Белое солнце дознавателей. Том 4 (СИ) - Ри Тайга
Листовка в парфюмерной лавке гласила: «Помазка» сделает ваши волосы гладкими и шелковистыми, а также обеспечит фиксацию прически до вечера — и без всяких плетений. Баночка была нежно-зеленой, цвета молодой листвы, с пудровыми розовыми вкраплениями — девчачий цвет. Каро пришлось соврать, немного краснея, что покупает по просьбе сестры. Неужели нельзя было сделать это средство менее заметным? Или все считают, что мужчинам не нужно ухаживать за своими волосами?
Семь! У него ровно семь седых волосинок — самое время начать заботиться о собственной внешности.
Каро приосанился, расправил плечи — отражение в зеркале стало выглядеть солиднее. За врученную «звезду» ему обещали выходные — почти полдекады, как только закончится операция на Юге, и он уже предвкушал, как придет домой — непременно пешком, оставив карету за квартал, будет идти неторопливо, здороваясь со всеми соседями, которые сейчас задирают нос перед ними — подумаешь род выше и вереница предков длиннее.
Будет вежлив и предупредителен, и непременно нагладит форму артефактами, и начистит значок — чтобы белое солнце сияло и было видно всем и каждому издалека… И вот, когда он придет, мать выйдет в холл, всплеснет руками — и будет гордиться им. И кудахтать — как он похудел, как он вытянулся, как он вырос, неужели совсем не кормят? И наверняка сама пойдет на кухню, готовить его любимые рисовые клейкие пирожные.
Каро причмокнул губами, и прикрыл глаза от удовольствия, вспоминая вкус домашней выпечки, приготовленной заботливыми материнскими руками.
Дверь за спиной хлопнула оглушительно — и в комнату ворвался взъерошенный Сяо, помахивая свитком.
— Э-гей! Брат приедет!
От неожиданности баночка выскользнула из рук Каро и покатилась по ковру, прямо к ногам Малыша.
— «Помазка…для волос…»? — Сяо подбросил ее вверх, и Каро перехватил в воздухе, поймал, спрятав глубоко в карман. — Помазка? — Малыш заржал, похлопывая свитком по ладони. — Наш Каро решил начать ухаживать за волосами или… влюбился? Это подарок сире Блау?
Каро поджал губы и демонстративно отвернулся — делить комнату с шумным Сяо было сущим наказанием.
— Она таким не пользуется, — его снисходительно похлопали по плечу. — Лучший подарок — это все, что можно съесть!
Каро проследил в зеркале, как Сяо разбежался и плюхнулся на тахту так, что взметнулись шторы на окнах, плюхнулся прямо в сапогах! Никакого воспитания!
С того момента, как он начал обмениваться Вестниками с сирой Блау — а ведь они решали, кто это будет — Малыш начал вести себя так, как будто знает про леди все и лучше всех. Как будто это Сяо был с ней в Храме, а не Каро, как будто это Сяо удирал в горах от тварей, трясясь в санях на этом забытом Марой Севере. Нет, это был он — Каро! Ка-ро! А слать Вестники разрешили Сяо, только потому что возможный родич?
На месте сиры Блау он бы держался от таких родичей подальше.
Малыш подгреб под себя подушки, и пристроил на них темноволосую голову, выдохнув с облегчением — артефакты тепла в комнате сразу установили на максимум — и в спальне было прохладно, это единственный вопрос, по которому они сразу сошлись во мнениях.
Каро изучил в зеркале отражение — и вздохнул.
Малыш единственный из пятерки — красил волосы. Косметические плетения с седины слетали, но травяные смеси, усиленные эликсирами, давали долгосрочный эффект. Красил фанатично, чтобы ни единой белой пряди не было волосах.
«В качестве протеста», — говорил Таджо. «Пройдет», — говорил Бутч. Они никогда это не обсуждали — не принято — какие причины на самом деле привели каждого из них, заблудших, на факультет менталистики, и от чего каждому из них пришлось отказаться, но… то, что Сяо дознавателем быть не хотел — догадывались все из звезды.
Тиль выбрал факультативом Целительство, у Ашту боевка была поставлена лучше, чем у выпускников основного факультета, Таджо разбирался в рунах, и писал исследования по иллюзиям, и только он, Каро не разбирался больше ни в чем, кроме менталистики, и никогда не мечтал ни о чем другом.
Каждый из них легко мог стать кем-то другим, если бы не был дознавателем, кроме него, Каро. И кроме малыша Сяо, которого вообще интересовало всё, за исключением основных дисциплин, и при этом он умудрялся учиться лучше. Когда Каро просиживал в библиотеке за свитками декады — Сяо развлекался в городе, но потом получал высший балл, а ему, Каро приходилось натягивать на удовлетворительную оценку.
И этот Сяо — красит волосы. Некоторые идиоты совершенно не ценят того, что имеют. Того, что дается им легко.
Каро погладил баночку в кармане пальцами.
Совсем скоро.
Он вернется, и тогда мать сможет ходить на рынок с высоко поднятой головой. Мало просто иметь сына дознавателя — но сыном, награжденным «звездой», стоило гордится.
Каро знал, что в спальне, в шкатулке, что запиралась на ключ, который всегда носила на шее, мать хранит карточки. Все, с самого начала его карьеры, любовно вырезанные из Имперского Вестника. Незаслуженные награды развращают — Каро было стыдно, но он признавался в этом себе честно — получив одну «звезду» он начал хотеть ещё, и, возможно, через десяток зим… у него будет своя пятерка и он займет место «Ведущего». Мечты были такими смелыми, что даже мечтал Каро тихо — чтобы эти мысли не услышал никто, выставив несколько щитов сразу, и потом прятал в самый дальний угол сознания.
Малыш всхрапнул, откинувшись на подушках и засопел — Шахрейн сказал им выспаться к вечеру.
Он не сказал им ни да, ни нет, когда к нему пришли из Управления. У отдела ревизий появилась масса вопросов к Таджо Шахрейну после событий на Севере. Что ждет его здесь? Ничего. Таджо останется Ведущим — это понимали все. Райдо — предан Шаху, как собака, Лидо — тому бы только давали сбегать в госпитали на практику, и больше ничего не нужно. Сяо — вообще не интересует карьера. А он — Каро? Что делать ему? Десять-двадцать зим служит под началом Шахрейна? Он — человек простой, и хочет простых вещей — должность, деньги, и потом заслуженная отставка, чтобы было на что содержать семью. Ему обещали всё — полную амнистию, если всплывут нелицеприятные факты, защиту, компенсировать откат от клятвы, и даже… пятерку. Свою пятерку, в которой он будет Ведущим, потому что никто не захочет брать к себе «крысу».
Единственное, что нужно — это добровольно свидетельствовать. Точнее подтвердить то, что скажут. Проблема была только в одном — ему по-настоящему нравилась сира Блау, а то, что копают не только под Таджо, это понимал даже он. Единственная сира, которая не считала его никчемным.
Да или нет? Он так и не решил, что ответить менталистам из центрального Управления.
Каро с недовольством покосился в зеркало на храпящего Малыша — если бы не Сяо, это он сейчас ежедневно обменивался бы Вестниками с леди, это он собирал бы смешные случаи за день, коллекционировал сплетни и выдумывал, что такого остроумного написать сегодня.
И леди читала бы и смеялась. Так, как не должна смеяться ни одна леди — слишком свободный смех. Каро нравилось, как леди Вайю смеется.
«Да или нет, Каро? Да или нет». Ему нравилась леди Блау, но ещё больше нравилось ощущение власти — он сжал и разжал кулак несколько раз — кольца негромко щелкнули. Мысль о том, что будущее Таджо — их блистательного и великолепного Ведущего, которого выпестовал сам Ашту; будущее всей пятерки, которая относится к нему так высокомерно, и… будущее леди Блау… будущее второй Наследницы … у него прямо вот здесь! Пальцы сжались в кулак — кольца щелкнули ещё раз.
Если он скажет «да», если выберет то, что выбрал бы любой здравомыслящий Высший на его месте… интересно, как скоро леди Вайю перестанет смеяться.
* * *К приему гостей мы опоздали, задержавшись в Храме. В холле мы разминулись с несколькими хаджевцами, которые одарили меня сухими кивками. Меня, но не Геба. Слуги забрали свертки с покупками и уведомили, что нас ожидают в большой гостиной.
