Тринадцать жертв (СИ) - "Lillita"

— Я же говорил, что её связать надо и не мучиться.

— Значит, свяжем, — согласился рыжий и начал рыться в сумках. — Видимо, надурил нас торговец с ядом.

Камилла закусила губу, сдерживая крик. Всё стало ещё хуже. Взывать к совести было бесполезно, а молить о пощаде не позволяла гордость. В такой момент, конечно, это было последнее, о чём стоило вообще вспоминать, но здравомыслие согласно кивало головой на то, что мольбы не возымеют результата. В таком унижении смысла не было вдвойне.

Среди ветвей что-то зашуршало, а в следующее мгновение появился голубь, напавший на удерживавших девушку священников, принуждая опустить ту, чтобы защитить глаза от птичьей атаки. Оказавшись на земле, Камилла тут же вскочила на ноги и бросилась к реке, потому что та была гораздо ближе зарослей. Один из священников заметил это и кинулся следом.

Ледяная вода тут же заключила грудь в тиски, лишая дыхания. Левую ногу свело, а за правую ухватились, пытаясь то ли потопить, то ли вытащить обратно на берег. Вдохнув как можно глубже, Камилла нырнула под воду. Там она, извернувшись так, как ни за что не сможет в любой другой ситуации, укусила преследователя за руку и ударила в солнечное сплетение. Оттолкнувшись, она поплыла по течению, движимая лишь одной мыслью: отплыть как можно дальше, пока на то хватало сил и дыхания. В ледяной воде было очень тяжело дышать.

Хватило Камиллы до ближайшего поворота. Выбравшись на сушу, она побежала вдоль берега, постоянно поскальзываясь и рискуя навернуться. Мокрая сорочка облепляла тело, морозя ещё сильнее, что речная вода казалась теперь почти тёплой ванной. Завернув в небольшой просвет, Ками сделала ещё пару шагов и рухнула под деревом, хватая ртом воздух. Лёгкие горели, руки тряслись, а сердце явно хотело пробить себе путь наружу. Но надо взять себя в руки. Сейчас было совсем не было времени на отдых, ведь если погоня продолжится, её быстро отыщут и поймают.

«Полминуты… Хотя бы полминуты на передышку…»

***

Младшей хранительнице в эту ночь тоже не спалось. На душе стало слишком неспокойно от вести, что в замке появился священник. Несмотря на то, что впустил его Эрланн, брата нельзя было винить. Он ничего не знал и поступил человечно. За такое не осуждают. И всё же что-то не давало уснуть, принуждало просто сидеть у окна и смотреть на улицу. Для хранителей, в целом, бессонница была делом обычным, когда влияние осколков становилось гораздо сильнее. Сейчас же ничего подобного не замечалось. Однако это не дававшее уснуть неизвестное и позволило заметить фигуру, спешившую к калитке. Приглядевшись, Гленда заметила на плече у беглеца бледную ношу в одной ночной сорочке.

— Быть этого не может. Зачем? — пробормотала она, открывая окно и выпуская крылья.

Полёт, вопреки мечтам, никогда не был чем-то чарующим, приятным, весёлым. Это были бесконечные минуты боязни упасть и непонимания, как вообще костяные крылья могли поднять кого-то в воздух. Однако сейчас было не до страха. Точнее говоря, было страшно за Камиллу, ведь не было сомнений, что несли именно её, и потому Гленда, не раздумывая, но по привычке задержав дыхание, сделала шаг из окна.

Летать быстро она не умела, а потому к тому моменту, когда удалось достичь хотя бы забора, священник уже скрылся в лесу. Высмотреть что-либо было невозможно, так что пришлось выпустить бабочку, рискуя привлечь к себе внимание раньше времени. Но в данный момент хранительница о таких вещах даже не задумывалась.

Преодолена была, наверное, середина пути, когда Гленду нагнала коричнево-белая голубка с белёсыми глазами, которые и стали подсказкой относительно личности неожиданной спутницы.

— Хальдис? Ты тоже это заметила? — удивилась Гленда, ведь она сама только чудом смогла всё высмотреть.

Голубка курлыкнула, что, видимо, являлось утвердительным ответом, а после знаком попросила спуститься вниз. Опустившись на ближайшую крепкую ветку, Хальдис снова обратилась человеком и тут же ухватилась рукой за ствол.

— Да. Я подозревала, что Фритьоф пришёл не просто так, а потому попросила птиц проследить за его окнами и выходом, — спешно заговорила ведьма. — Они сообщили о случившемся. Сейчас он несёт Камиллу на поляну возле реки, где поджидают ещё двое. Что собираются делать — не знаю. Я быстрее, я полечу вперёд и, если что, возьму священников на себя, а ты попробуй помочь Камилле.

— Хорошо. — Гленда кивнула и снова поднялась в воздух. То же сделала и Хальдис, превратившись обратно в голубя.

Ведьма действительно оказалась быстрее, к тому же, в какой-то момент скрылась среди ветвей, ведь голубь имел возможность там маневрировать, в отличие от Гленды, которая была маленькой по человеческим меркам, но слишком большой для подобного.

Когда хранительница оказалась совсем близко к полянке, но ещё вне зоны видимости тех, кто на ней находился, послышались ругань, адресованная наглой птице и буйной девчонке, и суета. После кто-то плюхнулся в воду, кто-то кинулся следом. Гленда зависла возле воды и вскоре заметила, вынырнувшую Камиллу, уплывавшую от неизвестного мужчины. Хранительница сдула с ладони капли света, которые взорвались искрами перед глазами преследователя, временно его ослепив, и последовала за Ками. Надо было дождаться момента, когда та затормозит, оказавшись подальше от этого места.

Опустившись на дерево, к которому привалилась Камилла, Гленда присмотрела к той. Вид был печальным: бледная, продрогшая, с красными следами на коже, обхватившая себя дрожащими руками в безуспешной попытке сохранить призрачные остатки тепла, которое забрали ветер и река.

— Ками, Ками! — осторожно позвала хранительница и спустилась на землю.

Камилла вздрогнула от неожиданности, спиной вжимаясь в ствол, но немного успокоилась, заметив светлую крылатую фигурку, которая при столь скудном освещении, казалось, светилась изнутри.

— Откуда ты тут? — пробормотала она испуганно, никак не ожидая встретить ночью в лесу хранительницу. — Ты здесь из-за…

— Нет, — спешно перебила Гленда, мотнув головой, — осколок ни при чём, не волнуйся. Я тебе потом всё расскажу, а сейчас ты должна как можно скорее добраться до замка. Они тебя доведут. — Хранительница кивком указала на появившихся рядом с ней бабочек.

— А ты? Ты не собираешься возвращаться? Они так маниакально настроены поймать птицу, что могут схватить тебя вместо меня.

— Я помогу Халь, и мы вернёмся. Да, она тоже тут. Не беспокойся, в лесу, особенно в этом, она вне опасности. А с их погоней за птицей мы разберёмся. — Она крепко обняла поднявшуюся Камиллу и прошептала, ободряя: — Всё будет хорошо, правда. А теперь — поспеши назад.

Гленда дождалась, когда исчезнет из поля зрения золотистый свет бабочек, и снова взлетела. Троица священнослужителей уже бежала вдоль берега, а Хальдис кружила сверху, готовая в любой момент задержать их, если вдруг хранительница не успеет помочь Камилле найти безопасный путь назад. Теперь же, когда первый пункт плана был исполнен, можно было приступить к следующему.

Хальдис обогнала священников и засела в ветвях, а Гленда спустилась и, специально не убирая крылья, затаилась между деревьев, поджидая. Затея была рискованной, и хранительница это понимала, но кое в чём требовалось поскорее поставить точку, пока охота служителей веры не доставила ещё больше проблем, как то всегда бывало. Гленда догадывалась, какую птицу искали священники и кого они за эту птицу приняли, а также, зачем надо было приходить в замок. Вопрос был только в том, когда её успели заметить.

Чем ближе слышались шаги и голоса, тем больше хотелось самой развернуться и убежать, потому как решительности всё же не хватало. Гленде, конечно, стыдно было бы перед кем-нибудь в этом признаться, но она слишком привыкла прятаться за спиной брата. Она хотя и была слабой, но не боялась тех, кто был враждебно настроен по отношению к ней. Знала, что Освалль заступится, защитит. Даже если бы захотелось, не получилось бы встать лицом к лицу с недоброжелателем. Не пустили бы, а случись всё же такое — нашли бы и потом отругали за безрассудство. По правде говоря, Гленда и сейчас знала, что Хальдис ей поможет, и только поэтому решилась выйти навстречу священникам.