Роман (Крысь) Хаер - 3. Бравая Служба

Работа 13. Банная

Как же вы меня запарили!

Герой — это вовсе не человек, совершивший героический поступок. Вот казалось бы — чего в этом сложного? Спаси разок мир — и ты герой! Тебе посвятят песни и поэмы, юные девушки будут мечтать о тебе по ночам, а мужчины при упоминании твоего героического имени подтянут животы и постараются походить на твой мужественный профиль. Ну там легенды, восхваления и, конечно же, различные ценные призы и подарки, а также награды — именные маузеры и нагрудные значки (особенно мне нравятся медали). Одним словом, считается, что героем можно стать, совершив какой-нибудь подвиг. Как бы не так! На самом деле геройство — это индивидуальная особенность отдельного взятого организма, вроде длинного носа или, к примеру, оттопыренных ушей. Если ты действительно герой, то достаточно вовремя дунуть в дудку — и тебе будут ставить памятники в полный рост с этой самой дудкой, прославляя твой великий подвиг. А вот если ты не герой, то спасай мир хоть два раза на неделе — никому до этого не будет никакого дела. Максимум какой-нибудь малец неуважительно ткнет в тебя пальцем, на что его умная мамаша одернет карапуза и укажет на гипсовую статую настоящего героя с дудкой в руке.

Вот, к примеру, я — джисталкер Тим. Порубал в капусту не один десяток велоцирапторов, которыми пугают все население нашей планеты на протяжении очень долгих десятков (а то и сотен, точно не скажу) лет голливудские повелители иллюзий — и никакого эффекта в виде славы и почестей! Забыт мой великий подвиг через полчаса после свершения. Зато уж точно никогда не забудут то, что меня обгадили бегемоты. И все это исключительно потому, что никакой я не герой.

Примерно такие мысли вертелись в голове, когда я отмокал в горячей ванне естественного происхождения. Болота тут переходили в зону вулканической активности, и земля была полна чистейшими геотермальными источниками. Температура ванн колебалась от крутого кипятка до вполне приемлемой теплой водицы, и в один такой микробассейн, напоминающий работающий джакузи, я и забрался как только слез с листка кувшинки под названием «светеркома-да». Залез, и вот уже около получаса не мог себя заставить вылезти из воды. Впрочем, наши волки и куникулы тоже забрались в большой бассейн с еще более горячей водой, чем в моем индивидуальном джакузи, и категорически отказывались оттуда выходить.

Когда это бесконечное (непрерывно длившееся часов шесть) путешествие по болотам, напоминающее мне гонку в канализационной трубе бегемотского общежития, наконец, закончилось — обоняние у меня отшибло начисто. Скакашки вытащили наши зеленые плоты на застывшую магмовую поверхность у первого потухшего вулкана, после чего тролли-погонщики без лишних слов (только ехидно поглядывая на меня) отцепили своих скакунов от огромных листов кувшинок и вскоре мы остались одни. Геотермальные ванны были разбросаны повсюду. Как только я развязал волков и куникулов (остальные члены нашего отряда подходить к моим товарищам по несчастью почему-то не захотели) — бедные звери, повизгивая, забежали в ближайший горячий бассейн и вот уже около получаса отказывались двигаться с места. Я тут же поступил по их примеру, и об этом совершенно не жалел. Пытавшихся привлечь мое внимание гоблинов, троллей, огров и котов я величественно игнорировал.

— Снимай вещи, я их почищу, и сушиться на горячие камни выложу, — в очередной раз виновато протянула Лия, присев на край моего бассейна.

На этот раз я отреагировал на ее слова, правда, по-прежнему молча. Сняв с себя все вещи (кроме штанов), я передал их гоблинке, после чего она просияла так, как будто получила не кучу промокших вонючих шмоток, а шубу с барского плеча.

— Не обижайся, — еще раз виновато пискнула Лия.

— Да на тебя-то за что обижаться, — просипел я, первый раз что-то сказав за почти семь часов.

Куколка-вампирчик улыбнулась во все клыки, и убежала приводить в порядок мои вещички. Все-таки не могу я на эту маленькую умницу и красавицу долго обижаться.

«Ты извини, что я тебя бросил», — следующим начал подлизываться Рыжик, подойдя к моему джакузи.

«Да ладно, так бы просто вместе мучились. Ничего бы не изменилось», — ответил я коту, уже немного отойдя от последствий пересечения болотной местности. Кот обрадовался тому, что я уже не так рассержен, и даже не стал надо мной шутить в своей обычной манере.

В принципе, благодаря болотным троллям чрезвычайно опасный участок пути мы пересекли быстро и практически без потерь (мое уязвленное самолюбие не в счет, как всегда). Болотные обитатели неторопливы, но никак не миролюбивы. Огромные пиявки, способные за полчаса выпить из человека всю кровь, мимикрирующие ящеры с зубастыми пастями, лежащие повсюду как живые капканы, ядовитые жабы и прочие прелести болот мы даже не заметили, проскакав прямо по ним на огромных плезиозаврах. На озерных участках болот скакашки плыли со скоростью около пятидесяти километров в час, а трясины эти звери пересекали, загребая тину ластами, тоже с достаточно приличной скоростью (никак не меньше тридцати километров в час). Двести пятьдесят километров непроходимых болот, пересеченные за каких-то шесть часов, в теории стоили моих мучений — но только в том случае, если бы я их разделил вместе со всеми членами команды.

«Месть моя будет страшна», — прищурив глаза, подумал я, выискивая взглядом тролля. Васиз чуял, что за ним имеется должок, поэтому старался мне на глаза лишний раз не попадаться.

— Ладно скакашки, я разок полдня провел в выгребной яме гнумов, — успокаивающе прогудел Дехор, подошедший к моему джакузи вместе с Хобом. — И ничего, только крепче стал.

— Меня тоже разок птеродактиль обгадил, — внес свою лепту в туалетную тематику гоблин.

— Ребят, хватит уже о фекалиях! — не выдержал я, на что огр и гоблин радостно оскалились. — Что, других тем для разговоров больше нет?!

— Ладно, ладно, — сразу согласился Хоб. — Кстати, сероводородные ванны очень полезны, хоть и пахнут как орочьи какашки… ой.

Гоблин испуганно заткнул рот рукой под моим сердитым взглядом и тут же спрятался за спину огра.

— Тим просто не чувствует этот запах, после вони скакашечьего гомна, — протянул непосредственный гигант, и тоже растерянно примолк под моим суровым взглядом.

— Я в вонючей сероводородной ванне лежу, что-ли? — наконец-то дошло до меня.

Мои друзья радостно закивали.

— Якорный батор… — тихонько выругался я, после чего произошло переселение в соседний булькающий теплый бассейн, в котором (по словам друзей, так как мое обоняние на тот момент к хозяину не вернулось) тухлыми яйцами почти не пахло.