Лестница в небо - Алексей Анатольевич Федорочев

Алексей Федорочев

ЛЕСТНИЦА В НЕБО

ГЛАВА 1

Просыпаться было… мерзко.

Очнулся я в небольшой камере с повязкой на голове, без своей одежды и личных вещей, обряженный в казенные оранжевые тряпки. Помимо боли в пострадавшей башке ныли зубы, да и общее самочувствие было не ахти. Ладно еще унитаз в камере нормальный да крохотный умывальник имелся: по слухам, могло и этого не быть — дырка в полу, и все.

Лечение шло тяжело. Сволочные блокираторы, встроенные в стены, постоянно сбивали настрой, но постепенно я приспособился. Кого другого в такой ситуации вряд ли вылечил бы, но себя — проще. Вся фишка в том, что пока энергия внутри меня — артефакту ее в разы сложнее вытянуть. Тут мне очень помогло знакомство с вампиренышем Ярцевым: помимо общего понятия о действии блокираторов, я подсмотрел у него приемы, помогающие контролировать источник, к которым он неоднократно прибегал в присутствии других людей. Вкратце, все сводилось к одному: не давать силе покидать пределы тела, а в идеале — источника. Те же самые приемы пришлось практиковать и мне, методом проб и ошибок подгоняя их к векторам своих стихий. Муторное занятие, но делать все равно было нечего. Заодно и в медитации потренировался, благо ничто не отвлекало. Отпуск же, блин… Отдыхаю типа!

Самое смешное, что еще пара недель — и я сам, добровольно пришел бы сюда и рассказал все, что знал про заговор. Прямо скажем, знал я немного, в делах руководства училища был замазан только как жертва, гораздо больше потом понял из скопированных материалов. Все бы ничего, если б не клятый дедов архив! Знал бы дед, сколько мороки будет у меня из-за этого наследства! Раз Милославский Митьку под крыло взял, значит, брат свою часть благополучно слил адресату, но он ведь мог что-то пропустить, именно для этого старик вдалбливал нам все эти истории обоим. А там не просто информация, там бомба, несмотря на давность. Одни только имена его личных «спящих» агентов чего стоят, а ведь многие из них все еще живы-здоровы, кое-кто еще и работает до сих пор. А еще подробности операций, явки и куча других неинтересных мне лично данных, но, вероятно, бесценных для главы ПГБ.

Бегать от безопасников всю жизнь я точно не собирался. Может, это мое прошлое так аукается, но я всегда был убежден, что система в конце концов переиграет одиночку, как бы тот ни прятался, что, кстати, в итоге лично со мной и случилось. И однозначно трезво оценивал свои умения по этой части. Ну не Штирлиц я, чтоб годами как мышь под веником сидеть, на чужое имя откликаться. Да я имя Гена на всю жизнь возненавидел!

И уж тем более не собирался решать проблему силовыми методами. Ну допустим, убил бы я группу захвата. И что? А я ведь именно это чуть не сделал. В перерывах между экзаменами, чтобы отвлечься от зубрежки, я тренировал водные лезвия, поэтому именно их в первый момент и сформировал. И опыт Шамана меня ничему не научил, а ведь и он когда-то именно машинальным использованием этой техники все свои неприятности заполучил. Сбил бы Волкова просто водной струей — его жизнь по-другому повернулась бы.

Ладно, в сторону лирику. А факт в том, что не готов я был отражать нападение, не о том думал, когда на лестницу мчался. А единственная гарантированно нелетальная техника в моем исполнении — усыпление — ни разу не боевая, потому как требует нехилой концентрации и хоть какого-то времени на подготовку. А я в первый момент, повторюсь, водные лезвия складывать начал. Вот и вышло, что пока оценил обстановку, пока сделал одно, пока опомнился и рассеял — все время и истратил. А так бы, может, и ушел бы. Потом, понятно, сконцентрироваться уже вообще некогда было. Хотя до последнего надеялся, что удастся уйти. Э-хе-хе…

В принципе, даже этого неизвестного гада Рогова где-то понимаю: в той ситуации боец действовал правильно. Жестко, жестоко, но правильно. Они ж вообще, судя по действиям, считали, что на обычное задержание идут, никаких спецсредств не применяли. А против колдуна у обычного человека шанс один — вырубить на хрен, чтоб не очнулся.

Три дня меня мариновали в неизвестности: наверное, чтоб проникся. Тишина в камере была потрясающая, ни звука не доносилось извне. Жратву просовывали сквозь окошечко, вопросы игнорировали, удобства были. Только на перевязках живых людей и видел. Курорт!

На четвертый посадили в автозак и отправили в Петербург. Точнее, это я решил, что в Петербург, мне-то никто ничего не объяснял. Ну хоть какая-то смена обстановки. Поездка вышла занимательной. До сих пор видел конвойные машины только снаружи, а тут вот сподобился изнутри оценить. И, главное, какое общество! Можно сказать, самые его сливки! Рогов и Ко! Узнать обидчика не узнал, но кто-то при посадке неосторожно позвал его по фамилии.

— Что, щенок, несладко в блокираторе?

Ответ не требуется, так что молчу.

— О! Гордый! А когда валялся в пыли, гордым не был!

— Василь, не нарывайся! — предостерегает капитана товарищ.

— Что не нарывайся? Из-за этого уродца Женька с Иваном погибли!

— Не из-за него, а из-за «духов». Василь, кончай: нарвемся, опять нас отправят к черту на куличики!

— Во-во! Слышь, гад! Из-за тебя мы полгода в Азии пыль глотали. Двое хороших парней погибли. Жаль, я тебя мало приголубил. Когда тебя к стенке поведут, я в расстрельную команду попрошусь — хочу свинцовый подарочек лично вручить.

По-моему, у этого кадра проблемы с психикой.

— Вряд ли.

— Что ты там вякнул? — Капитан разошелся не на шутку.

— Василь!!!

— Вряд ли поведут расстреливать. — Голос после трех суток молчания звучит хрипло.

— Тогда я тебя сейчас сам шлепну! — Рогов схватился за кобуру.

— Василь!!! Капитан!!! Сядь на место! — Второй конвоир с силой усаживает приятеля на сиденье.

— Живи, щенок! За твою гребаную жизнь кровью наших ребят заплачено…

Да… Накипело у мужика… Как-то и мстить теперь…

Спокойствия Рогова хватило ненадолго, уже минут через двадцать он снова стал выступать с теми же претензиями ко мне, а второй конвоир, у которого я знал только звание — лейтенант и имя — Игорь, опять же начал его успокаивать. Что меня страшно взбесило в машине и злило еще потом некоторое время — это то, что вначале я поверил в этот спектакль. И даже немного успел посопереживать этому гаду.