Саша Молох - Клинок Ворона

— Уходишь?

— Да.

— Плохо, — еле слышно прошептал Суод. — Очень плохо. Мы пытались убедить Айса...

— Не надо упоминать при мне это имя. Никогда.

— Ты не понимаешь...

— Я все понимаю, — подбирать слова оказалось сложным делом. — Вы так долго ждали...

— Мы не думаем, что это Он, — голос Дэва прошелестел в самые уши. Казалось, сэта нисколько не удивило то, что я знаю о пророчестве. — Слишком много совпадений. А выдавать желаемое за действительное — последнее, что нужно делать тем, чей род исчисляется единицами. Но остальные не хотят нас слушать. Он убедил их. Дал им то, чего они желали больше всего на свете.

— Знаю, дал им крови, и она затуманила их разум. Доказал, что может закрыть от сабиров. Но он лжет, я чувствую, что он лжет, и изо всех сил буду искать неопровержимые доказательства, — вот, я опять ввязалась в безнадежную войну за справедливость. Ничему-то жизнь не учит!

— Если потребуется помощь — зови, — одними губами сказал Дэв.

— Думаю, что это случится скорее, чем вы ожидаете.

Спустя пятнадцать минут я вовсю вымещала злость, пиная ногами дверь, ведущую в покои Лайона. Грохот от моих ударов стоял такой, что пара любопытных сабиров, разбуженные шумом, пришли выяснить, что тут происходит. Увидев меня, бешено колотящую по дубовой обшивке, они вежливо улыбнулись и предпочли убраться восвояси.

— Что происходит? — дверь распахнулась, и на пороге показался заспанный Лайон. Одной рукой он пытался протереть глаза, а второй застегнуть ремень на штанах. — Аня? Что-то случилось?

— Нет, просто я решила воспользоваться твоим любезным предложением, и остаться на некоторое время. Лучше поздно, чем никогда, верно? — я отодвинула с дороги слегка прибалдевшего сабира, и прошла внутрь. — Приглашение все еще в силе?

— Да, — Лайон, наконец, проснулся, и на его лицо медленно возвращалась обычная маска самодовольного превосходства. — Ты можешь жить здесь столько, сколько сочтешь нужным. Только с одним условием.

— Каким?

— Все, что сейчас на тебе одето, кроме меча, разумеется, немедленно отправится в камин.

— Думаешь, что голой, но с клинком, я буду выглядеть лучше?

Сабир бросил оценивающий взгляд на мою тощую фигуру и усмехнулся:

— Безусловно, но, к сожалению, это приведет к быстрому падению нравов в замке, так что можешь взять из гардероба все, что придется тебе по вкусу.

Неясные предчувствия, которые с каждым прожитым днем становились все сильнее, заставляли меня торопиться и рисковать. Я почти не покидала библиотеки, возвращаясь в покои Лайона лишь для того, чтобы наскоро перекусить и уснуть. Сабир признавал за мной полное право пропадать целыми ночами или днями — это как выходило. Может, я ему действительно нравилась? Он не задавал вопросов, не лез в душу и не надоедал — в общем, вел себя джентльменистей некуда — правда не оставлял своих тонких намеков и откровенных шуток, но это компенсировалось тем, что в любое время суток меня ожидал красиво накрытый стол и горячая еда. Как он угадывал, когда я вернусь? Пасьянсы, что ли, раскладывал?

Иногда, в самый глухой предрассветный час, я пробиралась в церемониальный зал, в надежде, что статуя вновь появится и даст ценный совет. Но ожидания не оправдывались — стена оставалась стеной, сколько я не просила ее вновь открыться. Приходилось уходить не солоно хлебавши, спиной ощущая злобные взгляды изваяний.

Перелопачивая в библиотеке тонны пергаментов, я чувствовала себя уже не читателем, а докером: лихорадочные метания от стеллажа к стеллажу, попытки разобраться в надписях на неведомых языках — это выматывало не меньше, чем разгрузка дров. Бумагам, оказывавшимся на столе командора, уделялось особое внимание. Я изучала их со всей прилежностью, но тщетно — чаще всего это пыли отчеты фуражиров давно стертой с лица земли армии.

В очередной раз, набегавшись до состояния, близкого к обморочному, я уселась прямо на пол и со всей силы треснула себя по голове.

«Где твоя выдержка? Судорожные телодвижения сейчас дадут также мало проку, как кипятильник, опущенный в озеро. Мысли логически. Что ты искала в ложном архиве? », — подстегнутая этой мыслью, как шпорами, я бросилась вдоль стеллажей, сметая на пол свитки неподходящего размера. Искомое, как всегда, оказалось в самом дальнем конце библиотеки, в недрах последнего шкафа.

Свернутые в рулоны карты. Их было великое множество: потрескавшиеся от времени, с подозрительными темными пятнами и остатками воска. Выбрав наугад первую попавшуюся под руку, я расстелила ее на полу, прижав норовившие загнуться края светильниками, и присвистнула от удивления. Часть головоломки с громким щелчком встала на место.

— А ларчик просто открывался, — титаническим усилием воли я запретила себе скакать от радости — вторая часть задачки была посложней, и без нее теперешнее открытие не стоило и выеденного яйца.

Немного успокоившись, я стала раскатывать карты одну за другой, пытаясь хотя бы частично восстановить ход Вороньей войны. Почти на всех манускриптах руками давно почивших военачальников было нанесено огромное количество символов. Чтобы разобраться во всем досконально, предстояло разложить карты по давности, а после, путем сравнения и анализа (ух, самое слабое мое место), разобраться в обозначениях и символах.

Я вынула меч из ножен и положила его рядом с собой — если библиотеку посетит командор, то времени вытаскивать клинок у меня не будет.

Спустя несколько часов, я определила значение символов: черная пунктирная линия обозначала границы земель, находящихся под властью Ворона; черные десятиконечные звезды — стоянки его войск; синие круги с белой точкой в центре — укрепленные позиции сабиров; крохотные стрелочки — маневры отдельных частей (это удалось разобрать благодаря мелкому изображению тигра напротив одной из них). Дальше пошло легче, и вскоре удалось почти полностью прочитать одну из карт — она датировалась ноябрем года, когда Ворон был убит.

Если принять в расчет рассказ Айса, выходило, что оборотень прав — предводитель нелюдей действительно свихнулся. Даже я, полный профан в делах военной тактики и стратегии, могла это понять. Но карте выходило следующее: армию сабиров заперли на побережье, к югу от Аметистовых гор. Со стороны впадающего в море Сарога их сдерживали части ольтов, путь к горам перекрыло основное войско Ворона, а морские пути сторожили корабли неизвестных мне таиров (последнее было только предположением, но на изображениях маленьких корабликов было клеймо Ворона). Воинство сабиров, лишенное возможности маневра, было взято в клещи. Ворону оставалось только подойти ближе и захлопнуть ловушку. Вот тут-то и началась катавасия. На более поздней карте ситуация кардинально изменилась — полки нелюдей отступали (места их былых стоянок занимали теперь синие круги), давая сабирам возможность развернуться для атаки, в которой уже не было нужды — Ворон умер. Это было изложено мелким каллиграфическим почерком на полях карты. Неувязочка получается, отступали-то они, пока он еще был жив...