Ольга Пашнина - Оляна. Игры с Артефактами

Этого не могло быть. Не могло, и все. Я отступила на пару шагов, но Эртан, неизвестно как оказавшийся позади меня, не дал убежать.

— Ты…

Я даже не знала, что собираюсь сказать.

— Да, Олианна, я твой отец.

Фигура вышла из сумрака, и я судорожно вдохнула ледяной воздух. Потому что черты, увиденные всего какую-то пару недель назад, не успели стереться из памяти.

— Вот это, — медленно произнес отец, — я должен забрать. — Прости.

Его рука легла поверх кристалла на посохе. Ослепительная вспышка, казалось, осветила весь сад. Потом я закричала, потому что боль, пронзившая все тело разом, казалось, выворачивала наизнанку.

Она нарастала волнами.

Меняла душу.

Отравляла кровь.

Часть вторая

НАЙДЕННАЯ ПРИНЦЕССА

Несколько лет спустя

Опять этот гром. Он утихнет когда-нибудь?

Я с силой захлопнула книгу и оттолкнула ее на край стола. Сверкнула молния. Усилился дождь. В ночной тьме не было ничего видно, но этот звук бил по нервам. И, разумеется, сосредоточиться не получалось. Может, спать пойти? Так какой смысл, если все равно неохота. И даже челюсти занять нечем.

Плохо быть никтой.

— Тебя ждет твой отец. — Эртан, как всегда, был недоволен.

Мной? Жизнью? Происходящим? Кто его знает. Но произнес это он с такой интонацией, будто увидел что-то мерзкое.

— Плохо, — процедила я, — не порадую.

— По-моему, ему плевать, порадуешь ты его или нет.

С этим я была согласна. Какой толк от меня в замке? Я хочу вырваться наружу, хочу сражаться, хочу на вылазку, на разведку, на худой конец, гулять! Сижу в четырех стенах, как домашнее животное.

— Оля, — окликнул меня Эртан, когда я уже находилась у дверей.

Я обернулась, а он бросил мне какой-то сверток. Я быстро разорвала бумагу и на ладони оказалась подвеска-ключик с синими камушками.

— Ты принес мне подарок? Побрякушку? — Я сделала вид, будто вне себя от восторга. — Хранители! Это так мило!

Протянула руку и выбросила подвеску в мусорное ведро. Парень пожал плечами.

— Я забрал ее у отца. Думал, тебя порадует его побрякушка, которую он бережет для тебя.

— Все еще бережет? — Я фыркнула. — Я была о нем лучшего мнения. В помойке ей самое место.

Я снова повернулась к двери, но Эртан никак не успокаивался:

— И что, не спросишь, выжил он или нет?

— Мне плевать, — отрезала я, выходя наружу.

Сразу обдало холодом. Если бы это хоть как-то меня волновало, я бы поежилась. Но знаете, в чем преимущество быть никтой?

Можно носить шикарные платья в лютый мороз.

Отец был в кабинете. Я даже не стала стучать, зная, что он меня все равно ждет. Сейчас начнет вещать тихим голосом, как я важна для его плана, как важно не действовать сгоряча и выжидать удобный момент. Будет любовно поглаживать этот чертов посох, потом мы поссоримся, и он отправит меня заниматься. Все как обычно.

— Олианна! Как дела?

Нет, он не обнимался с долбаным Артефактом. Пил. Что свидетельствовало о прекрасном настроении. И что же привело повелителя в такое расположение духа?

— Детка, не засиделась ли ты в замке? — хмыкнул он, подавая мне стакан.

Да, питье никте тоже не требуется. Но как же приятно потягивать настоящий виски и не думать, что после второго глотка тебя стошнит, как добропорядочную леди.

— Давно пора. Я говорила, что хочу выйти и прикончить Виктора.

Отец рассмеялся и закашлялся. Здоровье шалит. И будет шалить еще сильнее, если он не станет подпитывать силу новыми Артефактами. Артефактами Виктора и Альдреда, например.

— Не все сразу, дорогая. У меня есть для тебя подарок. Вот карта.

Он бросил мне пергамент, на котором был расчерчен маршрут. Всего сутки пути, учитывая то, что я не сплю.

— Выезжаешь сейчас. Только захвати пару книг. По теории ведения допросов, например.

Я не смогла сдержать улыбки. Захотелось потянуться. Наконец-то не тупые книги, а реальное занятие. И что же приготовил папа?

— Что я должна сделать?

— Повеселиться, милая. И еще, скажем, кое-что узнать. Ты встретишься с моим человеком на месте назначения, и он расскажет тебе, что необходимо сделать. Давать тебе информацию сейчас слишком опасно. Уверен, ты понимаешь.

Конечно, я же беспомощная принцесса. Вдруг на меня в пути нападут и выпытают все секреты. Ой, что? Ах да, я никта и способна сломать позвоночник одним ударом. Конечно, папа, безопасность прежде всего.

— Мы кое-кого взяли. И ты его допросишь. Вы подружитесь. Уверен, оба соскучились.

А есть что-нибудь, в чем ты не уверен?

— Сделаю. Еще что-то?

— Постарайся не погибнуть, — кивнул отец. — Выезжаешь сейчас же.

Кивнув, я направилась прочь. Слава Хранителям, разговор вышел короткий. Длинных и пространных речей о спасении мира не выношу. За последние два года я наслушалась этого добра столько, что рвотный рефлекс уже стал условным.

— Теория допросов? — улыбнулась я отражению в зеркале.

Есть ли смысл красить ресницы, если твои белки абсолютно черные? И какой смысл в красной помаде, если губы бледные и сухие? Почему-то меня волновали эти вопросы.

— А, идите вы, — поморщилась я. — Все равно мне не слиться с толпой.

Подумав, я сбросила куртку. Корсет слишком сильно сдавил грудь, отчего отражение в зеркале выглядело пошло. Добавим к этому взъерошенные и отросшие за два года светлые волосы, бледное лицо, черные, как ночь, глаза и едва заметные вены, проступающие через нежную кожу. Вены, в которых бежала черная кровь.

— Красотка, — хмыкнула я.

Сумка всегда была наготове, так что и собираться не пришлось. Лишь книги, что я оставила в библиотеке, следовало взять с собой. Надеюсь, Эртан уже ушел. Нет настроения слушать этого маломерку.

Я тихо вошла в пустой и темный зал. Никого. Не стала включать свет, просто сгребла все книги и записи в сумку и направилась к выходу. Снаружи уже ждала лошадь.

Что-то заставило меня остановиться у дверей, опуститься на корточки и достать из мусорного ведра подвеску-ключик. Зачем? Сложно сказать.

Никта не должна думать, она должна убивать.

Вокруг вились снежинки. Но меня мало интересовал заснеженный пейзаж. Я шла вперед по заледеневшей дороге и кляла отца, отправившего меня в самый дальний лагерь. У них что, нет никого, кто мог бы провести допрос?

Я уже и забыла, что всего три часа назад страстно желала вырваться из замка. Но сейчас, когда ноги утопали в снегу по колено, а проклятая прохлада проникала во все лазейки в моей одежде, ничего привлекательнее скучной библиотеки не было.