Патриция Бриггз - Узы крови

Тот покачал головой.

— Всего лишь царапины. — Он поднял голову. — Я тоже теперь буду выть на луну?

Теперь покачала головой я.

— Не так-то легко стать вервольфом. Он должен почти убить тебя. От царапины ничего не будет.

Кайл адвокат, на его лице ничего не отразилось. Не знаю, был ли он разочарован или испытал облегчение. Может, он и сам не знал.

— Надо перенести его в безопасную комнату, — сказала я Даррилу.

Безопасная комната находится в подвале; стены ее так укреплены, что выдержат натиск взрослого волка. Если Даррил недостаточно доминантен, чтобы удерживать Уоррена в постели, единственный выход — эта комната.

— Оставим матрац, — предложила Хани. — Мы с Даррилом отнесем его прямо на нем.

Что мы и сделали. Мы с Кайлом шли следом, и я наспех объясняла ему, что происходит.

Уоррен не возражал против заключения, но было трудно убедить Кайла не ходить за ним.

— Он ведь не нарочно причинил мне вред, — говорил Кайл, стоя на пороге камеры. — Я пытался помочь Даррилу удержать его.

— Прежде чем начнется улучшение, станет хуже, — сказала ему я.

— Он никогда раньше не причинял мне вреда.

Всем в комнате, кроме самого Кайла, это объяснило, насколько Кайл дорог Уоррену. Даже бешеный волк не трогает подругу.

— Не хочу объяснять затем Уоррену, почему мы позволили ему тебя съесть, — сказала я. — Послушай, можешь хоть весь день сидеть здесь на диване.

Перед камерой маленькая прихожая с диваном, креслом и большим телевизором.

— Только сегодня днем, — сказал Даррил. В его голосе еще слышалось рычание. Я обрадовалась, что полнолуние далеко. — К вечеру он будет в порядке.

Уоррен и его волк могли принять меня как подругу Адама, но сомневаюсь, что с этим мог смириться Даррил.

К тому же он пять минут назад обнаружил, что уступает в доминировании Уоррену, и из-за этого какое-то время будет не в духе.

Мы оставили Уоррена в камере. Кайл стоял снаружи, прислонившись к покрытым серебром прутьям. Не лучшее место для ожидания, но по крайней мере он не внутри.

— Мне пора, — сказала я Даррилу, когда мы вернулись наверх. — Я пытаюсь найти Адама и Сэмюэля. Справишься без меня?

Он ничего не ответил, только посмотрел вниз, на камеру.

— Мы справимся, — негромко сказала Хани. И погладила Даррила по руке, чтобы успокоить.

— Его не примут как второго, — промолвил Даррил.

Он, вероятно, прав. То, что Уоррен, волк-гомосексуалист, прожил так долго, свидетельствует о его силе и уме.

— Разберетесь с Адамом, когда он вернется, — сказала я. Посмотрела на часы и увидела, что еще успею позвонить Елизавете, прежде чем отправляться в участок.

Но третье сообщение на автоответчике оставлять не стала. Это ее может вывести из себя.

Когда я повесила трубку, Даррил сказал:

— Елизавета уехала из города сразу после того, как Адам нашел Уоррена. Она сказала, что ей опасно здесь оставаться. Если демон подберется к ней слишком близко, он сможет от Литтлтона перейти к ней, а это, сказала она, будет катастрофой. Забрала всю семью и отправилась в Калифорнию.

Екатерина не викканская ведьма[42]. Ее способности унаследованы и не имеют отношения к религии. То, как она испугалась демона, стало для меня доказательством того, что в прошлом она якшалась с силами тьмы; иначе демон не мог бы без приглашения подчинить ее.

— Будь оно все проклято, — сказала я. — Наверно, у вас нет соображений, как убить Литтлтона.

Даррил улыбнулся. В темноте ярко сверкнули его белые зубы.

— Съешь его.

— Очень смешно.

Я повернулась, собираясь уходить.

— Убьешь вампира, и демон уйдёт, — сказал Даррил. — Так говорила Елизавета Адаму. А вампира можно убить, если проткнуть его колом, отрезать голову, а потом сжечь.

— Спасибо, — ответила я, хотя ничего нового не узнала. Я надеялась, что Елизавета что-нибудь знает о демоне и это поможет мне убить Литтлтона.

Закрывая дверь, я услышала вдогонку слова Даррила:

— Конечно, можно и съесть.

Кенневикский полицейский участок не очень далеко от моего дома, сразу за Кенневикской средней школой. В небольшой прихожей толпа старшеклассников окружила торговый автомат. Я пробралась через них к застекленной будке, в которой просматривал какие-то бумаги молодой человек. Выглядел он так, словно место ему скорее в толпе у автомата.

Он спросил, кто я, услышал имя Тони и пропустил меня за первую дверь в пустую комнату для ожидания. Я никогда раньше не бывала в полицейском участке и нервничала неожиданно сильно. Когда я нервничаю, меня всегда охватывает клаустрофобия, поэтому я принялась расхаживать по помещению, снабженному кондиционером. Здесь сильно пахло моющим средством, хотя, думаю, менее чувствительные носы это нисколько не беспокоит. За этим антисептическим запахом я чуяла тревогу, страх и гнев.

Должно быть, к тому времени как пришел Тони, я выглядела странновато, потому что он сразу спросил:

— Мерси, что случилось?

Я начала говорить, но он поднял руку.

— Подожди, здесь нас услышат. Пойдем со мной.

Удачно: я не знала, что, собственно, скажу ему,

Шагая за ним по коридору, я думала: проблема, связанная с нарушением правил, в том, чтобы решить, насколько их нарушить.

Малый народ не собирается выступать против Литтлтона, во всяком случае, пока. У вервольфов, если верить дядюшке Майку и самому Брану, нет шансов на успех. А если вампиры просят меня о помощи, значит, и они не знают, что с ним делать.

Бран сказал, что со временем колдун попадет во власть своего демона, и тогда разверзнется ад. Когда это произойдет, на первых полосах, возможно, будут кенневикские полицейские.

С другой стороны, если в семье когда-нибудь узнают, что я проболталась полиции о вампирах, мне лучше покончить с собой прямо сейчас.

Тони провел меня в небольшой кабинет и закрыл дверь, отрезав все звуки участка. Это не его кабинет. Даже если бы не чужой запах, я определила бы это по свадебному снимку на столе. Снимку лет тридцать, и улыбающаяся молодая пара на нем — оба светловолосые.

Тони сел на край стола, положил за собой папку, которую держал в руках, и неопределенно махнул в сторону одного из стульев у стены.

— Тебя словно машина сбила, — сказал он.

Я пожала плечами.

— Тяжелое утро.

Он вздохнул и постучал пальцами по папке.

— А если я скажу, что в папке сигнал от одного сознательного гражданина, поступивший утром в 7:23? Приятная молодая соседка этого гражданина, некая Мерседес Томпсон, ночью или рано утром вынуждена была стрелять, чтобы отогнать банду хулиганов. Один из наших патрульных заехал туда и видел причиненный ущерб. — Он мрачно взглянул на меня. — Он все сфотографировал.