Виктор Исьемини - Дыхание Осени

Поэтому, когда паникующий архивариус увидел в оконце магического прибора мужественное лицо Кевгара - настоящего воина, настроение старика тут же сменилось. Он звал брата, заклинал и упрашивал... тот вел себя странно. Потом в оконце за спиной Кевгара промелькнула тощая растрепанная девка. И архиваруиус вдруг понял - он говорит не с Кевгаром. Вернее, с Кевгаром, но это уже не прежний маршал, не брат в Черном Круге. Это - не брат! Устами Кевгара с ним, архивариусом, говорила девка. Какими чарами она сумела подчинить упрямого несговорчивого вояку? О, это была очень сильная магия, и называлась она любовью... но с магией такого рода архиивариус был не знаком. Совсем не знаком!

Итак, архивариус, сопровожаемый учениками, явился к воротам и стал наблюдать, как подручные маршала возятся с запором. Парни прочли магические формулы, отпирающие ворота, потом потянули тяжелый, черный от времени брус, окванный ржавми скрепами. Засов не поддавался, за многие десятилетия он врос в петли. Ученики маршала потянули сильней - теперь они бормотали не заклинания, а брань и проклятия. Что-то громко хрустнуло, раздался скрежет, запор слегка шевельнулся. Магики потянули еще сильней. Тяжелый брус медленно пополз и наконец вышел из пазов.

Архивариус потел в непривычно тяжелых доспехах и следил за движением засова... Вот за спиной затрещали барабаны - показалась колонна, во главе которой на черном коне ехал маршал. Увы, не слишком-то впечатляющее зрелище, Кевгар выглядел куда внушительней, чем нынешний полководец Могнака. Да и войско - что это за войско? Четыре десятка зомби да две дюжины магиков в старомодных доспехах с древним оружием.

- Отворяйте! - велел маршал.

Магики вскинули руки и стали хором декламировать заклинания, ворота содрогнулись... потом медленно-медленно стали отворяться.

Медленно... Медленно... все шире полоска серой степи в проеме. Архивариус бросил взгляд в ворота - серые травы, серые склоны, тень в ложибнах между ними, а где-то далеко, у самого горизонта край тени, там светлой полоской прочерчены освещенные солнцем холмы. А здесь, совсем рядом, по серому склону неторопливо спускаются варвары. Они тоже глядят в проем ворот - оттуда, снаружи. Что они видят? Черные стены, между зубцами ветер треплет черные одеяния могнакцев. В воротах - странные непривычные люди. Страшные ли? Архивариусу очень хотелось, чтобы открывшееся зрелище пугало пришельцев.

А молодой маршал не ведал сомнений. Он поднял руку, отдавая приказ. Под мерный рокот барабанчиков жалкое войско Могнака двинулось навстречу чужакам.

И брат архивариус послал коня вперед - вслед за войском марашал. Будь что будет, он - старйший и опытнейший из чародеев Могнака Забытого, он готов в числе первых принять судьбу, уготованную Городу-в-тени.

Воинство Могнака выступило из ворот, барабаны отбили новый ритм - неупокоенные пересроились в шеренгу, налетел ветерок, раздул просторные черные балахоны. Под грубой тканью тускло блестели решетчатые латы, на лезвиях алебард вспыхивали продолговатые узкие отсветы. Эти блики не были отражением солнечных лучей, потому что мертвые солдаты шагали под вечной тенью Могнака, блестело оружие от неаккуратно обновленных заклятий. Избыток магической энергии стекал по тяжелым наконечникам алебард и выплескивался в пространство продолговатыми светящимися каплями маны.

Магики выглядели тоже не слишком браво - под началом маршала Могнака состояли совсем юные ученики, едва вышедшие из подросткового возраста. Сейчас они шагали справа и слева от шеренги мертвых солдат. Маршал, верхом на крупном жеребце, выбрал позицию на правом фланге.

Позади черного строя двигнались барабанщики, за ними - архивариус со своими учениками и магиками из свиты других братьев, в этот отряд включили всех, кто владел нужными заклинаниями либо был талантливей собратьев. Могнак собрал все силы для встречи чужаков, и архивариус очень остро сознавал, сколь эти силы невелики.

А пришельцы двигались все медленней, они перевалили последний продолговатый холм, теперь перед ними лежала пустошь, и дальше - распахнутые ворота. Между варварами и воротами - узкий черный строй, обрамленный справа и слева магиками в белстящих латах.

Чужаки, шагнавшие первыми, остановились. Те, кто шагал следом, упирались в спины предводителей, также останавливались, развадвались вправо и влево. Архивариус положил ладонь на грудь - сердце совсем выбилось из ритма, пот заливал глаза, а утереть лицо не позволял громоздкий старинный шлем. Сквозь узкую прорезь забрала старик глядел, как сокращается полоса серой травы между черными накидками зомби и дикарями. Те стояли и ждали. Чего они ждут? Пришельцы никак не проявляли ни враждебонсти, ни страха. Их поведение выглядело странно. Толпа варваров в грубой шерстяной одежде расткалась все шире - по мере того, как приближались задние ряды и упирались в спины тех, кто сейчас стоял и глядел на черные балахоны и блестящие латы могнакцев.

Маршал поднял руку, барабаны слихли. Черный строй замер. Ворной конь захрипел и затряс головой, грызя удила, животное волновалось. Вероятно эта лошадь, потомок многих поколений могнакских скакунов, была более чувствительна к магии, нежели обычные твари, а маршал сейчас шептал какие-то заклинания.

Архивариус ткнул в бока собственого коня, старик решил, что если маршал стоит на правом фланге, то он, великий мистик, займет место на левом. Так будет правильно, он здесь главный и должен встречать опасности наравне с любым из подчиненных чародеев.

Старик был неумелым наездником и, хотя его лошадь скакала не спеша, он не сумел остановить ее вовремя. Конь вынес архивариуса вперед, теперь он оказался перед строем мертвых и живых воинов Могнака Забытого, и сотни глаз глядели на него - глядели и жители города-в-тени, зщамершие на стенах, и люди брата маршала, и пришельцы, которые растекались перед строем чрных солдат, как река, встретившая преграду... Где-то позади, за холмами, раздавалось многоголосое блеяние, стада брели следом за толпой кочевников...

Когда дряхлый архивариус выехал перед строем и остановил коня, по многотысячной толпе варваров прошло движение. Нестройная людская масса качнулась, и единым движением осела. Чужаки опустились на колени перед великим мистиком Могнака.

Пожилой бородатый мужчина, стоящий на коленях впереди соплемеников, заговорил. Его речь была незнакома архивариусу, и старик не понимал ни слова. Он не понимал, что вождь кочевого народа просит принять под защиту несчастный народ овечьих пастрырей, просит великого владыку, Повелителя Тени, просит Восседающего на Черном Чудовище, просит того, от кого исходит дуновение колдовства, напоминающее степнякам о великом боге, Черном Отце, который обучил их народ магии, но сейчас пропал, сгинул невесть куда... оставил несчастных детей своих среди опасных и воинственных соседей-язычников, не чтящих Черного Отца...