Ланцов Михаил - Маршал 2

- Я слышала, что во время Советско-польской войны его разбили.

- То был другой Тухачевский... еще до своей знаменитой болезни, открывшей в нем массу талантов и скрытых качеств.

- В самом деле? - С усмешкой уточнила Ольга. - Дорогая моя, ты ему льстишь. Просто Советы создали красивую легенду. Практически эстрадную звезду.

- Тогда как ты объяснишь тот факт, что примерно месяц назад его жену убили. По слухам - британские шпионы. Легенда, конечно. Но ведь не за каждым театралом бегают наемные убийцы?

- Вот как, - заинтересованно произнесла Ольга. - Значит он сейчас свободен?

- Дочь и траур, как я понимаю, тебя не смутят? - Усмехнулась подруга.

- Дочь?

- Да, семнадцатилетняя девочка. По слухам, за ней ухаживает сын самого Сталина. Очень непростая особа.

- Я люблю сложные задачи, - лукаво улыбнулся Чехова.

- Он хорош, дорогая, но он тебе не по зубам.

- Ты так считаешь? - С вызовом произнесла актриса.

- За ним уже год как охотятся советские красавицы, но он стоит как скала, держа марку образца высокой морали и чести.

- Еще немного и я поверю, что этот офицер - рыцарь без страха и упрека, сошедший со страниц романтических повестей и рассказов, - шутливо ответила Ольга, поглядывая на маршала с явным интересом.

- Даже и не надейся, - с улыбкой заявила подруга.

- Да зачем он мне? - С наигранным удивлением ответила Чехова, и посмотрела на Тухачевского с озорным блеском в глазах.

Там же, спустя пару часов.

- Добрый вечер, - поздоровалась Ольга с Францем Гальдером.

- Фрау Чехова! Я рад вас видеть! - Разразился формальным ритуалом начальник ОКХ. Михаил Николаевич же, беседовавший до того с Гальдером о польском деле, лишь вежливо кивнул, в знак приветствия. А в голове промелькнула мысль о том, что очередная вертихвостка опять отвлекает от дел. Впрочем, вежливые реверансы затянули к неудовольствию маршала, и он с этим ничего поделать не мог - дама буквально прицепилась к нему с расспросами. И ладно бы она - Гальдер и сам с большим интересом слушал ответы, прицениваясь, что ли. А потом подошел Гудериан, Рычагов и начался натуральный балаган из которого Михаилу Николаевичу удалось вырваться только глубоко ночью.

А в то же время в Москве шло приватное совещание Сталина с Берией по делу 'Тишина'.

- Первый контакт состоялся.

- Какие-то успехи?

- Объект держался прохладно, но 'Валькирия' от этого только сильнее загорелась.

- Хорошо. - кивнул Сталин. - Что по проверке?

- Предоставил сведения по пластичной взрывчатке и полупроводниковому эффекту. По взрывчатке все подтвердилось, свойства и качества совпадают с описанными предположениями.

- Хорошо, - кивнул Сталин. - А что там с полупроводниковым эффектом? Что это вообще такое?

- Грубо говоря, это хороший шанс заменить лампы более компактными и надежными приборами, позволяющими в будущем серьезно миниатюризировать ту же радиотехнику, уменьшив ее электропотребление и повысив качество работы. В частности, он описал устройство точечного транзистора , сославшись на то, что это направление хоть и тупиковое, но достаточно простое решение. Полную проверку он пока еще не прошел, но предварительные отзывы наших специалистов можно охарактеризовать как восторги и общее воодушевление. Они говорят, что этот полупроводниковый эффект - новое слово в радиотехнике. Прорыв.

- Что по Агаркову?

- Нашли. Опросили. Сейчас обобщаем. В дело пустим после возвращения объекта из Берлина.

- Неужели он все-таки из будущего?

- Мне хочется верить в то, что он просто сошел с ума, но сумасшедшие не выдают таких сведений по ходу дела, - развел руками Берия.

- Если так, то нам нужно будет выжать этот вопрос по максимуму.

- Это очень опасно, - твердо глядя в глаза Хозяину ответил Лаврентий Павлович. - Мы не знаем точно, для чего он пришел сюда. Вполне возможно, что он - враг.

- Враг, который приносит нам победы?

- Отвлекает от чего-то главного? Вспомните его слова о коммунизме. Объект не является коммунистом ни в коем разе. Вообще. Однако нам помогает. Кроме того, его рука отчетливо прослеживается в XVIII съезде, который он готовил. Хитро. Обходными путями.

- Что ты этим хочешь сказать?

- Что он старается нас увести от идей коммунизма.

- Объект это и так прямо сказал, - пожал плечами Сталин. - Причем объяснил почему.

- И мы должны верить ему?

- Мы должны пользоваться им во благо общему делу. Ты скажешь его предложения по реорганизации производства дали негативный эффект? Нет. Самым решительным образом сокращен брак и простои. Стремительно поднимается качество и культура производства. Рабочие сами рвутся в вечерние школы. Осваиваются новые, сложные технологии. Доводят старые. Отрабатываются новые схемы управления и контроля. И все это приводит к тому, что уже только за тридцать восьмой год наш объем выпуска продукции на единицу затраченных материальных ресурсов, часов и ватт возрос на двадцать процентов. Это колоссальный результат! А переработка нефти? Сравни положение у нас в тридцать шестом и сейчас. И ведь тоже без этого пострела не обошлось. И так буквально во всем, чего он касается. Враг? Пусть враг. Пускай он хоть трижды враг. Но он сейчас и здесь приносит пользу. И нам его нужно использовать на благо дела.

- Дела ли?

- Именно дела. - Спокойно, но с напором сказал Сталин. - Увеличение эффективности нашей промышленности привело к тому, что мы смогли высвободить больше ресурсов для гражданских нужд. То есть, на улучшение жизни простых советских граждан. Лаврентий, скажи прямо, ты считаешь, что это плохо?

- Нет, конечно, - недовольно пробурчал Берия. - Но я ему не доверяю.

- Это не удивительно. Такому человеку вообще глупо доверять. - Усмехнулся Иосиф Виссарионович. - Но с ним нужно сотрудничать. Другого шанса нам может не представиться вытащить страну из этого дремучего болота. Так что не дури. Я же вижу, что тебя распирает.

- Он ведь меньшевик, - произнес Лаврентий Павлович. - А то может и вообще - монархист. Чужой. Совершенно чужой для нас человек. Враг. И мы с ним играем в кошки-мышки.

- Ты же сам мне говорил, что он нам выгоден именно как самостоятельный фигурант, - усмехнулся Сталин. - А теперь что? Передумал?

- Я же не знал, кто он.

- Ты и сейчас не знаешь. Как и я. Его слова - всего лишь слова. В душу мы к нему не залезем. Пока не залезем. Так что сосредоточься на операции 'Валькирия'. Нам нужно туда заглянуть. Иначе так и будем сидеть в потемках, да гадать. Не подойдет Ольга - найди другую. Кого угодно. Главное - чтобы он влюбился в нее и пустил к себе в душу.

Глава 3

11 августа 1939 года. Германия. Ставка Гитлера

- Итак, - начал совещание Гитлер, - господин Риббентроп смог окончательно утрясти все разногласия с Советами в предстоящей кампании. Так что теперь все зависит от вас, господа. - Он обвел всех присутствующих взглядом. - На каком сроке вы остановились? - Обратился хозяин кабинета к начальнику ОКХ Францу Гальдеру.