Да, я паук, и что с того? [LN] (Том 14) - Окина Баба
Кроме того, даже если бы я не мог причинить вред самому Потимасу, я мог бы, по крайней мере, пресечь любое чрезмерное использование механического оружия и так далее.
Хотя я не мог уничтожить корень проблемы, я мог, по крайней мере, вмешаться в его действия.
В конце концов, Потимас все еще может уничтожить мир, если захочет.
Я уверен, что был хоть немного полезен, чтобы удержать его.
...По крайней мере, я должен сказать себе об этом, иначе я не смогу продолжать.
Быть администратором - это очень напряженная должность.
Именно поэтому я иногда пытаюсь смешивать вещи.
А именно, создавая для себя второе тело и смешиваясь с человеческой жизнью.
Например, то, что я сейчас делаю как Хайринс.
Жизнь в качестве человека дает новую свежую перспективу и понимание, которое я никогда бы не получил со стороны.
И жить так, как я хочу, как обычный человек, а не как администратор, конечно, свободнее.
Кроме того, вступая в такой тесный контакт с человечеством, я почувствовал готовность простить их.
Мне стало ясно, что они тоже делают все возможное, чтобы прожить свою жизнь.
Я был торговцем, фермером, путешественником.
За все мои разные человеческие жизни у меня неизбежно было много удачных встреч.
Конечно, иногда я встречал и неприятных людей, но почти в каждой прожитой жизни мне всегда удавалось завести хотя бы одного друга-человека, которому я мог полностью доверять.
В случае с Хайринсом, я полагаю, это был бы Джулиус.
Яана, Джескан, Хокин... Встреча со всеми ними тоже была счастьем, но это произошло только потому, что я первым встретил Джулиуса.
Это действительно было совпадением, что героем стал друг детства Хайринса - Джулиус.
Обычно я никогда бы не попытался сблизиться с героем, человеком, имеющим особенно сильное влияние на мир, но в этот раз я случайно оказался вовлечен и в итоге немного вмешался.
Я просто не мог оставить его на произвол судьбы.
Эта способность привлекать людей, вероятно, была самой сильной стороной Джулиуса.
...Он действительно был великим человеком.
Поэтому я очень надеялся, что он будет счастлив, но увы...
Тем не менее, я сомневаюсь, что мое прошлое "я" поверило бы, что я когда-нибудь смогу пожелать счастья человеку.
Но прошло так много времени, что было бы трудно продолжать злиться все это время.
Я думаю, прошло достаточно времени, чтобы я и этот мир могли простить людей.
Что бы она ни говорила, я верю, что в глубине души Ариэль не испытывает ненависти к людям.
...А может быть, это всего лишь мое желание.
Но Ариэль наблюдает за этим миром столько же, сколько и я.
Она тоже обладала достаточной силой, чтобы нанести человечеству разрушения, хотя и не такие большие, как Потимас.
Тот факт, что она этого не сделала, кажется мне достаточным ответом.
Среди детей этого необычного детского дома Ариэль когда-то была самой тихой и обычной.
Сколько бы силы она ни приобрела, в глубине души она по-прежнему остается доброй девушкой, которая никогда не смогла бы совершить ничего столь чудовищного.
Но теперь я позволил ей получить роль повелителя демонов...
Я искренне надеялся, что и она сможет прожить тихую и спокойную жизнь...
Никогда ничего не получается так, как я хочу.
Сариэль, Джулиус, Ариэль...
Все, кому я желал счастья, оказались на короткой ноге[5] и пострадали каким-то ужасным образом.
...Но, похоже, и этому скоро придет конец.
В то время как я мог только стоять в стороне и ничего не делать в течение столь долгих веков, это существо привело к драматическим изменениям в этом мире всего за несколько коротких лет.
На этом этапе его уже не остановить.
Я не знаю, какую форму примет этот конец.
Нет, я не буду желать идеального конца, в котором все и вся будут спасены.
Я не могу.
Мы уже потеряли слишком много, чтобы эта мечта когда-либо осуществилась.
Но если я могу пожелать, чтобы как можно больше людей были спасены...
Тогда я буду молиться.
И если одной молитвы недостаточно, то...
Возможно, настанет время, когда даже я буду вынужден действовать, после того как так долго был бездеятельным и бесполезным.
Имею ли я право действовать сейчас, когда я никогда не делал этого раньше?
Я не могу сказать, что эти сомнения не мучают меня, но пришло время забыть об этих мыслях.
Ариэль и другие так долго были на короткой ноге.
Пришло время и мне самому много рисовать.
Неважно, что может случиться со мной из-за этого.
Глава 8 - Конец битвы: Она, кто идёт с владыкой.
Мой клон, следящий за системой, сообщил мне, что открылся слот для Усердия.
Я немедленно заполняю пустующий слот Привилегии Правителя, тщательно настроив его так, чтобы не повлиять на работу системы.
Вдобавок ко всему, я вставляю себя во вновь открывшийся слот.
Теперь мне нужен только еще один слот.
Если слот Усердия открылся, это должно означать, что Потимас умер.
Или, скорее, он был стерт.
Что это за карма такая, что Потимаса, который продолжал жить только потому, что не хотел умирать, в конце концов постигла участь гораздо худшая, чем смерть?
Честно говоря, это почти полностью соответствует действительности.
Но для парня, совершившего столько чудовищных преступлений, его конец, честно говоря, был довольно быстрым.
Когда я думаю обо всем, что он сделал, я не могу отделаться от ощущения, что Владыке Демонов стоило помучить его еще больше, прежде чем поразить его Магией Бездны.
Я думаю, может быть, она просто хотела, чтобы он ушел как можно скорее.
Почему-то мне кажется, что это не совсем так, но я не думаю, что кто-то, кроме Повелителя Демонов, может понять, что она на самом деле чувствует по отношению ко всему этому.
Их история была слишком глубокой и сложной.
Даже я не могу догадаться, что она чувствует.
Я вхожу в НЛО, который я поймала в ловушку своими нитями.
Эта штука выскочила после того, как я уничтожила рой морских ежей и пирамиду.
Судя по времени, у меня было ощущение, что эта штука была последней крепостью Потимаса, поэтому я просто захватила ее вместо того, чтобы уничтожить. Очевидно, это было правильное решение.
Честно говоря, я была бы шокирована, если бы после этого у него в рукаве был еще один трюк.
В этом случае мне пришлось бы отдать Потимасу еще большее должное.
Но поскольку настоящий Потимас уже мертв, я думаю, что это был последний трюк.
Когда я наконец добираюсь до
