Артем Михайлов - Изобретатель чудовищ

— Вот наглецы. Того и гляди на шею сядут! — на месте чудовища появился Тим, в каждой руке у него было по кинжалу.

— Браво, Тим! А где Седоус? — мимоходом спросил Феликс.

— На стене! Машет молотом, как заводной!

Больше им не удалось перекинуться ни словом: мимо в бреющем полете промчались летуны, и перенесенные им через стену монстры-пехотинцы в слепой ярости накинулись на ближайших защитников форта.

Феликс вырвался из сражения — у него была иная цель. Отыскать Тёрна, где бы он ни был!

Нежить все прибывала. Твари лезли по приставным лестницам сплошным потоком. Их били и сталкивали вниз, а они лезли… лезли… Пугающе равнодушные к смерти, они брали утомленных воинов измором.

— Обороняйте баллисту! Держите строй! — приказы исходили от уверенного в себе молодого командира — от Лавра. Его отряд окружил поврежденную баллисту, не подпуская к орудию наседающих исчадий Магога.

— Еще минутку и починю! — сипло обещал Лавру неуклюжий человек, сидящий верхом на ложе баллисты.

Его торс был закован в металлический корсет. Часовщик использовал свой молот не только для того, чтобы плющить врагов. Он сжимал его в своей железной руке и деловито подгонял что-то в метательном механизме баллисты.

В десятке шагов от него Орхидея спустила тетиву арбалета. Враг заверещал — острый болт точно пронзил ему глаз. Девушка выхватила из колчана новый болт.

— Берегись! — закричал Лавр, но его крик потонул в реве наступающих.

Летун камнем рухнул на Орхидею. Мгновением раньше Лавр успел заслонить разведчицу, подставив крылатому копье. Но напоротый на копье летун обрушился на воина всей тяжестью, выбросил вперед когтистые лапы и изо всей силы ударил ими Лавра в грудь. Острые крючья когтей пронзили его куртку, придавленный тушей монстра, воин упал.

Орхидея в ярости выпустила арбалетный болт в содрогающегося от агонии летуна и, забыв о сражении, склонилась над командиром разведчиков.

— Мой командир! Мой командир! — ласково приговаривала она, гладя умирающего Лавра по непослушным волосам.

Тут же Феликс потерял ее из виду. Исчадья Магога прорвались к баллисте, их пытались оттеснить.

Защитники форта падали один за другим. Стены крепости буквально кишели нежитью. Все линии обороны были прорваны. Сражение перекинулось во внутренний двор.

— Баллиста готова, стреляйте, — оповестил закончивший стучать молотком Седоус — К орудию!

Но весь орудийный расчет погиб. Часовщик сделал попытку сам натянуть тетиву. Безуспешно.

И тут, когда отчаяние нависло над фортом, как туча, Феликс, наконец, столкнулся с Тёрном. Тот был у самой бойницы, прижимая к себе странный предмет, чем-то напоминающий черную морскую звезду.

Ненависть заклокотала в груди Феликса:

— Тёрн! Тёрн! Стой, предатель!

Изменник занял позицию у самой лестницы, по которой в бойницу стены ползла и ползла нежить.

На миг он приложил к губам свой сокровенный амулет.

— За Ледяной форт! Сдохни, нежить!

Тёрн вскочил на приставную лестницу и изо всех сил ногой оттолкнулся от стены. Лестница описала широкую дугу. Тёрн вцепился в нее и рухнул в копошащееся перед крепостным рвом скопище Магоговых пехотинцев. Они разом насели на Тёрна. Погребли его под кучей собственных тел.

Взрыв был беззвучный, но от него задрожала земля. Монстров пронзили зигзаги неизвестной энергии. Враги обугливались и рассыпались пеплом. Целое поле вокруг лежавшего навзничь на льду Тёрна было выжжено смертоносными лучами. Он сам — эпицентр этого гибельного взрыва — продолжал искрить, пока последний сгусток энергии не выплеснулся из зажатой в его недвижимых руках "морской звезды".

Из клубящегося мрака вырвался уцелевший летун. Часовщик не успел занести свой молот. Навстречу крылатому монстру взметнулась стрела. Ломая крылья, сбитое насмерть чудовище свалилось на крепостную стену.

Кто-то управлялся с баллистой!

— Я убил летуна! Смотрите, это мой первый! — это новичок Мак взялся за ворот взводящего механизма.

— К победе! За Солнце! — прогремел боевой клич.

Сам полководец Северин со стягом форта в руках созывал оставшихся в живых воинов, чтобы добить дрогнувшего врага.

— За Солнце!

— За Солнце!

— За Солнце! — вдохновенно подхватил сотни голосов.

По приказу Северина распахнулись настежь ворота. Войско защитников ледяной крепости, следуя за знаменем с изображением солнца, устремилось на поредевшую орду исчадий Магога. Феликс присоединился к ним. Воины форта крушили своих извечных врагов. Исход штурма был предрешен. Монстров поднимали на копья, летуны исчезли и больше не показывались.

Костяным жезлом, покрытым колючими отростками, Исидор сбил с ног прыгнувшего на него пехотинца и продолжал молотить его без остановки, как будто хотел размазать по льду. Острые кости жезла впивались в извивающееся тело нежити, вырывая из него куски.

Со стен крепости, возвещая победу, трубы заиграли отбой.

Феликс крепко схватил Исидора за локоть:

— Все кончено, успокойся! Что с тобой?

Прикосновение точно парализовало ученого. Ученый в шоке глядел на растерзанное, превращенное в кровавое месиво тело монстра.

— Это сделал я? Что на меня нашло?!

— Битва закончилась, Исидор. Все закончилось! Пойдем. Вроде бы у Седоуса была припасена фляжка со спиртом, тебе не повредит глоток-другой.

Защитники форта стаскивали в кучу трупы Магоговых тварей, чтобы их сжечь. Для воинов, сложивших головы за ледяной форт, были возведены погребальные костры. Победа обошлась недешевой ценой.

— Задали мы этим ублюдкам! — радовались победители.

— Такого мощного штурма не было лет сто!..

— Славно! Они нескоро оправятся!

Возле баллисты Седоус угощал из своей фляги Мака. Угрюмый и растрепанный кот Одноглазый теребил крыло мертвого летуна.

Орхидея так и стояла на коленях возле Лавра, обеими руками поддерживая его голову. Ее любимый уходил в иной мир и прощался с ней:

— Первый раз вижу тебя плачущей, Орхидея. Ты такая сильная, оставайся всегда такой — пусть это будут последние слезы в твоей жизни.

Орхидея тихо плакала. Они с Лавром больше не пытались скрывать, что любят друг друга. Несколько разведчиков окружили их и лишь теперь начали догадываться, что между командиром и Орхидеей было нечто большее, чем обычное боевое братство.

— Не ты должен был умереть, Лавр, а я, — шептала девушка. — Ты принял на себя удар, который предназначался мне!

— Я старался быть справедливым… Сегодня я первый раз поступил не так, как был должен… Я так хотел…. Я всегда хотел защитить тебя, Орхидея.