Карина Демина - Хозяйка большого дома

— Украшения… ее отец творил удивительной красоты вещи… для самой королевы…

…а вот это уже любопытно.

— Говорили, что поэтому он и жив остался… сослали только…

Райдо замер, боясь спугнуть девушку, которая была увлечена собственным давним горем. Атласные пальчики коснулись ресниц, снимая горячие слезы.

— Королевская кровь… много она ему помогла… или вот ей… один взгляд и Альфред… он сказал, что ошибался… что принял симпатию за любовь… что я всегда останусь его другом… но Ийлэ… он смотрел лишь на нее… видел лишь ее… говорил о ней… если бы вы знали, как я ее ненавидела.

За порушенную любовь?

Или за раненое самолюбие, ведь город знал о помолвке, которая не состоялась.

Смеялись? Наверняка. Сочувствовали, правда, сочувствие это было лживым, и Мирра точно знала, что злословят. Обсуждают. И ее неудачный роман, и рухнувшие надежды…

— А самое смешное, что он ей не был нужен. Она позволила ему ухаживать, надеяться на большее… ведь знали, что Ийлэ не примут при дворе… королева злится… она позволила ей жить… им всем жить, но и только… сидели в этом городке, будто на цепи… он сам отцу рассказал про ссылку… про ее гнев… про условия… им нельзя выезжать… только в город и все… королева терпела их только потому, что он делал чудесные вещи… а он делал, чтобы они жили…

Она говорила путано, пересказывая то, чего знать не должна была.

И похоже, что доктор и вправду сумел стать другом альву, иначе откуда подобная откровенность? Райдо прикусил язык: не время для вопросов. Мирра же, кажется, не замечая ничего и никого, продолжила:

— Альфред решил, что почему бы и нет… если она здесь… если уехать не позволят… он лучшая партия в этом захолустье… ей всего пятнадцать было! Она не должна была быть на том балу! А она появилась! Специально!

Она замолчала, вцепившись в спинку кресла.

— У него не получилось? — Райдо знал ответ.

Не получилось.

Человек и альва? Случались прецеденты, но… где был этот влюбленный Альфред, когда в город пришел Бран.

Или любви не хватило, чтобы рискнуть собой?

А может, прошла к тому времени?

С любовью такое, говорят, бывает. И дела эти прошлые, сердечные, Райдо вовсе не касаются.

— Отчего же… она принимала его ухаживания… и найо Луари позволяла думать, будто за ними есть что-то серьезное… а потом война… и все завертелось, — Мирра взмахнула рукой, вялый жест, бессильный. — И… и да, мне жаль, что все так произошло… найо Луари была милой дамой… и супруг ее… они с отцом дружили, во всяком случае, отцу казалось, что это — дружба.

— А на самом деле?

— На самом деле… на самом деле, местное общество не отличается особым разнообразием… отец… шериф… мэр еще… пара-тройка состоятельных людей… ему просто больше не с кем было общаться, а одиночество, надо полагать, тяготило. Ссылка лучше смерти, но она не перестает быть ссылкой…

— За что его сослали?

Мирра приподняла бровь.

Успокоилась.

И кажется, спохватилась, что сказала слишком многое. Но сказанного не вернешь, и Мирра пыталась сообразить, как использовать собственную оплошность. Она морщилась. Ей неприятно было вспоминать, но на плохую память сослаться не вышло бы. И Мирра смотрела искоса, оценивающе. Во взгляде ее мелькало раздражение…

— За своеволие, — она все-таки садится и со вздохом просит. — Вы не могли бы попросить… чай… в горле пересохло… эти волнения…

И Райдо соглашается, что столь очаровательной девушке не следует волноваться из-за событий давних. Эти события интересны ему исключительно с точки зрения истории… он всегда историей интересовался.

Мирра не верит.

Кивает.

Улыбается. И ждет чая. Молчит, только пальцы ее выдают нервозность. Что она задумала? А Райдо чая не хочется совершенно. Снова мутит. И сидеть тяжело, он склонился, оперся на широкий подлокотник, надеясь, что выдержки хватит на этот разговор.

Он ведь скоро закончится.

Должен.

Чай подали. Дайна мрачна и, кажется, ненавидит его. Ну или почти ненавидит. Будь ее воля, ушла бы, да и не просто ушла — сбежала бы из дома… почему тогда держится?

Упрямится.

Слуг так и не наняла, неужели думает, что Райдо забудет? Или нет, не забудет, но вернется в прежнее свое существование, когда его мало что интересовало, помимо виски и боли.

Она ждет.

И дождется, если дальше так пойдет… нет… есть Ийлэ… у него есть Ийлэ… и надо просто потерпеть. Она наверняка тоже не обрадовалась встрече… и дождавшись конца нелепого этого обеда, сбежала на свой чердак.

На чердаке Ийлэ чувствовала себя в безопасности.

А рядом с ним…

Мысли путались. И чашку Райдо принял машинально. У чая был горький тяжелый запах, который показался смутно знакомым.

— Это… очень печальная история, — Мирра вернулась в образ печальной леди… ей идет… фарфоровая кукла? Из тех, с которыми Ийлэ устраивала чаепитие на чердаке… которая, интересно? — Мама мне рассказывала… правда, я не знаю, сколько в рассказе правды… он был королевским ювелиром… и кажется, родственником королевы, но об этом предпочитали помалкивать… не то родство, которое могло бы принести выгоду.

Она говорила, и голос ее убаюкивал.

— Пейте чай. Вам следует пить больше жидкости. Мой отец так полагает. А он хороший доктор, хотя вы ему не доверяете, но… пейте… это и вправду помогает… жидкость выводит из организма яды, которые образуются при болезни.

Горький чай.

И сладкий, до того сладкий, что слипаются губы.

Райдо пьет. Допивает до дна чашки, а Мирра подливает вновь.

— Он создавал вещи удивительной красоты. Говорили, что он гений… был гением… гениальность еще никого и никогда не спасла… он встретил найо Луари и женился на ней. Королева была против… думаю, она не хотела делиться. Я бы тоже не захотела делиться своим ювелиром… она могла бы казнить его… или ее… но поняла, что тогда останется без украшений, а ведь он и вправду был гением… и тогда она отправила его сюда. В ссылку. И запретила покидать этот растреклятый городок.

Поэтому они остались.

Когда шла война.

Когда стало очевидно, что альвы проиграли.

Когда открылись пути к Побережью…

…королева не простила изменника…

…ему некуда было бежать…

Мерзко. Почти так же мерзко, как чай, который Райдо пьет, потому что… почему? Мутно все. Непонятно. Но сладость склеила губы…

— И вот они здесь жили… отец говорил, что найо продолжал работать… он надеялся выслужить прощение… и если бы не война, у него бы получилось… наверное… или нет?

…королевский ювелир.