Светлана Крушина - Голос дороги

— Ясно. И как же вас так угораздило?

— Долго рассказывать, Лис. Так что, отпустишь нас с миром или позовешь братьев?

— Подожди, Грэм, дай подумать. Ты, конечно, сволочь, но мне тебя жалко… — (Грэм скрипнул зубами и заметно покраснел). — С братьями тебе встречаться нельзя, но иначе не найти Марьяну. Вот что — пойдем-ка со мной.

— Куда?

— В безопасное место. Посидишь со своими приятелями, отдохнешь, а я, так и быть, разыщу и приведу к тебе Марьяну. А дальше сам с ней договаривайся. Я мог бы сам дать тебе денег… но не дам.

— Почему ты хочешь помочь мне, Лис?

— Ну, парень, я все-таки учил тебя… Хочу отдать дань прошлому. Считай, что у меня сегодня сентиментальное настроение. Ну, так пойдешь?

— А куда мне деваться? — буркнул Грэм.

— Вот и хорошо. Не познакомишь меня со своими друзьями, кстати?

— Перебьешься…

Тарнис расхохотался и махнул рукой, предлагая следовать за собой.

— Грэм, ты уверен, что этому человеку можно доверять? — зашипел за спиной Грэма Роджер. — Мне он не нравится.

— У нас все равно нет другого выбора…

Роджер в сердцах сплюнул, но смолчал.

Безопасное место Тарниса оказалось двухэтажным домом в богатом квартале. Его интерьер произвел на Грэма сильное впечатление: вся мебель в доме была антикварная и очень дорогая, не говоря уже о безделушках и картинах. Уж не самого ли Тарниса этот дом? — подумал Грэм, но спрашивать не стал. Ему вообще не хотелось ни с кем разговаривать, он чувствовал себя последним идиотом и старательно избегал как требовательного взгляда Роджера, так и насмешливого — Тарниса. Илис, к счастью, не пыталась встретиться с ним глазами, поскольку была занята; она крутила головой по сторонам и все рассматривала, сопровождая комментариями вполголоса.

— Нравится? — поинтересовался у нее Тарнис.

— Ничего. Симпатичный домишко.

— Правда? Я тоже так думаю. Ну, располагайтесь, как вам удобно.

В большой гостиной, обставленной с такой же продуманной роскошью, как и прочие ранее увиденные комнаты, Илис упала в ближайшее кресло.

— Хорошая мебель, — заметила она, улыбаясь как никогда лукаво.

— Рад, что вам понравилось, — слегка поклонился в ее сторону Тарнис. — Ну, Грэм, что ты смотришь букой? Расслабься. Отдыхай, я скоро вернусь.

Тарнис обвел всех внимательным и насмешливым взором и ушел. Роджер тут же уселся, скрестив ноги, рядом с креслом Илис и поднял глаза на Грэма. Тот застыл около камина и с сосредоточенным видом крутил в руках миниатюрную статуэтку.

— Грэм, что происходит? — резко спросил Роджер. — Вчера ты ныл, что в Ите тебя убьют, разрежут на куски, арестуют, а тебя встречают с распростертыми объятиями и обещают доставить нужную девушку в два счета. Я чего-то не понимаю.

— Нам просто повезло, что мы встретили именно Тарниса, а не кого-то другого, — неохотно отозвался Грэм. — Тарнис… он, понимаешь ли… ну, в общем, он же сказал, что отдает дань прошлому… Он… учил меня.

— Чему? — поинтересовалась Илис.

— Всему. И сражаться, и профессиональным всяким тонкостям… Я же только и умел, что на улицах кошельки таскать…

— Значит, первый учитель?

— Можно и так сказать.

— О, как трогательно!

Грэм промолчал.

— Ну, и что мы будем делать? — с мрачным видом спросил Роджер.

— Ждать, — Грэм поставил статуэтку обратно на каминную полку. — Ждать, пока не придет Марьяна… или кто-нибудь еще.

— Почему бы не попросить денег у этого твоего учителя?

— Он же сказал, что не даст.

Илис открыла рот, чтобы что-то сказать, но в комнату бесшумно вошел молодой парень, почти мальчик, одетый как слуга. В руках у него был большой поднос, накрытый серебряной крышкой. Он с поклоном поставил поднос на стол перед креслом Илис, и с поклоном же молча удалился.

— Ух ты! — восхитилась Илис, хлопая глазами на поднос. — Это еще что такое?

— Открой да посмотри, — посоветовал Роджер.

— А может, лучше ты? Вдруг там василиск?

— Илис, не валяй дурака! — рыкнул Роджер, но приподнялся и снял крышку с подноса.

Конечно, никакого василиска на подносе не было, а были там несколько блюд с изысканной закуской, фрукты, три кубка и бутыль с вином (большой, большой был поднос, что уж говорить!).

— Ух ты! — снова сказала Илис. — А виноград-то он откуда взял? По-моему, сейчас не сезон.

— А тебе есть какая-то разница?

— Да нет, просто интересно. А вообще, я так хочу есть, что мне все равно, пусть даже он его наколдовал, этот виноград! Что ж, мальчики, давайте позавтракаем и возблагодарим нашего заботливого хозяина!

С этими словами Илис принялась за еду. К ней присоединился Роджер. Только Грэм по-прежнему стоял у камина и даже не смотрел на них.

— В чем дело, Грэм? — повернулся к нему Роджер. — Приклеился ты к полу, что ли?

Грэм сумрачно посмотрел на него. С каждой минутой настроение у него все сильнее портилось. Предстоящий разговор с Марьяной не радовал, да и странное поведение Тарниса заставляло волноваться. Их отношения с Лисом три года назад были более чем натянутые, и Грэм не мог ожидать хорошего к себе отношения, помня, какой неблагодарной скотиной он был. Теперь ему было не по себе. Пожалуй, он даже чувствовал себя виноватым перед Тарнисом.

— Мне что-то не хочется есть, — неохотно ответил он.

— Уверен? Ты когда ел-то в последний раз?

— Да мне кусок тут в горло не лезет.

— Помрешь с голоду — спасать не будем, — радостно заявила Илис, общипывая несезонный виноград.

— Чувствительный какой… — проворчал Роджер. — Кусок ему, видите ли, в горло не лезет… Что за настроение, я не понимаю?

— Ну и не понимай… — огрызнулся Грэм.

— Слушай, Соло… — начал заводиться Роджер.

— Оставь его в покое, Роджи, — влезла Илис. — Пусть его страдает. Нам больше достанется.

Однако, она уже зовет его «Роджи», с удивлением подумал Грэм. Еще немного, и он будет он будет ласково называть ее «Лисси». Глядишь, и ругаться перестанут.

Пока Илис и Роджер завтракали, переговариваясь вполголоса, она так и стоял у камина, притворяясь, будто внимательно рассматривает несчастную статуэтку. На самом деле он просто прятал лицо, поскольку чувствовал, что поминутно вспыхивает и краснеет. Только услышав легкие шаги, замершие на пороге комнаты, он вернул статуэтку на место и оборотился к двери. Увидел Марьяну и понял, что снова неудержимо краснеет.

Марьяна была невысокая, крепкая и вместе с тем удивительно ладная девушка с круглым скуластым, смуглым лицом и темными блестящими волосами, свободно спадающими на спину. Лицо ее не отличалось особенной красотой, но очень выразительными были большие серые глаза под изогнутыми бровями, которые было бы совершенно справедливо назвать соболиными. Стоя в дверях, Марьяна внимательно изучала Илис, которая расселась в кресле с гроздью винограда в руке, и Роджера, сидящего у ее ног с бокалом вина. Илис дружелюбно улыбалась с набитым ртом. Марьяна очень серьезно кивнула им и только тогда перевела взгляд на Грэма. Тот стоял ни жив, ни мертв.