Лестница в небо - Алексей Анатольевич Федорочев
По правую руку от отца сидел недолеченный и, похоже, не спавший ночь Кирилл Александрович, умудрившийся вчера отделаться множественными, но в целом несерьезными ранами. Если б не истощение, вызванное боем и нашими с Черным действиями, скакал бы уже козликом, а так — только-только начал восстанавливаться.
На следующем месте — грустная Машка. Борькина атака и ее хорошо вчера потрепала, но молодой организм почти справился с нагрузками, говорить про психику не берусь. Дальше расположилось несколько человек, из которых я знал только фонтанирующего негативом Ельнина да еще парочку видел мельком при летнем визите.
А вот по левую руку, на почетном гостевом месте, усадили маменьку, потом нас с Борькой, а дальше Земелю с Шаманом. Для чего я это так подробно описываю — с моего места было очень хорошо видны расчетливые взгляды Задунайских, бросаемые на родительницу. И мне эти взгляды очень, ну просто очень не нравились. В кои-то веки даже обрадовался, что армейский контракт связывает мать надежно и как минимум — еще три года. С чего я так взъелся? А с того, что одаренного красавца и балагура-болтуна с труднопроизносимым именем Хабибжон Рахмангуллович, который был семейным доктором этих людей, я опознал исключительно по редкой марке часов на руке — несколько контрольных выстрелов превратили голову в месиво. Та же беда приключилась и с его помощницей — совсем молоденькой слабой целительницей Гульсум — девушку удалось идентифицировать по сумочке с паспортом. За время короткого знакомства при первом визите я запомнил их милыми улыбчивыми людьми, а теперь тела будут хоронить в закрытых грозах.
А еще кроме них остались лежать в особняке тела четырнадцати убитых сотрудников охраны и двенадцати — обслуживающего персонала, но печалились собравшиеся на завтраке отнюдь не от их потери, а от собственных проблем. Это я тоже запомнил.
— Егор, задержитесь, — попросил Кирилл Александрович, когда по знаку хозяина завтрак был закончен.
Ну и как тут удержаться от цитаты: «…а вас, Штирлиц, я попрошу остаться».
Кроме меня в столовой остались еще несколько человек, устроившись за прибранным столом.
— Про признательность я уже вчера говорил, но еще раз повторюсь: большое спасибо от имени всей моей семьи, что спасли. Когда остальные встанут — поблагодарят лично. А это — чтоб у вас не было проблем, — подсовывает мне Кирилл Александрович переданные исполняющим функции секретаря пожилым человеком стопку листов и ручку.
Не имею привычки подписывать бумаги не глядя, поэтому внимательно вчитываюсь в текст. Стандартный договор на охрану, выписанный задним числом, снимает с нас все возможные обвинения за вчерашние действия. Вот только сумма, проставленная в документе, далеко не обыденная: десять миллионов за один день работы «Кистеня» — таких удачных дел не было и вряд ли будет у любого другого агентства. Чек, приложенный сюда же, подтверждает, что это не шутка и не описка.
— Вы же понимаете, что мы ввязались не ради денег? Честно скажу: будь это любой другой дом — проплыли бы мимо! — Внимательно смотрю на Кирилла Александровича, прежде чем поставить подпись.
— А как вы, кстати, узнали, что нужна помощь? — вопросом на вопрос отвечает князь.
Упс, довыпендривался!
Но какое-никакое объяснение я уже заготовил:
— С катера были заметны вспышки выстрелов в окнах. Сначала я даже не подумал про стрельбу — мало ли что могло дать такой эффект, но трещины на стеклах заставили насторожиться. Решил подойти поближе. А тут еще подозрительные незнакомые люди на причале — в клановой форме, но с повязками. Опять же, не начни они стрелять первыми, а наври нам что-нибудь правдоподобное — могли бы и повернуть восвояси. — Про то, что к моменту причаливания мы уже были готовы к бою и уходить никуда не собирались, молчу как партизан. — Дальше сами понимаете: раз ввязались, требовалось идти до конца.
— Как-то все очень удачно складывается: при каждой заварушке появляешься, как чертик из табакерки, и раз — спаситель! Как будто заранее знаешь! Не находишь, что это странно? — вылезает с претензиями Ельнин.
— У вас, Артем Игоревич, тоже удачно получается: как происшествие — так вас на месте нет! Я же молчу на этот счет! — То, что судьба раз за разом сближает меня с Задунайскими, я уже почувствовал, но никакой вины лично за собой не ощущал, так что наезд начальника охраны оставить безответным не мог.
— Стоп! Брэк! Артем! Помолчи, пожалуйста! Егора никто ни в чем не подозревает! Если б не он и его люди… Эх!‥ — машет рукой старик — Твою голову, скорее всего, он тоже спас, так что держи свое мнение при себе!
— Давайте вернемся к теме. Егор, сумма устраивает? — вмешивается Кирилл Александрович.
— Более чем; количеством нолей не ошиблись?
— В самый раз. Ты говорил, что следующий найм надо обсуждать отдельно, это еще в силе?
— Штурмовать Зимний однозначно не пойду, так что если у вас что-то подобное — мне лучше не знать и распрощаться с вами сейчас.
— Что, попытаешься спрыгнуть с полдороги? — опять влезает начальник охраны.
— Артем!!! — в один голос одергивают подчиненного Задунайские.
Я выпад Ельнина оставляю без ответа, единственное, что себе позволяю — окидываю мужчину долгим пристальным взглядом.
— Штурмовать Зимний не потребуется, — хмуро объясняет Кирилл Александрович, — Все, что случилось и произойдет, — наше внутреннее семейное дело. Если кратко, то позавчера на расширенном собрании семьи я был признан новым лидером клана. — Уважительным наклоном головы даю понять, что оценил новость. — Вчера у нас дома должна была состояться дополнительная встреча с предыдущим главой с целью обсудить условия, на которых он будет дальше работать. Свита прибыла заранее, а пока ждали самого Сергея Модестовича, все и произошло. Как теперь ясно, сам Задунайский и не собирался приезжать.
— Ему бы это сошло с рук? — интересуюсь я, потому что не очень хорошо представляю себе внутриклановую кухню.
— При определенных усилиях — да. Результаты выборов еще не были обнародованы, на собрании было немало его сторонников, так что ему потребовалось бы лишь договориться с остальными, — весьма откровенно признается новый глава. — Но я позаботился: ночью протокол разошелся по всем семьям и службам, будут объявления в прессе, теперь никто не сможет отговориться незнанием. На этот счет вам нечего волноваться.
Кивая в ответ на эту реплику, прикидываю: а пережил бы Сергей Модестович эту встречу, явись он на нее? Полученные выводы старательно прячу в глубине души — убитому доктору Хабибуллину нечего было делать на «стрелке». Интересно, а можно заставить мать заключить пожизненный контракт с госпиталем?
— Теперь наше противостояние — это личное дело. Присяга клана бывшему
