Леонид Бутяков - Тайна Владигора

Ронг не дал ему договорить. Обернувшись к пиратам, он крикнул:

— Гребцы, на весла! Кормчий, идем на запад, к острову Гремучей Горы. Да помогут нам боги!

Поздним вечером Ронг вошел в светелку, где рядом с беспокойно спящей принцессой сидел Бродяга.

— Бывшие смертники отказались плыть к острову, — сказал он, присаживаясь рядом. — Только один согласился.

— Лысый Дорк?

— Да, — кивнул Ронг. — Он перешел на «Зверолова». Других мы не стали удерживать. Их драккар, если все будет нормально, через два дня подойдет к устью реки Эридань. Остальное не наша забота.

— Сколько у нас людей?

— Три дюжины на «Единороге» и две с половиной на «Зверолове». Маловато, чтобы рассчитывать на успех. Верно?

Бродяга не ответил. Вздохнув, Ронг встал, шагнул к выходу, однако на пороге обернулся и спросил:

— Ты сказал, что я напрасно встрял в твою схватку с Акмадом. Почему?

Бродяга поднял глаза. Взгляд его был усталым и отрешенным.

— Я хотел взять Акмада живым.

— Зачем? — удивился Ронг. — Разве предатель не заслуживал смерти?

— Он заслужил десять смертей. Но прежде чем казнить его, я должен был выяснить, чья воля им управляла.

— Ты ведь сам объяснил нам, что все дело в древнем проклятии.

— Боюсь, Ронг, не все так просто… Слишком много совпадений. Дело в том, что я и раньше видел скорпиона, задолго до того, как мы нашли тайник Виркуса.

— И на чьей же спине была эта мерзкая отметина? — заинтересовался Ронг.

— Не на спине. Золотой браслет с изображением скорпиона был на руке колдуна, с которым я столкнулся в Синегорье. Теперь я отчетливо его помню… Но зачем колдуну понадобилось меня похищать? И что помешало ему в последний момент?

— Н-да, странные дела, — согласился Ронг. — Кто же ты есть, парень, если вокруг тебя такое творится?

Бродяга взглянул на него и негромко сказал:

— Синегорский князь Владигор.

Ронг присвистнул, затем хлопнул себя по лбу:

— Вот балбес! Как я сразу не сообразил? Ведь земля слухами полнится: мол, князь Владигор где-то запропал, больше года в Синегорье нос не кажет. И тайные сыскари повсюду шастают, расспрашивают людей о могучем синегорце с русыми волосами и голубыми глазами!.. Я, правда, тебя немного другим себе представлял — постарше да в плечах пошире. Ан все равно должен был догадаться — по тому, как бьешься славно, по чародейским твоим выкрутасам, по манерам княжеским. Чего же ты раньше молчал?

— Сам не помнил своего имени, память отшибло, — вздохнул Владигор. — А когда нашел живую воду… В общем, хотел все хорошенько обдумать, чтобы новых ошибок не сделать.

Такое объяснение вполне удовлетворило пирата. Узнав, с кем имеет дело, он заметно повеселел. О князе Владигоре много разного говорили — и доброго, и не очень, однако доподлинно было известно, что он, несмотря на свою молодость, еще не проигрывал ни одного сражения.

— Ну, теперь у меня камень с души свалился, — сказал Ронг. — А то ведь считал, что на верную погибель плывем: от черных дикарей еще никто живым не уходил.

— Что же изменилось? — вскинул бровь синегорец.

— Ой, не хитри, князь! — Ронг улыбнулся. — Всякому ведомо: если князь Владигор чего задумал, обязательно своего добьется. То ли чародеи помогают, то ли княжеский бог Перун, то ли еще какая сила неведомая — судить не берусь. Но о том, как ты с самим Триглавом разделался, в народе уже былины складывают.

Ронг почесал затылок, чуть замялся и все-таки спросил:

— Скажи, князь, на Гремучую Гору ты только ради принцессы Агнии плывешь или, может, есть еще какой умысел?

Недолго помолчав, Владигор ответил:

— Агния, сама того не ведая, помогла мне вернуть имя. Разве не должен я, хотя бы в благодарность за это, защитить ее от козней древних колдунов? Однако ты прав, есть и другая причина. Да вот сам ее пока разобрать не могу… Еще утром лишь об одном мечтал: сойти на берег и поспешить в Синегорье. А сейчас мне почему-то кажется, что дорога к дому лежит именно через Гремучую Гору.

— Мудрено говоришь, — покачал головой Ронг. — Но, с другой стороны, у кельтов слышал я такую поговорку: «Тысячи дорог уводят от цели, и лишь одна-единственная ведет к ней». Будем надеяться, что чутье и на сей раз тебя не обманывает.

Ронг резко повернулся и вышел из светелки. Владигор задумчиво посмотрел ему вслед. Возникло странное ощущение, что в словах Ронга о единственной дороге скрыт какой-то намек, и намек не слишком добрый. Князь тряхнул головой, словно желая поскорее избавиться от неприятных мыслей. Все дело, конечно, в усталости. Ронг — славный малый, и подозревать его попросту не в чем.

4. Остров Гремучей Горы

Чернокожие обитатели острова, соплеменники бедняжки Урсулы, называли себя дагбордами, что означало — дети Бордиханга. Когда-то, много столетий назад, они были великим и могучим народом, а страна их была обширна и богата; чтобы проехать ее из конца в конец, пришлось бы гнать самого резвого скакуна пять дней и ночей.

Увы, дагбордам показались тесноватыми просторы их вотчины и они надумали захватить плодородные земли южных соседей. Конечно, эти соседи тоже были сильны, отважны и многочисленны, но ведь известно: чем труднее путь воина, тем слаще вино победителя. Кроме того, посчитали дагборды, давно пора вколотить в упрямых южан почтение к истинному богу, правящему миром, Великому Бордихангу. Сколько можно мириться с тем, что они, будто издеваясь над истинной верой, поклоняются уродливому существу — шестиногому, хвостатому и двухголовому, да еще называют его Великим Скорпионом?! В мире есть лишь один подлинно великий бог — Великий Бордиханг. Всякий, кто осмелится оспаривать эту истину, должен умереть.

Так началась многолетняя война, безжалостная и кровопролитная. Ни одна из враждующих сторон не могла добиться окончательной победы, а кратковременные успехи обходились слишком дорогой ценой. Когда наконец всем стало ясно, что в этой затянувшейся междоусобице никому не одержать верх, правители враждующих сторон объявили перемирие. Но было уже слишком поздно: сами боги прогневались на неразумных людей и ниспослали им ужасную кару.

Сперва в небе появился хвостатый огненный шар. Он был столь ярок, что затмил даже солнце. А затем разразилась жуткая буря, равной которой никогда не бывало в Поднебесном мире. Она буйствовала семь дней и ночей, сгубила множество народу, однако разгневанные боги и это наказание сочли недостаточным. По их воле вдруг заколебалась земная твердь, и океанские воды встали стеной и обрушились на города и селения, и никому не было пощады!..