Бояринъ из куна-чакры – 2 - Владимир Борисович Журавлев
Девушка смотрит вопросительно, получает приглашающий кивок, присаживается на краешек кровати, целомудренно одергивает халатик, но бесполезно это — чтоб прикрыть ее ноги, надо хламиду до пят носить.
— Наверно, результат проклятия можно исправить, — сочувственно говорю я, кивая на ее голые бедра. — В смысле, что изменено магией, магией же можно вернуть обратно. Если аккуратненько поработать с твоим внутренним миром, запустить обратный процесс…
— Нет, — неловко усмехается Мишель. — Сергею нравится именно так. И тебе. Ну и… и мне в результате тоже. Все просто красавицы, и лишь одна я — длинноногая.
Обнимаю ее за талию и притягиваю поближе. Мишель охотно притягивается.
— Снится какая-то дрянь, — тихо жалуется она. — Так страшно…
— Это не тебе снится, — вздыхаю я. — Это мне. А уж как мне страшно…
Мишель недоуменно хлопает глазами. Коротко объясняю ей ситуацию с девятью парами Когтей. Она думает совсем недолго и приходит к правильным выводам:
— Получается, мне от тебя теперь не скрыться? И когда Сергей меня… Вот же ты скотина, Рой!
— Тебе жалко, что ли? — не понимаю я.
Мишель всерьез задумывается. Потом озорно улыбается:
— Да ладно, пользуйся, вся твоя, бессовестный. Подглядывай, подслушивай, подчувствовай…
— Нет такого слова!
— А действие теперь есть… Так. Ты и в бою можешь поддержать, да? Когда рубились с ликвидаторами, я что-то такое ощутила… как будто ты рядом.
— Вы пока что неопытные, — неловко оправдываюсь я. — Если б не эта связь, девчонок бы в городе покромсали. А тебя в основном Сергей прикрывал, не я.
— Я так и поняла. Спасибо, что спас.
Мишель пододвигается еще ближе, откидывается назад и кладет голову мне на плечо — что называется, целуй не хочу. Я, конечно, целую, все же не железный, но укоризненно шепчу в маленькое ушко:
— Мишель! Не ты одна испугалась! Они же сейчас все сюда соберутся! И что увидят⁈
— На то и расчет, — томно мурлычет она. — На то и расчет…
Беззвучно приоткрывается дверь, заглядывает Ясмина.
— Ой, — виновато шепчет она и подается назад. Ловлю ее левитационным захватом, усаживаю рядом и обнимаю свободной рукой.
— И что это было? — бормочет Ясмина.
— Это была свинюха Мишель, — сердито объясняю я. — Шутница голоногая! Тебя тоже пугают мерзкие сны?
— Меня? Не совсем. Я подумала, что слышу тебя, и тебе очень плохо…
— Вот! — наставительно говорю я Мишель. — Вот Яся — настоящая подруга, не то что ты! Сама умирает от страха, но прибежала посреди ночи меня спасать! А ты⁈ «Ах мне страшно, ах возьми на ручки»!
— Про ручки — врешь!..
Ясмина хлопает глазами. Вдвоем объясняем ей насчет девяти пар Когтей. Она приходит к правильным выводам гораздо быстрее Мишель:
— Значит, ты постоянно чувствуешь меня?
— Так вышло, Яся, — смущенно бормочу я. — Иначе вам не получалось помочь.
— Я согласна, — просто говорит она. — Так даже лучше. Ничего не надо объяснять.
Мишель уважительно качает головой и аккуратненько съезжает с моих коленок. Потому что то, что для нее невинное развлечение — для Яськи настоящее сильное чувство. То, что люди называют любовью.
— Подождите, — озадаченно бормочет Ясмина. — Так мы сейчас все здесь соберемся со страху? Это надо использовать…
И деловито забирается мне на колени. Мишель тихонько ржет.
— Не выйдет разыграть, — огорченно вздыхает Ясмина. — У них же у всех Слух.
— А ты сама слушала, когда сюда шла?
— Я? Нет, конечно, я… Понятно. Когда пугаешься до смерти, не до Слуха.
— А хороший тест на силу связи, — усмехаюсь я. — Мишель — с ней понятно, у нее родовая память очень ярко проявилась. С тобой тоже понятно, мы… в общем, понятно. Но вот кто следующая?
В результате азартного спора решаем, что следующими будут близняшки, а мама Вера, скорее всего, не явится совсем. Даже Ясмина заметила, что мама в родовой памяти полный ноль.
Тихонько открывается дверь.
— Ой…
Переглядываемся с Ясминой и дружно тянем спортсменок внутрь. Потом втроем хором объясняем им про девять пар Когтей.
— Ну у тебя и юность была! — сочувственно говорит Вика и ежится. — Я бы на твоем месте рехнулась от страха.
— Так и я рехнулся, — легкомысленно отвечаю я. — Не просто же так сбежал в человеческое тело? Такое можно сотворить, только полностью съехав с катушек! Драконы вообще-то людей за еду считают. Вот ты бы вселилась в бройлера?
— Рой, как дам сейчас за бройлера…
— Ой… — доносится растерянное от дверей.
Расцепляемся с Викой и всей толпой дружно тянем прибывших внутрь всех четверых — близняшки и княжны с перепугу решились на перемещения в страшной темноте только вместе. И плевать, что видят в темноте прекрасно — страшно же! Снова тихий смех, объяснения насчет девяти пар Когтей.
— С нами понятно все, — хихикают близняшки. — В каком порядке прибежали, в таком и любим. А вот ты, Рой — лично ты кого любишь больше всех?
Ну, насчет их чувств я бы поспорил, но не сейчас, сейчас надо веселить девочек, а то они серые от страха.
— Сашку, — не задумываясь отвечаю я.
— Не, это понятно, а вот после Сашки — кого?
— Всех, — пытаюсь выкрутиться из щекотливой ситуации.
— Рой… — угрожающе тянут близняшки.
— Ладно! — сдаюсь я. — Жанна, садись поближе, на ушко скажу. Только тебе. А потом в том же порядке, на ушко — остальным.
— Скотина… — ворчит Жанна. — Так каждой скажешь, что любишь именно ее…
Но любопытство пересиливает, и Жанна подсаживается вплотную.
— Ну?
В ответ начинаю ее щекотать. Я точно знаю, что она щекотку с детства не переносит. Жанна дико извивается, беззвучно визжит, падает, Хелена бросается ее спасать и тоже попадает под щекотку…
— Роя бьют! — шепчет от дверей потрясенная Риманте. — И не справляются! На помощь!
Кошка с ногами прыгает в кучу, и начинается дурдом с придушенным смехом, всхлипами и бешеным скрипом кровати.
— Но вообще-то я вот над чем думаю, — сообщаю я с низу кучи-малы. — А чего мои родственнички забыли в Европе? Ведь эти сны — они же неспроста. Я Патриарха чую. И вы вместе со
