями, как злобный божок, готовый при малейшем проступке жестоко наказать провинившегося. Уж не по милости ли жрецов этого бога Магический круг узнал о появлении нового чародея?

Я встряхнул головой. Что за чушь? Наверное, я и в самом деле от жара умом повредился.

Издалека башня казалась просто нагромождением камней, но вблизи поражала остатками былого величия. Будто гигантский колосс присел отдохнуть, да так и остался. Не знаю, что ее разрушило, время или люди, но камни с самой вершины валялись далеко от самой башни.

И где здесь плоский камень? Один из обломков? Да их здесь десятки! Я весь день потрачу на поиски какого-то особенного булыжника!

Я обошел башню кругом. Ноги уже практически не держали меня, но я заставил себя сделать это. Кто знает, может, привратник, про которого говорил Аргаив, не реагирует на регулярные вопли в неположенных местах.

Я уже почти завершил круг, а плоского камня все не наблюдалось. Я остановился и беспомощно огляделся. Не орать же просто так, в конце концов. Хотя, что мне еще остается?

Я уже открыл рот, чтобы крикнуть, как вдруг увидел его. Большой каменюга песочного цвета резко выделялся среди царства зелени и темно-серых камней. И как я сразу не заметил его? Я осторожно опустил Ракел на траву. Почему она до сих пор жива? Да будь она хоть трижды демон, кровь-то у нее человеческая! Обычный человек давным-давно уже умер бы.

Я залез на камень. Он оказался ужасно скользким, и мне стоило немалых трудов сохранить равновесие. И это принимая во внимание то, что я в принципе был неспособен это сделать.

– Эй! - заорал я, сложив окровавленные ладони рупором. - Мне нужно видеть Адальберта!

В ответ - тишина. Лишь поют птички да тренькают в траве кузнечики. Сколько раз мне предстоит так крикнуть, прежде чем до стража дойдет, что что-то не так? Я скоро попросту свалюсь на траву и помру от разрывающей мою несчастную черепушку боли.

И тут земля вздрогнула, да так, что я чуть не скатился с камня.

Откуда-то сверху рухнул небольшой булыжник размером с очаровательную попку Ракел. Я едва успел отклониться в сторону и чуть не съехал со своего постамента. Плюс ко всему у меня опять закружилась голова. Вот как Адальберт избавляется от непрошенных гостей. Бздынькс камушком по кумполу…

– Слушай, ты! - крикнул я, пытаясь удержаться на ногах. - Меня прислал Аргаив! Я хочу видеть Адальберта!

Земля наконец перестала кружиться. Зато меня тут же оглушил голосище. Не голос, а именно голосище.

– Аргаив, говоришь? А чем докажешь?

– Это его сестра, - я указал на Ракел. - Она тяжело ранена, ей нужно помочь.

– Назови себя, - потребовал невидимый страж.

– Дэрриен Лэйвери.

И опять поют птички и несмело трещат кузнечики. Я уж было подумал, что стоит окликнуть привратника еще разок, но тут он наконец ответил:

– Слезай с камня и заходи в башню.

Я послушно съехал вниз… и тут же получил строгий выговор:

– Не наступи на меня!

Я опустил глаза и первое мгновение думал, что меня глючит. Все-таки от сотрясения и не такое бывает. Странное существо размером с кошку стояло на задних лапах и рассматривало меня. У него были маленькие передние лапки, длинные уши, выпученные глаза ярко-синего цвета и тонкий хвост с кисточкой на конце.

– Тушканчик? - вырвалось у меня.

– Сам ты тушканчик, - огрызнулось существо тем самым голосищем. Поразительный контраст - Вы, люди, по сравнению со мной вообще недоразвитые существа.

Представляете картину? Стоит какая-то ерунда и рыпается! Зафигачить бы ей кроссовкой по морде. Но вместо этого я поднял Ракел и направился к башне, умудрившись даже не ответить язвительным замечанием. Похоже, постоянные удары по голове наконец принесли пользу. Я научился держать язык за зубами.

ГЛАВА 22

Стоило мне пересечь порог, как энергия окутала меня мягким одеялом. Магии здесь было полно, куда как больше, чем в логове Тимерхана. Будь ее концентрация чуть выше, мне бы не хватило воздуха - он бы просто растворился в магии. Ей здесь дышало буквально все: от самой мелкой песчинки до тяжеленных балок, поддерживающих стены. Солнце било сквозь окна и дыры в стенах, придавая этому заброшенному месту особое очарование. Казалось, что откуда-нибудь вот-вот вылезут маленькие эльфы и пустятся в пляс.

Но с другой стороны башня выглядела так, словно здесь очень давно кто-то умер, и его труп забыли убрать. Какое-то мрачное торжество окружало меня, какая-то тайна витала вокруг.

Я отбросил посторонние мысли. Как-никак у меня тут человек умирает.

– Адальберт! - крикнул я. - Ты искал меня! Я здесь!

– Я вижу, - раздался за моей спиной голос.

В углу, освещенном солнечным светом (ах, какой театральный эффект! Глава сил добра и божественный свет), стоял худой высокий старик в белом балахоне. Длинная белоснежная борода спадала чуть ли не до колен, седые волосы были заплетены в косу, покоящуюся на плече.

– Ты сам пришел ко мне, - проговорил он. - Признаться, я удивлен.

– Она умирает. Я здесь только за тем, чтобы ты вылечил ее, - без обиняков заявил я.

Адальберт склонил голову к плечу, как собака, пытающаяся понять слова хозяина.

– И только? Ты явился сюда лишь для того, чтобы я вылечил эту женщину? Но позволь спросить, с чего ты взял, что я сделаю это?

– Ты глава доброй стороны. Для меня этого было достаточно, чтобы…

Адальберт махнул рукой, и прямой солнечный свет исчез. Мы остались в башне… но такой, какой она была пятьсот лет назад. Окна были выложены цветной мозаикой, от которой на ковре играли веселые зайчики. Тяжелые гобелены, изображающие различные победы добра над злом, от Георгия Победоносца до бога Ра, убивающего змея Апопа, свисали с потолка, на котором теперь красовалась люстра со множеством свечей.

И вокруг были люди.