Эдуард Веркин - Место Снов

Игги протестующе заржал.

– Твоего кошака зажарим, – ответил Зимин. – От него все равно никакого прока.

– Хорошая идея, – сказала появившаяся Лара. – Он такой у тебя упитанный. Доминикус! Иди сюда, кошечка! Кис-кис-кис!

Доминикус предусмотрительно спрятался в покрышки.

Лара появилась неожиданно. Голова у нее была мокрая, и красные волосы торчали в стороны, будто на макушке взорвалась петарда. Леха приветствовал хозяйку суетой на морде, все составляющие его физиономии пришли в движение и устремились в сторону Лары, кончик хвоста вилял в разные стороны, маленькие деревца падали.

Лара была красивая, Зимин украдкой плюнул на тыльную сторону ладони и протер глаза для лучшей видимости.

– А еды между тем нет. – Эльф втянул живот. – Но тут недалеко…

– Я в этом не участвую, – сразу же сказала Лара. – Мне это совсем не нравится…

Она отошла в сторону.

– Ну и гут. – Эльф подвязал пальто грязным кушаком цвета британского флага. – Там тебе и не нужно, ты там со своим панцервагеном [35] всех распугаешь. А мы вот с рыцарем Батистой и его другом провиант раздобудем…

– Может, лучше обменяем? – предложил Ляжка. – У нас кофемолка ненужная есть, в мешок завернута.

Ляжка сбегал и принес из сумки кофемолку, доставшуюся в наследство от рыцаря Персиваля. При виде кофемолки Коровин истерически расхохотался.

– Чего смешного? – настороженно спросил Зимин.

– Знакомая вещица, – Коровин ткнул в кофемолку пальцем. – Знаете, ее Желудков сделал, был тут у нас один такой… Сделать-то он ее сделал, только вот добиться, чтобы она хоть что-то молола, у него не получилось. Он и так и сяк, и об косяк, а ничего! Тогда он рассвирепел и бросил ее в ручей. Но потом, конечно, одумался, чего добру-то пропадать? Взял, достал, соплями натер, чтобы блестела, да и пошел к гномам. Менять. Но взамен не просто чего по мелочи хотел, а бочку меда и мешок орехов. Спрашивают гномы: а чего так дорого-то? Эх вы, говорит Желудков, темнота пещерная, это же не простая кофемолка, это Сампо – мельница богов. Главное, ручку вертеть, а с другой стороны тебе все, чего твоей душеньке надо, будет вываливаться. Рахат-лукум, сухофрукты, эники-беники, все, что хочешь, короче. Гномы не дураки – спрашивают: чего ты сам не вертишь, а он отвечает, что все, отвертелся. Вертеть ее можно только в полнолуние – это раз. А два – только раз в семнадцать лет. Так что свое я уже отвертел. Но хочу поделиться с добрыми гномами своей удачей, я ведь не гнида… не жадина какая. И прошу всего ничего, по-божески. Ну, эти лопухи помялись-помялись, да и выдали ему эту бочку варенья и… пардон, бочку меда и мешок орехов. Прибежали к себе в деревню, дождались полнолуния и давай вертеть! Они ее и по часовой стрелке вертели, и против, только, само собой, ничего из нее не выпало. Тогда они очень расстроились и выкинули кофемолку в ручей. Но потом одумались, достали. Ставили ее на бочку с квашеной капустой – в виде гнета. Так что шансов снова ее впендюрить гномам маловато. Они хоть и свинорылые, но не такие уж и дураки, а слухи среди них распространяются ой как быстро! Ни один гном теперь эту дурацкую кофемолку не возьмет даже даром. Унд зайн здоров [36]!

Коровин принес из избушки три мешка, один сунул Зимину, другой Ляжке.

– Ты решительно отказываешься? – спросил Коровин у Лары. – А то бы с Лехой как набежали…

– Я кофе лучше сварю, – сказала Лара.

И показала Коровину искусно свернутую двойную фигу, подтвердив тот факт, что суставы у девочек гораздо пластичнее, чем суставы у мальчиков.

– Девушка моей мечты, – эльф послал ей воздушный поцелуй. – Марика Рёк [37], только худосочная. Мы встретимся с тобой в платиновых чертогах Небесного Эквадора. Идем за мной, воин добра Батиста. Идем за мной, добрый человек Джа.

И Коровин направился прямо в лес, безо всякой дороги. Зимин и Ляжка за ним.

Шли они недолго, скоро вышли к большой поляне. Посреди поляны торчали приземистые хижины, синеватые стога ягеля и пахло фасольной похлебкой.

– Вона, – указал из-за кустов эльф. – Пуэбло ихнее. Значит, так…

– Выбегаем с громким криком, – перебил Зимин, – прорываемся вон к тому сараю, ломаем крышу…

– Хватаем все съедобное, – добавил Ляжка. – Свиньям по морде, гномам по морде, всем по морде…

– Ну вот, вы и сами все знаете, какие молодцы. – Коровин подвязывал поплотнее пальто. – Это упрощает задачу. Вперед! Мешок держи крепче!

Коровин заорал «А-Р-Р!!!» и выскочил из кустов, Зимин заорал «У-У-У!» и тоже выскочил, Ляжка громко завопил «Ё!!!» И они побежали к хижинам.

Но то ли они не выглядели достаточно страшно, то ли гномы были подготовлены и знакомы с ситуацией, но паники в поселении не возникло. Гномы выскочили навстречу неожиданно сплоченными рядами, выстроились цепью в шахматном порядке, выхватили пращи и выдали дружный залп.

– Блин! – успел сказать Коровин, прежде чем настоящий шквал глиняной шрапнели сбил его с ног.

Через час они грустно сидели вокруг костра.

– Что-то не так идет в Стране Мечты. – Коровин прикладывал к ушибам кота Доминикуса, который врачевал эльфа своими биотоками. – Как будто что-то появилось неприятное тут, что-то, от чего мои силы разладились. Я напрочь контужен и душевно опустошен. Со мной так нельзя, я слишком тонкая структура…

– Ты мне надоел, Коровин, – устало сказала Лара. – Ты вообще чего-нибудь можешь?

– Я все могу, – отвечал Коровин. – У меня где-то был прейскурант, там сорок три позиции, я вам не гнида… не сволочь…

Зимин растирал шишки на голове и синяки на ногах без участия целительного кота, самостоятельно.

Ляжка синяки не лечил, а просто злился.

Гномы гнали их почти до поляны Коровина и остановились, лишь завидев Леху. Леха сделал грозный вид, выпустил в воздух огненную струю для острастки, и гномы отступили. Эльф Коровин отделался легкими телесными повреждениями, а Зимину глиняный шар раскроил губу, отчего правый верхний клык стал безобразно вываливаться наружу. Впрочем, Лара, осмотрев физиономию Зимина, сказала, что губа быстро зарастет, останется лишь маленький шрамик, а шрамики парню к лицу.

Ляжке расквасили нос. Почти сломали. А может, и сломали. Ляжка шевелил им туда-сюда, но определить, есть ли перелом, не мог.

– Я говорю, жить становится все сложнее, – жаловался эльф. – Гномы совсем распоясались, приличным людям даже пройти нельзя. Уйду отсюда, уйду. Я устал, устал…

– Не ной, а, Коровин? – попросила Лара. – Давай лучше работай. Нам пора ехать.

– Как скажешь. – Коровин встал и воздвиг руки в небо. – Бластер?

– Угу, – кивнул Зимин. – Бластер.

– Получите-с!

Коровин истерически затряс руками, будто призывая на свою голову грозу. И действительно, воздух быстро наэлектризовался и наполнился фиолетовыми вспышками, что-то хлопнуло, и на стол грохнулась упаковка двухлитровой газировки. Шесть бутылок.