Легенда о Чжаояо. Книга 2 - Фэйсян Цзюлу
Его послали охранять горные врата, что было вполне справедливо, и он никогда никого не винил. Мо Цин хотел просто видеть Чжаояо и приветствовать ее каждый раз, когда она возвращалась на гору. В то время эти мимолетные встречи стали для него единственной потаенной радостью. Демоница нравилась ему настолько, что этого было достаточно. Его радовало само ожидание ее появления, пусть даже… с того момента, как Лу Чжаояо возглавила школу Десяти тысяч убиенных, она ни на мгновение не останавливалась рядом и ее взгляд не задерживался на нем. Мо Цин лишь хотел знать, что она находится позади него, на горе Праха. Ведь когда ветер коснется его одежды и понесется вверх по горе, он поцелует ее в волосы и лоб – одна эта мысль делала его счастливее.
Однако судьба завораживает именно своей непредсказуемостью. После встречи с Лу Чжаояо в жизни Мо Цина произошло много неожиданных событий, и самым невероятным стала ночь перед горными вратами. Это была его тайна, которую он хотел спрятать даже от Лу Чжаояо.
Накануне демоница схлестнулась с Ло Минсюанем в великой битве. Пытаясь запечатать его, она чуть не погибла. Когда Темные стражи принесли ее на гору, многие думали, что глава школы не выживет. Мо Цин сходил с ума от беспокойства, с тревогой ожидая у подножия новостей от Сыма Жуна. Узнав, что Гу Ханьгуан помог ей прийти в сознание и первым делом она приказала устроить банкет, Мо Цин остолбенел. Но главное, что с ней все было в порядке.
В ту ночь, когда гора Праха принимала множество гостей, звезды на небе сияли особенно ярко. Мо Цин стоял на посту, глядя на магические формации Пылающего Огня и Жестокой Стужи, пока во дворце Не-зло гости ели и пили под чарующую мелодию флейты. Воображение рисовало в его голове пиршество, где все веселились и шумели. От ветхого храма из их с Лу Чжаояо прошлого не осталось и следа. Мо Цин на мгновение взглянул на вершину горы, затем сел на ступеньки.
Когда луна поднялась высоко, Мо Цин огляделся и вдруг увидел демоницу. Слегка покачиваясь, она стояла на ступеньках. В руке ее был кувшин с вином, на щеках из-за выпитого выступил румянец, а в томном взгляде горели огни формации за его спиной.
Лу Чжаояо не догадывалась, что ее появление стало для него подарком Небес, и вряд ли поверила бы, что Мо Цин лучше всех понимал тоску своей спасительницы. Другие и не представляли, чего ей стоило запечатать Ло Минсюаня, но он знал. Великое множество гостей – почти все последователи демонического пути – пришли поздравить Лу Чжаояо, и только Мо Цин чувствовал ее боль. Его сердце болело за девушку, у которой когда-то были самые яркие глаза, однако из-за горькой насмешки судьбы сегодня она собственными руками стерла этот свет.
При виде беспомощной Лу Чжаояо, нетвердо стоящей на ступеньках, ему захотелось утешить ее: предложить поменьше пить и как следует заботиться о себе. Он знал, что она не послушает, и все-таки ему самому стало бы легче.
Это была превосходная возможность поговорить с Лу Чжаояо, но, пока Мо Цин подбирал слова, она внезапно произнесла:
– Эй, поймай меня.
Ее струящаяся одежда будто превратилась в крылья, и Лу Чжаояо, подобно бабочке, вспорхнула и упала в его объятия. Она принесла с собой холодный ночной ветер с пьянящим ароматом вина, который застал его врасплох. Едва поднявшись на ноги, он подался вперед и успел только обнять Лу Чжаояо, после чего свалился на спину, и они покатились вниз по лестнице. С большим трудом Мо Цин остановился прямо перед каменной аркой у границы формации. Еще одна ступенька – и Лу Чжаояо, сама того не желая, толкнула бы его в смертоносную ловушку. Но, ощущая мягкое тело, прижатое к его груди, Мо Цин и не подумал упрекать ее.
Он только напомнил ей:
– Глава, ты пьяна…
Лу Чжаояо тут же прижала руку к его губам:
– Ш-ш-ш…
Ее дыхание с ароматом вина коснулось его уха, как мягкая шерстка, щекоча и пробирая до костей.
Она неразборчиво протянула:
– Не шуми, я специально пришла сюда, чтобы найти кого-нибудь, кто сумеет потушить мой огонь.
«Что она сказала?»
Мо Цин начал сомневаться в собственном слухе. Пока он мешкал, Лу Чжаояо схватила его за ворот одеяния, заставила приподнять голову, а затем… поцеловала. Скорее, это был не поцелуй, а укус, и боль тут же отрезвила юношу.
«Нет!»
Он желал Лу Чжаояо. Все чувства, что Мо Цин так старался подавить, вспыхнули с новой силой. Это ведь Лу Чжаояо! Достаточно одного ее слова – и он сделает что угодно.
Однако… ему необходимо держать себя в руках. Она пьяна. Он не может так поступить. Позже, когда протрезвеет, она определенно возненавидит себя.
Мо Цин попытался оттолкнуть ее, но захмелевшая глава школы Десяти тысяч убиенных была настойчива и превосходила его в духовной силе. Она легко подавила все его усилия.
– Будь паинькой и слушайся меня, – только и сказала демоница.
Она что, говорила с ним как со зверьком? Как бы то ни было, Мо Цин не мог отказать ей, чего бы она ни пожелала. Даже сейчас, когда в его голове будто били в набат.
Подобно очаровательной обольстительнице из легенд, Лу Чжаояо впилась в губы юноши, гладила его грудь, нежно покусывала за ухо и кончиком языка обводила мочку. Эти сладкие ощущения наконец сокрушили защиту, и Мо Цин полностью признал поражение. Он не мог не поддаться столь страстному напору ее коварного обольщения и начал отвечать на ласки. Его тщательно скрываемое желание, точно вулкан, вырвалось и затмило само небо.
Однако после недолгой борьбы Лу Чжаояо уступила пылкой настойчивости Мо Цина. Она оттолкнула его, легла ему на грудь и посмотрела снизу вверх.
В свете магической формации он увидел в ее черных зрачках свое изуродованное лицо. Темные следы печати напоминали жутких червей, ползающих по всему лицу. Глаза Лу Чжаояо, словно зеркало, отразили его отвращение к самому себе. Мо Цин тут же повернул голову, избегая ее взгляда. Он боялся напугать ее… а еще больше… страшился, что она сочтет его отвратительным и станет презирать.
И все же однажды демоница сказала, что его глаза прекрасны и в них будто мерцают мириады ярчайших звезд. В ее словах было столько нежности, что душа юноши затрепетала. Лу Чжаояо обхватила его лицо ладонями и нежно поцеловала каждую из уродливых печатей. Это даровало ему утешение.
– Глава, вы знаете, кто я?
– Мо Цин…
Едва имя, которое она дала ему, сорвалось с ее губ, юноша потерял голову. Переполненный страстью и невыносимой тягой к женщине перед собой, он больше не мог сдерживаться. Сжав демоницу в объятиях, Мо Цин оказался сверху и прижал ее к земле своим телом. Лу Чжаояо же улыбалась, словно коварная соблазнительница, получившая желаемое.
– А ты знаешь, кто я? – насмешливо протянула она.
– Чжаояо… Лу Чжаояо.
Она была благодетельницей, которая спасла ему жизнь. Она стала благодатью, дарованной Небесами. Она – единственные ветер и луна в его жизни, единственные страсть и любовь, единственные спасение и защита.
Ночь перед горными вратами, в шаге от смертоносной магической ловушки, навсегда останется в памяти Мо Цина. Когда все самое прекрасное и греховное оказалось так близко, ужасы и жестокости мира остались позабыты. Лу Чжаояо была его жизнью, его единственным желанием.
2На рассвете послышались крики: шумное празднество на горе Праха подошло к концу и люди отправились на поиски главы школы. Вскоре вести о банкете во дворце Не-зло и большом пожаре, который вспыхнул на пике Лунных забав, распространились по всему Цзянху, только о безрассудстве, случившемся перед горными вратами, знали лишь двое.
Пока Лу Чжаояо крепко спала, Мо Цин повесил ей на шею единственную вещь, которая сопровождала его всю жизнь: маленькое серебряное зеркальце. В глубине души он сильно тревожился: что же делать, когда демоница протрезвеет? Если она вспомнит, что произошло этой ночью, то как поступит? Оставит его или… изгонит? Ему оставалось надеяться лишь на ее милость, и все же если…
Он видел, как Сыма Жун привел людей и забрал спящую Лу Чжаояо. У Мо Цина не было другого выбора, кроме как укутаться в плащ и из укрытия молча наблюдать, как они уходят.
