Ева Николская - Паутина "кровных" уз

Так уж судьба сложилась, что именно он, Янис, был в те времена ответственным за восточный район Неронга. Впрочем, отвечал он за него весь период жизни под магическим куполом опального города и еще несколько лет до того, как было наложено проклятье. Однако визит первой чужачки запомнился ему особенно ярко. Ворота, расположенные со стороны "кладбища невест", стояли как раз на охраняемой им территории. Мрачное название… Оно давно уже приклеилось к той пустоши, где кот наместника и его ворон каким-то неизвестным способом обнаружили стихийный переход в иные миры. Никто из горожан не видел то место своими глазами, но, как говорится, слухами земля полнится. А уж после походов юного принца на встречу потенциальной избранной домыслы жителей Неронга очень быстро обросли и реальными рассказами мальчишки. Когда он напивался после очередной неудачной вылазки, то становился на удивление словоохотливым. А благодарные уши находились всегда. Будь то прислуга или случайный собутыльник в одном из расположенных в центре города ресторанов. Ну и, как водится, у "благодарных ушей" в комплекте числился еще и "длинный язык", который разносил добытую информацию по округе с рвением скаковой лошади во время решающего забега.

В глубине души Янису было жаль Эвана. Хороший парень, добрый, несмотря на то, что сын Светлоликого. Ему бы тихую семейную жизнь по соседству с любящими родителями да сад с цветами, а тут… городские дела решай, тренируйся без устали, да еще и в эти жуткие походы регулярно ходи. Эх, не повезло мальчику с происхождением. Совсем не повезло. Отец потерял к нему интерес, как только выяснилось, что ребенок первой сейлин — не Древний. Да и сама она, исходя из этого, никакая не избранная, а обычная человеческая девушка, искалеченная как физически так и морально, после боли и ужаса, пережитой при встрече с чужим миром, в который ее заманил хитроумный кот наместника — Таас. С другой стороны, а какой еще реакции можно было ожидать от полубога, которому давно уже плевать на мирские хлопоты. Сильнейшие… все они со странностями. Мать же Эвана, которая, наверняка, окружила б своего отпрыска заботой и вниманием, увы, погибла еще до его рождения. Даже опека Светлоликого не спасла несчастную от того проклятого аше-ара, что явился в нижний город сто двенадцать лет назад и забрал ее жизнь.

Поговаривали, что сам повелитель, обнаружив бездыханное тело бракованной сейлин, вырезал из ее живота полумертвого младенца и поделился с ним своей жизненной силой. Как и почему это могущественное существо не уберегло бедную женщину, история деликатно умалчивала. Сам же Янис подозревал, что лучезарный гай банально воспользовался возможностью избавиться от обузы в лице изуродованной девицы, не сумевшей стать настоящей избранной. Странно, что он сжалился над малышом, ведь то, что мальчик не сможет снять проклятье, было известно с первых дней беременности иномирной невесты. Зачем Светлоликому понадобился Эван? Неужели для того, чтобы позволить наместнику полностью переключиться на эксперименты, сложив на повзрослевшего принца все обязанности градоправителя? Да уж, никакой роскоши не пожелаешь при том грузе ответственности, которым папаша одарил своего отпрыска, да еще и эти вылазки на проклятую пустошь…

"Э-эх, была бы мать жива! — покачал головой мужчина и снова пригубил из кружки. — Надеюсь, перерождение ее прошло удачно".

Несчастная женщина. Страшно представить, сколько страданий выпало на ее долю. Янис, как сейчас, помнил тот дождливый день больше сотни лет назад, когда видел эту девушку первый и последний раз в своей жизни. Все было как во сне. Приползла. Упала. Подобрали. Отнесли к прежнему начальнику стражи — Эриену. Потом в главной башне внезапно появился наместник и, не утруждая себя объяснениями, исчез вместе с потерявшей сознание девушкой. Сэн ведь маг. Пшик — и вышел из темноты некогда пустого угла, перепугав находящихся в помещении стражников. Снова пшик — и нет больше окровавленной невесты, одно пятно осталось на скамье, где она лежала.

Наместник был сильным чародеем, скользким и опасным. А еще он был вторым поводом для нервной встряски Яниса. Вечернее заявление Светлоликого, ради которого хозяин Неронга даже соизволил подняться на поверхность из своих подземелий и выступить на дворцовой площади, повергло в шок большинство созванных людей. Да что там большинство, всех без исключения! Это ж надо! Почти тысячу лет прожили с одним наместником и вдруг ни с того ни с сего повелитель назначает другого. Да кого?! Рыжего "О" — управляющего в борделе Ариландины. То ли Светлейший совсем головой тронулся на радостях от прихода новой сейлин, то ли они со своим другом не поделили что-то, а точнее, кого-то. Девчонку иномирную не поделили они с Сэн, не иначе! И было бы что делить: маленькая, щуплая и глаза такие холодные, аж дрожь пробирает. Янис в первый момент даже усомнился, человек ли она? Слишком уж непроницаемым казалось ее лицо. Или это защитная маска такая, попытка отгородиться от незнакомого мира? Кто ж знает.

Наблюдал мужчина пришествие очередной сейлин в первых рядах, ибо так по службе положено. На это зрелище многие пришли посмотреть, вырядившись, как на праздник. Эх, только хлопот ему столпотворением добавили. А потом начался идиотский бунт, устроенный Эриеном и сотоварищами. Говорят, его одна из аше-аров зачаровала, и ведь никто эту замаскированную шельму в борделе не вычислил. Пусть и под человеческой иллюзией, но все же. Хотя… кто там спьяну приглядывался-то? Столько событий! Нелепых, глупых… и в то же время важных. Непостижимо! Каких-то несчастных четыре дня! И размеренная жизнь Яниса полностью изменилась. Потому что теперь он не капитан восточного сектора, а начальник городской стражи. Тоже вот… осчастливили! И как откажешься от такой "милости", когда о ней в приказном тоне сообщает Сэн? Одного взгляда на его бледную физиономию с горящими зеленым огнем глазами мужчине было достаточно, чтобы с приклеенной улыбкой на одеревеневших губах начать благодарить мага за оказанную честь. Вот только, что ему с этим повышением делать теперь? Жил себе спокойно, размеренно, а тут нате вам! За несколько суток на новом посту количество седых волос в его темной шевелюре значительно возросло. И дело было отнюдь не в возрасте. Он — возраст этот, у большинства горожан уже перевалил за тысячу, что, в общем-то, совершенно не влияло на внешность.

Янису едва исполнилось сорок три года, когда на Неронг обрушилось таинственное проклятие. И сейчас он выглядел едва ли не моложе, чем тогда. Все началось с того памятного утра, когда, проснувшись после ненормально-долгого сна, в который внезапно погрузился весь Неронг, люди обнаружили, что в небе не привычная желтая Аманта[38], а какая-то неизвестная звезда ослепительно-белого цвета. Позднее ей дали название Мелирис. Так началось заточение целого города в далеком и диком мире за Гранью. То ли загадочные тюремщики пожалели своих пленников, то ли заклинание, переместившее целый остров на другую планету, сработало таким причудливым образом, но вокруг окутанного чарами поселения образовалась замкнутая по окружности горная гряда с множеством туннелей и пещер. А возможно, эти каменные глыбы, острые макушки которых зло скалились на безмятежные небеса, кто-то выстроил в качестве препятствия для незваных гостей, которых случай мог занести на территорию, подвергнутую магической изоляции. Защита ли, преграда ли… какая разница? Горожанам было все едино, а стражникам она играла на руку, выступая в роли мощного заслона от нежелательного вторжения крупногабаритного зверья, типа маануков. Мелкие животные, напротив, периодически забегали в Неронг, реагируя на расставленные охотниками приманки. Особенно часто в ловушки попадались шестиногие змеи[39], которых в окрестностях обитало большое количество, и баруски[40], благодаря им в мясных лавках всегда продавались свежеразделанные тушки. Некоторые предприимчивые граждане отлавливали пушистых ушастиков и разводили их в домашних условиях. Будучи представителями местной, а значит и не подверженной чарам, фауны баруски имели возможность размножаться, и делали это с удовольствием и завидной быстротой. Изделия из их пушистых шкурок и сочное мясо всегда ценились в Неронге. Особенно последнее. Просто потому, что быстро и с аппетитом съедалось.