Красота внутри (СИ) - Власова Мария Игоревна
Слегка улыбаюсь, поглаживая живот. Ради этой вредной крошки, я готова на многое, мне даже сложно сказать на что именно. Удивительно, как моя мать не чувствовала ко мне то же самое? Мне сложно поверить, что мать в своем уме бросит ребенка в детдоме. Если только она меня за что-то сильно ненавидела. Но что может плохого сделать новорожденный ребенок? Разве что родиться.
– О чем ты говоришь?! Он идеален! – яростно бросилась защищать его Серафима.
– Действительно? – с иронией приподняла бровь. – Некромант, который коллекционирует части тел, а то и детей в банках? Или то, что его матушка не совсем жива, тебя не смущает? Вишенка на торте — его упрямый детский характер! Он словно все время хочет кому-то доказать, что он умнее.
– Ты его просто не любишь! – как ребенок подхватила Серафима, заставив меня вздохнуть.
– Любить не означает видеть в человеке только хорошее, заставлять его быть достойным твоей любви. Требовать от человека идеала, не являясь тем самым идеалом – глупо. Я люблю в Игнаришнаре все, от вздорного характера и чертовски сексуального голоса до его неживой матушки. Вот это и есть любовь. Тебе стоит признаться, что, когда ты узнала об этих его сторонах, твои чувства куда-то делись, будто их и не было.
– Это неправда! – возразила Серафима пылко, но затем нервно начала теребить руками пуговицу пальто.
– Знаешь, откуда я знаю? Потому что со мной было так же. Я влюблялась в кого-то, накручивала себя, приписывая ему те черты, которых у него не было, и отказывалась видеть реальность. Более того, я злилась, когда кто-то пытался открыть мне глаза. Была слепа в своей любви и отдавала себя ей без остатка, не замечая, что ни она, ни я никому были не нужны. Игнаришнару я нужна, чувствую это, вижу и знаю. С ним я поняла, что на самом деле означает любить, а ты этого не узнаешь, пока не перестанешь врать самой себе.
Я замолчала, наблюдая, как насупленная Серафима о чем-то думает, хмуря брови. Думать ей с непривычки пришлось долго, так что я даже успела заскучать.
– Возможно, ты права, – с неохотой призналась она. – За спиной у меня пять браков и ни один из моих мужей не оправдывал моих ожиданий. Так что так и быть, забирай себе Иг… некроманта.
Она сделала вид, что делает мне одолжение, чем вызвала мою улыбку.
– Это очень мило с твоей стороны, но не могла бы ты это сделать ДО того, как предала меня и сдала Красной Стреле?! – припоминаю ей. – Чем ты вообще думала, так поступая?!
– Я не думала, – призналась после паузы Серафима, нервно крутя браслет на руке.
– Действительно, это тебе не свойственно, – подколола ее, несколько разозлившись.
– Таким как я не нужно думать, достаточно хорошо выглядеть и иметь в роду графа, – с каким-то обреченным видом сказала она. – Так говорил мой отец, он никогда не ждал от меня ничего выдающегося. Для него и брата я была балластом, который забрал у них мою мать.
– Дай угадаю: ты вредничала, чтобы заслужить внимание и любовь отца, а когда его не стало, продолжила вести себя так и с братом? – еле уловимо издеваюсь над ней.
Мрачный взгляд Серафимы так и говорил, куда именно она хочет меня послать, но не отваживается. Она грустно пожала плечами, откинув голову назад.
– Мне так хотелось, чтобы меня любили, – произнесла она со слезами на глазах, глядя куда-то в потолок.
– Всем нам хочется, что нас любили, – произношу с улыбкой. – Найти другого человека, который полюбит тебя со всеми недостатками сложно, как сложно встретить того, с кем любовь окажется взаимной.
Под ее внимательным взглядом слегка улыбнулась, накрыв ладонью живот. Серафима скривилась, показывая, что она думает о моих словах. Затем она с раздражением дернула браслет на руке.
– И как мне прикажешь искать любимого с вот этим вот?! – рыкнула она. – Это из-за тебя я связана с этим эльфом.
– Любовь приходит, когда ее не ищешь, к тому же Нальнар не такой уж плохой парень.
– Он пытался на тебе жениться, а меня убить! Это, по-твоему, не такой уж плохой? – взвизгнула Серафима.
– Думаю, я ему срочно понадобилась в жёны по какой-то другой причине, сам бы он меня замуж не позвал, слишком гордый. Что же касается желания убить тебя, оно и меня не до конца оставило. Знаешь ли, ты очень бесишь людей.
На мою очаровательную улыбку она ответила по-детски, показав язык и сложив руки под грудью.
– Да он просто святой, я погляжу. Так чего же ты выбрала некроманта, а не его? – зло прошипела она.
– Думаю, я просто переросла Нальнара, у меня были к нему чувства, но сейчас я могу их назвать максимум симпатией. Я серьёзно, если эльф нас вытащит отсюда и от Вани спасет – можешь забрать его себе. К тому же мамке его ты очень понравилась своей… опытностью.
Мы с Серафимой засмеялись, несколько облегчив гнетущую атмосферу.
– Он, конечно, красавчик, но эльф – это точно не моё! – отозвалась девушка, но как-то не особо уверенно.
– Я все никак не пойму, зачем ты его прокляла? За проклятия маги платят своей жизнью, а ты еще и говорила что-то о том, что ему будет плохо рядом с тобой. Откуда у него взялись такие милые рожки?
Серафима нервно прикусила губу, не решаясь мне что-то ответить.
– Надеюсь, рога у него не навсегда? – засмеялась. – Рогатый эльфийский принц — это конечно забавно, но думаю, гордый Нальнар тебя не простит. Не могла придумать что-то другое? Хвост там!
Я продолжила хохотать, а Серафима мрачнеть. Она долго не решалась что-то сказать.
– Дело в том, что я…
– Да рожай уже ты, а то я рожу быстрее, чем что-то промямлишь, – улыбнулась я.
– Дело в том, что с рождения у меня проблемы с магией, – начала она говорить, но как-то не в тему.
– Ты же маг, какие еще проблемы? – даже подалась вперёд от любопытства.
– Магия не слушается меня, если я хочу поджечь спичку, я с большей вероятностью подожгу себя. И так во всем, начиная от левитации предметов до банальной стихийной магии. Стоило мне применить самую обычную магию, сразу же случалось что-то плохое со мной. Я в академии только из-за фамилии продержалась три месяца и затем ушла. Брат до сих пор думает, что я бросила учебу, чтобы выйти замуж. Единственная магия, которая мне была подвластна – это родовой огонь. Но стоило Вальтеру жениться, и он пропал с концами.
Серафима раздосадовано заныла, закрыв руками лицо. Затем стукнула себя кулаком по лбу и захныкала.
– Я не очень понимаю, при чем тут проклятие Нальнара, – решила вернуть ее к теме.
– Да при том, что я прокляла его и себя, брата с женой и много кого ещё! – резко вскрикнула Серафима, а затем закрыла себе рот и застонала.
Я нехорошо прищурилась, наступая на эту девицу.
– Ты что прокляла Пенелопу? – мрачно поинтересовалась, поправляя рукава платья.
– Да, но ты не понимаешь! – застонала Серафима, почти не обращая на меня внимания.
– Чего я не понимаю?
– Мои проклятия. Я просто не могу себя остановить и не проклинать! – проговорила она мрачно.
– Это как? – растерянно переспросила.
– Моя магия будто все время пытается меня убить. Когда я нахожусь под эффектом и кого-то проклинаю, мои проклятья действуют точно так же! – истерично произнесла она чуть не плача.
– Да ладно, – со скептицизмом произнесла я.
– Первым человеком которого я прокляла — был мой первый муж, проклиная, я пожелала, чтобы он и дня без меня не прожил и сгнил на дне Мертвого моря.
– И что он натворил?
– Изменил мне со служанкой, кухаркой и даже конюхом! – чуть не заплакала Серафима.
– Ничего себе любвеобильный, – не удержалась от иронии.
– Он должен был получить по заслугам! – разгневалась Серафима.
– Ну и что, он умер? – с легким интересом спросила у нее.
– Эму уже сто пять, для обычного человека это просто невероятно! К тому же стал пиратом и живет себе припеваючи, про него даже говорят, что само море не хочет его забирать к себе.
Серафима совсем не эстетично сплюнула, борясь с яростью.
– Подожди, а ты часом не о том самом говоришь?
