Сергей Лукьяненко - Ночной Дозор

— Нет. — Я кивнул. — Это тоже часть правды. Света, нам не дано выбрать абсолютную истину. Она всегда двулика. Все, что у нас есть, — право отказаться от той лжи, которая более неприятна. Знаешь, что я в первый раз говорю новичкам о сумраке? Мы входим в него, чтобы получить силы. И плата за вход — отказ от части правды, которую мы не хотим принимать. Людям — проще. В миллион раз проще, со всеми их бедами, проблемами, заботами, которые для Иных вообще не существуют. Перед людьми не вставал выбор: они могут быть и добрыми и злыми, все зависит от минуты, от окружения, от прочитанной накануне книги, от съеденного на обед бифштекса. Вот почему ими так просто управлять, даже самого злобного негодяя легко повернуть к Свету, а самого доброго и благородного человека — подтолкнуть во Тьму. Мы же — сделали выбор.

— Я ведь тоже его сделала, Антон. Я уже входила в сумрак.

— Да.

— Почему тогда я не понимаю, где грань, в чем отличие между мной и какой-нибудь ведьмой, посещающей черные мессы? Почему я задаю эти вопросы?

— А ты всегда будешь их задавать. Вначале — вслух. Потом — про себя. Это не пройдет, никогда. Если ты хотела избавиться от мучительных вопросов — ты выбрала не ту сторону.

— Я выбрала то, что хотела.

— Знаю. И потому — терпи.

— Всю жизнь?

— Да. Она будет долгой, но ты все равно никогда не привыкнешь. Никогда не избавишься от вопроса: насколько правилен каждый сделанный шаг.

Глава 3

Рестораны Максим не любил. Опять же — из-за характера. Куда веселее и комфортнее он чувствовал себя в барах и клубах, порой даже более дорогих, но не требующих излишней чопорности. Конечно, некоторые и в самом роскошном ресторане ведут себя, как красные комиссары на переговорах с буржуями: ни манер, ни желания их приобрести. Но к чему уподобляться новым русским из анекдотов?

Однако вчерашнюю ночь требовалось загладить. Жена либо поверила в «важную деловую встречу», либо сделала вид, что поверила. Нелегкие угрызения совести все равно оставались. Конечно, если бы она знала! Если бы она только могла предположить, кто он на самом деле и чем занимается!

Максим не мог ничего сказать. И оставалось заглаживать странное ночное отсутствие теми методами, которые любой порядочный мужчина использует после очередной интрижки. Подарки, внимание, выход в свет. Например, в хороший, престижный ресторан, с изысканной экзотической кухней, иностранной прислугой, изящным интерьером, необъятной винной картой.

Интересно, Елена действительно считает, что накануне он ей изменил? Вопрос занимал Максима, но все-таки не до той степени, чтобы задать его вслух. Всегда надо оставлять что-то недоговоренным. Возможно, когда-нибудь она узнает правду. Узнает — и будет гордиться им.

Напрасные надежды, скорее всего. Он это понимал. В мире, полном порождений Злобы и Тьмы, он был единственным Светлым рыцарем, бесконечно одиноким, не способным ни с кем поделиться открывающейся порой истиной. Вначале Максим еще надеялся встретить такого же, как и он сам: зрячего в стране слепых, сторожевого пса, способного учуять среди беспечной отары волков в овечьих шкурах.

Нет. Не было их, не было никого, способного встать рядом. И все-таки он не опускал рук.

— Как ты думаешь, это стоит взять?

Максим скосил глаза на меню. Что такое «малаи кофта», он не знал. Но это никогда не мешало ему делать выводы. В конце концов, ингредиенты блюда указаны.

— Возьми. Мясо под соусом из сливок.

— Говядина?

Он не сразу понял, что Елена шутит. Потом ответил на ее улыбку.

— Обязательно.

— А если заказать блюдо из говядины?

— Вежливо откажут, — предположил Максим. Обязанность развлекать жену была не столь уж тяжелой. Скорее — приятной. И все-таки с большим удовольствием он сейчас понаблюдал бы за залом. Что-то тут не так. Что-то сквозило в полумраке, холодком отдавалось в спине, заставляло щуриться и смотреть, смотреть, смотреть… Неужели?

Обычно между миссиями проходило несколько месяцев, полгода. А так, чтобы на следующий же день… Но симптомы были слишком знакомы. Максим опустил руку во внутренний карман пиджака, словно бы проверяя бумажник. На самом деле его занимало другое — маленький деревянный кинжал, вырезанный старательно, но безыскусно. Он сам выстругивал оружие, еще в детстве, не понимая тогда зачем, но чувствуя: это не просто игрушка. Кинжал ждал. Кто же?

— Макс? — в голосе Елены прорезалась укоризна. — Где ты витаешь?

Они чокнулись бокалами. Плохая примета, мужу с женой чокаться, денег в семье не будет. Но Максим не страдал суевериями. Кто же?

Вначале он заподозрил двух девушек. Обе симпатичные, даже красивые, но каждая по своему. Та, что ниже ростом — темноволосая, крепкая, с чуть угловатыми, мужскими движениями, — буквально переполнена энергией. От нее так и исходили сексуальные флюиды. Вторая, светловолосая, более высокая, — спокойнее, выдержаннее. И красота совсем другая, умиротворяющая.

Максим поймал внимательный взгляд жены и отвел глаза.

— Лесбы, — с презрением сказала жена.

— Что?

— Да ты посмотри на них! Та, темненькая, в джинсах, совсем мужик.

И впрямь. Максим кивнул и придал лицу подобающее выражение.

Не эти. Все-таки не эти. Кто же тогда, кто? В углу зала зачирикал мобильный — сразу же десяток человек непроизвольно потянулись к своим телефонам. Максим проследил за звуком — и у него перехватило дыхание.

Человек, отрывисто и тихо говорящий по телефону, был не просто Злом. Он весь был окутан черной пеленой, невидимой людям, но ощутимой для Максима.

От него веяло опасностью, причем опасностью надвигающейся и страшной. Заныло в груди.

— Знаешь, Лен, я бы хотел жить на необитаемом острове, — неожиданно для себя самого сказал Максим.

— Один?

— С тобой, с детьми. Но чтобы никого. Больше никого.

Он залпом допил вино, официант немедленно наполнил бокал.

— Я бы не хотела, — сказала жена.

— Знаю.

Кинжал в кармане стал тяжелым и горячим. Накатывало возбуждение — резкое, почти сексуальное. Требующее разрядки.

— Помнишь Эдгара По? — спросила Светлана. Пустили нас легко, я даже не ожидал. То ли правила в ресторане стали демократичнее, чем я помнил, то ли с посетителями негусто.

— Нет. Он слишком давно умер. Вот Семен рассказывал…

— Да я не о самом По. О его рассказах.

— «Человек толпы»? — сообразил я.

Светлана тихо засмеялась.

— Да. Ты сейчас в его положении. Вынужден мотаться по людным местам.

— Пока мне эти места не опротивели.