Патриция Бриггз - Власть холодного железа

Я начала вставать, но Даррил схватил меня за руку и дернул вниз. В это мгновение стекло в большом окне разлетелось. Через мою голову перепрыгнул вервольф — и приземлился на пороге в десяти футах от меня. Здесь он остановился, разглядывая Файдела.

— Осторожней, Бен, — сказала я. — Он очень проворен, и у него большие зубы.

Долговязый рыжий волк оглянулся. Крыльцо предостерегающе затрещало. Бен улыбнулся мне. Эта мина — с блестящими белыми клыками — гораздо выразительнее улыбки человека. Бен спрыгнул с крыльца и молча понесся на Файдела.

За ним выскочил черный волк, чуть посеребренный, как сиамский кот. Он посмотрел на меня — я сидела вся в осколках стекла — глазами Адама, потом перевел взгляд на Даррила.

— Хорошо, — сказал Даррил, хотя я знала, что Адам в обличье волка не может говорить со стаей, как это может Маррок.

Даррил опустил автомат, из которого непрерывно стрелял, и осторожно поднял меня.

— Давай уберем стекло. Если ты истечешь кровью, Адам сделает из Бена отбивную.

Я посмотрела на себя и поняла, что из множества порезов по всему моему телу идет кровь. И позволила Даррилу внести меня в дом, прежде чем высвободилась.

Он отпустил меня и принялся срывать одежду.

Еще один вервольф, рыжевато-коричневый, прекрасный, прошел мимо меня, отодвинув на шаг в сторону. Хани. За ней последовала еще пара волков, один пятнистый, другой серый. Тоже из стаи Адама, хотя я не могла назвать их имен.

— Мерси, в чем дело? — Питер, муж Хани, оставался в обличье человека. Он увидел мой взгляд и сказал: — Адам велел мне оставаться человеком. Я должен увести Джесси, если дела пойдут плохо.

Услышав крик снаружи, я забыла о нем. Нужна очень сильная боль, чтобы волк так взвыл рядом с логовом стаи. Этот крик означает, что кто-то тяжело ранен.

Я привела сюда эту тварь. И должна помочь дать ей отпор.

— Холодное железо. — Мой голос дрожал от избытка адреналина. — Соль на него не подействует. Нижнего белья, чтобы его вывернуть, мне не хватает. Обуви нет. Нужна сталь!

— Сталь? — переспросил Питер.

Не обращая на него внимания, я кинулась на кухню и схватила французский поварской нож и еще один нож, хенкельс[50]; Адам заплатил за этот набор крупную сумму. Ножи не из нержавеющей стали, потому что обычная сталь, с высоким содержанием углерода, дольше сохраняет острую кромку. И на малый народ действует сильнее.

Когда я выбежала из кухни, Питер приземлился у подножия лестницы. Думаю, он спрыгнул с самого верху — вервольфы способны на такое. В руке у него была сабля.

— Мерси, — сказал он. Голос его звучал непривычно. Приятный среднезападный акцент исчез, сменившись немецким — не совсем как у Зи, но похожим. — Адам приказал мне охранять Джесси и не помогать.

Что-то тяжело ударилось о стену дома.

Сабля лучше двух небольших ножей.

— Ты умеешь ею пользоваться?

— Ja.

Как официально провозглашенная подруга Адама, я имею право отменять его приказы — хотя в случае неудачи мне придётся отвечать.

— Иди помоги. Я буду держаться в стороне и уведу Джесси, если запахнет жареным.

Он исчез еще до того, как я произнесла последние слова.

Я попыталась выглянуть в окно, но крыльцо загораживало происходящее. Из комнаты Джесси должно быть лучше видно — и у нее может найтись для меня одежда.

Я побежала вверх по лестнице, но к концу уже с трудом шла. В форме койота я легко бегу на четырех лапах, но мне трудно бежать очень быстро. У меня просто не осталось сил.

Джесси, должно быть, услышала меня и высунула голову из ванной. И тут же бросилась ко мне:

— Чем я могу помочь?

Я оглядела себя, чтобы понять, чем вызван ужас у нее на лице. Дело не в моей наготе. Джесси выросла среди волков, а те, кто меняет облик, не могут позволить себе излишнюю скромность. Для волков перемена — процесс медленный и болезненный. Если во время перемены они срывают одежду, боль усиливается. Это делает их еще раздражительней — так что обычно они сначала раздеваются.

Нет, дело не в моей наготе. Дело в крови: я вся в крови.

Я в ужасе оглянулась и увидела что ковер вдоль всей лестницы выпачкан кровью.

— Черт возьми, — сказала я. — Чистка обойдется в круглую сумму.

Но тут я услышала рев, от которого задрожал дом, и перестала думать о ковре. Оттолкнувшись от перил, за которые держалась, чтобы сохранить вертикальное положение, я перебралась к окну Джесси. Оно было широко раскрыто. Джесси уже подняла жалюзи. Держа в обеих руках по ножу, я выбралась из окна и оказалась на крыше крыльца, откуда мне все было видно.

Вервольфы тяжело пострадали. Бен жался к машине Адама, борт которой был разорван.

Даррил кружил вокруг иного. Его пятнистая шкура сливалась с темнотой. Думаю, если бы он не двигался, я бы его вообще не увидела. Адам вцепился в спину Файдела; когтями передних лап он, как кошка, вырывал полоски со спины, но трудно было сказать, насколько серьезный ущерб он причинял. Хани и ее муж действовали заодно. Она отвлекала иного быстрыми прыжками и кусала, дожидаясь, когда Питер воспользуется возможностью и пустит в ход саблю.

Со своего наблюдательного пункта я слышала слова Питера:

— В этих водорослях плоть не найдешь!

— Не могу понять, побеждают они или проигрывают, — сказала Джесси, вылезая из окна. Она набросила на меня одеяло и присела рядом на крыше.

— Я тоже не могу, — начала я, но замолчала на полуслове, почувствовав болезненно накатившую волну магии.

— Осторожно! — крикнула я волкам внизу. Я успела добраться до края крыши и увидеть, как иной невероятно быстро пробежал по открытому участку и прыгнул в чернильную реку. Адам по-прежнему был у него на спине.

Вервольфы не умеют плавать. Как у шимпанзе, у них для этого слишком мало жира. Мой приемный отец покончил жизнь самоубийством, просто войдя в реку.

Я хотела прыгнуть с крыши. Я могу в полете поменять обличье, приземлюсь уже на четыре ноги и через несколько секунд буду в воде. Но ведь я пообещала следить за Джесси. И если обещание становится очень неудобным, это вовсе не означает, что его не нужно выполнять.

Питер, не теряя ни секунды, бросил саблю и вошел в воду. При свете фонаря на крыльце я видела, как его голова исчезла под водой.

Джесси изо всех сил стиснула мою руку.

— Давай, давай, — умоляла она, затем радостно завопила, когда показался Питер. Он тащил за собой кашляющего и отфыркивающегося волка.

Я села и с облегчением закрыла лицо руками.

Глава десятая

— Ты вся в крови и стекле, — сказала Джесси, помогая мне перетащить усталое тело через подоконник. — И эта кровь не поможет волкам успокоиться.