Юлия Таланова - Белые хранители

И замерла. Коты перестали выть. Точнее, кот. В пятне лунного света, на голубоватом снегу, стояла вылепленная из мрака фигура пса. В пасти безжизненно болталось кошачье тельце. Пёс чуть повернул голову на скрип, и я в ужасе уставилась на два фосфоресцирующих зелёным огонька. Не помню, как захлопнула дверь и прижалась к ней спиной. Сердце колотилось у самых рёбер, дико, размашисто. Страх затопил с головы и до пят, заставив оцепенеть.

Так вот какой "пёс" там выл. Нежить, охочая до кошек, когда-то действительно бывшая псом. Не брезгующая иногда и людьми, не способными оказать сопротивления. А черепушки то, развешанные на деревьях не особо помогают. Я нашарила в темноте засов и задвинула его.

"А почему он вообще не был заперт?" — вспомнила я. Дверь то вовнутрь открывается! И в нашу комнату тоже. Я толкнула дверь, ведущую в хозяйскую спальню, и скрипнула зубами. Она была заперта изнутри. Уж не знали ли хозяева про гуляющую в округе нежить? И не решили таким образом избавиться от неприятных гостей, которые, впрочем, расплатились полновесным золотом? Ведь кто знает, может, у гостей ещё целый мешочек ценного металла в кармане припрятан!

Эх, Ролм! Лучше бы ты действительно медью расплатился!

Сирн

Утро встретило многоголосым кукареканьем по всему селу. Хвостатые будильники буквально надрывались, соревнуясь пением с соседями. Осторожно скрипнула дверь — в комнату боязливо заглянул хозяин. И тут же прянул назад, заметив наши помятые лица. Я сдвинул брови и довольно грубо ляпнул:

— Завтрак тащи.

Селянин вытаращил глаза, но тут же скрылся за дверью. Минутой позже оттуда донеслись возня и перестук, затем короткий, сдавленный стон и звон разбившегося горшка.

Вампиры заинтересованно вытянули шеи, ожидая продолжения, но его не последовало.

Кнеса вылезла из-под покрывала, странно косясь на дверь и приплясывая.

— Ты чего?

— Туалет во дворе, — нехотя созналась девушка.

— И что? — не понял я.

— Жду, когда рассветёт.

— Зачем?

Кнеса скривила губы, но объяснять не стала. Постояла ещё не много, страдальчески морщась. Потом решилась и бочком проскользнула в сени. Почти сразу же там раздался отчаянный мявк, дверь в комнату снова отворилась, пропуская давешнюю тётку с подносом и тощего рыжего кота, молнией скользнувшего у неё из-под ног. Тётка брякнула поднос на стол так, что нарезанный ломтиками хлеб чуть не выпрыгнул из чашки, забрала вчерашний кувшин и, выдернув из-под Ролма изрядно помятую меховую шапку, удалилась. Кот напротив: шмыгнул на печь, зашуршал матрасом и боязливо уставился на нас жёлтыми глазищами.

Сиелла потянулась было его погладить, но кот шарахнулся от руки, как от раззявленной пасти и забрался ещё выше, на мешок с сушёными яблоками, не переставая таращится на нас.

— Может, ему молока налить? — жалостливо покосилась на кота Сиелла. Хозяйка оставила на столе целый кувшин.

— Проверить, не подсыпали ли туда слабительной травы? — зевнул Ролм.

— Давай, лучше на тебе проверим! — с энтузиазмом предложил я, но друг моей радости не разделял.

Вернулась Кнеса. С заметно посветлевшим лицом и даже приветливой улыбкой, тут же скисшей от одного ехидного взгляда. Девушка восполнила ущерб, схватив самый большой кусок хлеба раньше меня. Кувшин, ежась, передавали по кругу. Одно радовало: молоко держали не в сенях, а то за ночь оно бы превратилось в ледышку.

— Тёплую одежду можно купить здесь, в селе… — Кнеса недовольно сморщилась. — Только Ролму придётся снова зачаровать медь, иначе на всех не хватит.

— А я ещё два медяка нашёл! — похвастался Римм, вытаскивая деньги из кармана.

— Где?!

— В углу, за печкой.

— Так это же хозяйские! — возмутилась Кнеса.

— Ну и что?

— Положи на место!

— Ещё чего, — обиделся вампир, пряча монетки. — Они давно про них забыли, деньги то в щель проскользнули, я магией вытащил.

— Может, там клад зарыт? — хохотнул я.

Спутники дружно повернули головы в сторону счастливого места. На полу и впрямь зияла изрядная щель, откуда доносилось тихое попискивание. Кот, тоже услышавший и учуявший, шлёпнулся рядом и с восторгом запустил в щель когтистую лапу. Не достал, разочарованно мявкнул, попробовал ещё раз и закрутился рядом, надеясь, что глупая мышь сама вот-вот выскочит из укрытия. Мышь дурой не была, и показываться не спешила.

— А до города далеко? — я воспользовался тем, что друзья отвлеклись, и завладел последним куском хлеба.

— Столько же, как до Вёсел, если верхом. Пешим ходом дня два займёт, — призадумалась Кнеса. Интересно, когда только название села успела разузнать? — Лошадей здесь тоже можно купить, но за каждого не меньше шести золотых просят.

— Это всё ты в сортире узнала? — не выдержал я.

Девушка оскорблено вскинула подбородок:

— Нет, девочка по улице пробегала, я и спросила.

Сиелла покрутила в руках миску из-под хлеба, затем одним махом вытряхнула крошки и плеснула в неё остатки молока. Кот, мигом почуяв подачку, спрыгнул на пол и с урчанием потёрся о ноги Сиеллы и даже дал себя погладить. Растроганная вампирша ещё и за ушком почесала. Наблюдавший за этим Ролм мрачно сказал:

— Мне бы так. И накормили, и приласкали. Но нет! Я же хуже этого плешивого…

Сиелла приласкала и его. Нежно залепив затрещину за "бедную киску".

— Вот поймаю и всю кровь выпью, будет знать, как мяукать! — буркнул вампир, не оставаясь в долгу.

Ярмарки и базары в селе устраивались редко, зато имелась собственная лавка портного, рядом с домом скорняка. Тёплая одежда нашлась быстро. Правда не шибко приятная на вид, но добротная: кожухи, подбитые заячьим мехом, шерстяные грубые штаны, вязанные рукавицы и носки. И плащ для меня — из чёрной плотной материи с серебряными застёжками и широким капюшоном — единственная вещь, выгодно отличающаяся от собратьев. Сиелла, раньше всегда носившая тонкие перчатки эльфийской вязки, морщась, натянула рукавицы и подвигала в них пальцами:

— Как люди это носят?! — вампирша с отвращением изучила корявый узор, выполненный красной ниткой на лицевой стороне народного творчества. — Неудобно же!

— Зато пальцы не мёрзнут, — буркнула Кнеса, тоже не шибко проникнувшись местным трудом. Я хмыкнул, радуясь, что могу обойтись и без рукавиц.

Хорошо хоть оружие было у нас при себе, когда мы выскочили из Завеси! Я как раз отправил братьев тренироваться, да и сам собирался заняться тем же. У нас троих были мечи, у Ролма ещё и короткий нож. Кнеса носила, подаренный ей кинжал, не снимая, и только Сиелла была безоружна.