Виктор Шибанов - Черная троица

– Милостью Создателя, я – граф Мартин, а это – мои люди: капитан Торн, Кайл, Нокт, мой слуга Овиль, бард по имени Джосси и двое целителей, достопочтенный Умберто со своей достойной дочерью Клаудией. Мы все чтим и Создателя, и Спасителя нашего, – с достоинством ответил граф, после чего сурово добавил: – Чего, впрочем, нельзя сказать о злокозненном владельце этого замка. И поэтому, старик, мы ждем ответа – кто ты такой? Не буду скрывать, только заступничество уважаемого Умберто спасло тебя от наших мечей! Отвечай прямо – ты ли хозяин этого замка?

– Что же, этого и следовало ожидать… – Печальная улыбка озарила лицо старика. – Благодарю тебя, почтенный целитель, что спас мое бренное тело, – обратился он к Умберто. – Невелика радость для столь древнего старца, как я, но все же! О, даже сейчас я чувствую, сколь великая магическая сила скрыта в тебе… И не только в тебе… Однако прошу, скажите же мне, какой нынче день и месяц?

– Двадцать второй день месяца Урожая лета пятьсот четвертого от Пришествия Спасителя, – ответил несколько растерявшийся от столь странного заявления Умберто. Никто еще не называл его духовный дар магическими способностями.

– Двадцать лет! – с ужасом прошептал маг. – Целых двадцать лет…

– Да кто же ты, старик? – с нетерпением вновь спросил граф. Рука его, сжимающая меч, вновь непроизвольно дернулась. – Не Вечный ли Мертвец твое настоящее имя?

Услышав это имя, старец вздрогнул, однако мгновением позже покачал головой:

– Нет, дети мои, Вечный Мертвец упокоен уже два десятка лет тому назад. И, смею надеяться, насовсем. Он был лишен телесного облика в этой самой зале неким Цистусом, магом ордена Гандхарров, которому хитростью удалось пробраться под чужой личиной в самое логово некроманта и прервать его существование.

– Цистус Эфрус, глава Высшего Совета Гандхарров? – воскликнул пораженный Умберто.

Это имя ему не раз приходилось слышать от Винциуса во время их совместного путешествия. Наставник рассказывал юноше о таинственном ордене светлых магов, противостоявших силам Тьмы и Черной Троице еще до прихода Спасителя. Цистус Эфрус был одним из последних и самых могущественных Гандхарров.

– Тебе знакомо это имя, юноша? – Старик взглянул на Умберто – однако теперь его глаза почему-то были не серыми и тусклыми, а ярко-синими, сверкая так, будто были много моложе его самого.

Не обращая внимания на смешок Клаудии, не сдержавшейся, услышав, как ее отца назвали «юношей» – хотя для столь глубокого старца так оно и было, лекарь пристально вглядывался в черты мага.

– Не может быть! – возразил граф, хотя и довольно неуверенно. – Многие слышали об этом ордене, но никто никогда не видел ни одного Гандхарра. По легендам, последние из них сгинули две сотни лет назад.

– Это хорошо, – оживился старик. – Хорошо, что все так думают. Значит, не зря мы распускали эти слухи. Но вам, отважные мои друзья, я могу открыться – в Мире остались еще древние маги. Хотя, конечно, все мы стары, очень стары…

– Ты и есть Эфрус! – твердо сказал Умберто. – Но неужели у вас, магов, не осталось учеников?

– Многие из них пали в жестоких битвах, кто-то решил жить простой жизнью мирянина, – вздохнул волшебник. – Последний же из моих учеников был слишком непоседлив, хотя и талантлив более, чем кто-либо другой. Давно, давно расстались мы с Винциусом…

– Не тот ли это монах, чьим учеником сам я был двадцать лет назад? – изумленно воскликнул целитель. – Ибо сила в нем была великая и духовная, и ратная. И к приспешникам Неназываемых был он беспощаден!

– Да, это наверняка он! – Лицо старика просветлело. – Прошу, расскажи, как вы встретились, где он сейчас, чем занимается? Надеюсь, он по-прежнему идет тем путем, что избрал изначально?

– Это было уже более двадцати лет назад, – с трудом сдерживая дрожь в голосе, ответил Умберто. – Увы, мне не долго выпала честь быть его учеником. Достойный брат Винциус пал, сраженный в неравной битве с силами тьмы…

– Боюсь, обмен воспоминаниями нужно отложить на более подходящее время, – прервал мага граф. – А сейчас я хочу знать, кто погубил моих людей! Или это все проделки некроманта, убитого двадцать лет тому назад?

– Да, тогда этот замок был ужасным местом, – закивал головой Эфрус. – Здесь было полно коварных ловушек, неосторожный шаг, даже простое движение – и непрошеный гость попадал в смертельную западню. Однако после уничтожения Мертвеца, когда нежить, служившая ему, исчезла, а живые приспешники и рабы разбежались, я сам обезвредил все эти ловушки. Правда, чтобы защитить себя от диких зверей, коих в этих местах превеликое множество, я установил несколько своих – однако совсем безвредных для людей. Должен сказать, что при осмотре замка мне посчастливилось найти множество весьма… – Старик запнулся. – Весьма любопытных вещей. А уж свитков и манускриптов тут оказалось столько… Кажется, за одним из них, – маг поднял с колен выцветший свиток, – «Об изменчивости времени», я и задремал…

– «Безвредные», старик? – возмущенно взревел Торн. – Сначала нас едва не завалили камнями эти дикари в горах, а потом колдовской туман погубил почти сотню наших людей! Да и призрачный медведь кое-кого до мокрых штанов напугал! – Капитан ехидно взглянул на Овиля.

– А другие как дураки, – подхватил слуга, – туда-сюда по лестнице до смерти бы бегали, коли им умные люди не подсказали, что делать!

– Не пойму, о чем вы говорите. – Старик пожал плечами. – Камни, медведи, горцы… Впрочем, да, магический заслон на лестнице перед этой залой поставил действительно я сам.

– Но кто же тогда превратил в безумных зомби почти всех солдат из нашего отряда? – Умберто наклонился к магу. – Я твердо уверен в том, что это некромансерское темное искусство!

Ничего не ответив, Эфрус попытался приподняться со своего трона, но, не простояв и полминуты на дрожащих ногах, рухнул обратно.

– Увы мне, – горестно воскликнул маг. – Силы мои совсем меня покинули. Я могу попытаться снять проклятие с ваших людей, граф Мартин, однако не могу сам сдвинуться с места. Если у вас найдется чем подкрепиться, а потом ваши доблестные спутники мне помогут сойти во двор, я попробую развеять темное колдовство.

В походных сумках оказалось достаточно снеди, чтобы хватило не только на изголодавшегося за двадцать лет волшебника, но и на всех остальных. Хотя на еду путники накинулись так, словно сами не ели по крайней мере лет десять. Есть не стали только Умберто и Клаудия – восстановив силы с помощью молитв, они кормили мага, который был слишком слаб, чтобы есть самому. Вернее, девушка кормила, а лекарь рассказывал о событиях, которые случились в последние годы и из-за которых отряд оказался в этом замке.