Сто причин моей (не) любви (СИ) - Елена Александровна Романова
Так соскучилась по нему. Смертельно.
Выбираюсь из кровати и иду к его креслу на носочках, словно заворожённая. Голодный взгляд Нейла скользит по моему телу, цепляясь за пояс, чулки и подвязки, за грудь, вздымающуюся из тугого бюстье.
Все эти три дня я так тосковала по этому мужчине. Забираюсь ему на колени и тянусь к его губам. Смотрю в его глаза и понимаю — больше нет прежней Эвелины Митчелл. Обхватываю ладонями его щеки, сажусь на него верхом, оседлав его бедра и медленно, тягуче целую.
— Нейл… — выдыхаю, ощущая, как сгораю от желания.
— Боги… — он прикасается к моему подбородку, отводит длинные пряди волос мне за плечо, — продолжай, Митчелл.
Ловлю его руку, ласкаю ладонь, туго перевязанную бинтами. Прикасаюсь к ней губами, желая залечить каждую его рану. И снова — к его губам, словно к живительному источнику. Каждый поцелуй, как искусство. В них с каждой секундой теряется медлительность и моя свобода — Нейл жаден, голоден и страстен, он забирает даже мою волю. Он из тех мужчин, которые находят в близости особое упоение. Ему нужно получить все. На полную катушку. И в какой-то момент он перехватывает инициативу — горячие ладони скользят по моей пояснице на ягодицы, неприлично сжимают.
Нейл громко дышит, терзая мой рот.
Схожу с ума от желания — бесстыдно развязываю шейный платок и въедаюсь губами в бледную кожу шеи. Пальцы расстегивают пуговицы на его рубашке, а когда добираются до его живота, я выдыхаю слабый стон наслаждения.
— Нейл, я хочу… — только и могу шептать, почти теряя рассудок, — так хочу…
Он снова ловит мой подбородок, удерживает и приоткрывает мой рот подушечкой большого пальца, а затем поддается навстречу, чтобы завладеть моими губами и жадно приласкать их языком.
Стягиваю с его плеч камзол и рубашку. Его торс перетянут бинтами, и я невесомо касаюсь их пальцами, а затем отдергиваю руку, боясь сделать ему больно.
— Нет, Митчелл, — в его голосе столько мольбы, что это ввергает меня в пучину удовольствий: — …прикасайся.
А потом мы просто целуемся — до болезненных губ, до терпкого наслаждения, до упоения, пока жажда не толкает нас в постель.
Нейл поднимается из кресла вместе со мной, сжимая в объятиях. И пока несет, шепчет на ухо:
— Только не бойся, детка. Не бойся меня, хорошо?
Нежный. Для меня.
Прижимаюсь к нему плотнее, обхватывая шею руками, а его талию ногами, зарываюсь лицом в его длинные волосы и вдыхаю умопомрачительный запах его парфюма.
Глава 26
Олсен никогда не был нежен с женщинами. Снисходителен — да, но заботиться о чужом удовольствии он прежде даже не думал. А теперь ему это важно. Горячая, сладкая гордячка Митчелл должна стонать и кричать от каждого его движения.
— Это нам не нужно, правда? — Нейл позволяет ей соскользнуть на пол, чтобы раздеть.
Никакой одежды — только обнаженные тела.
Им понадобится только постель.
Нейл не занимается любовью под одеялом. Он не делает это прилично, он не джентльмен. Зверь, скорее. И любит он тщательно, сочно, до проклятой усталости. И женщинами он привык наслаждаться.
Щеки Митчелл краснеют, когда он высвобождает ее большую, красивую, нежную грудь из тисков одежды. А у него кружится голова, он плотоядно сглатывает слюну, потому что хочет попробовать эту сочную плоть губами. Зажать зубами, потянуть, смять. Какая же красивая! Безупречная.
Его ладонь ложится на изгиб ее тонкой талии и скользит вниз на выступающую косточку, поддевая белье и стягивая вниз. Митчелл шепчет что-то, опустив голову и уткнувшись лбом ему в плечо. Вся дрожит. Снова. А Нейл добирается до круглой попки и оглаживает рукой, будто оценивая свое приобретение. Наконец, он может сделать это.
— Митчелл… — тянет он, целуя девушку в макушку, — ты бесподобна, я говорил?
Он и сам знает, что не говорил. Ее влажный рот прикасается к его ключице в блаженном поцелуе, а ее пальчики нетерпеливо касаются его брюк.
— Да, малыш, сейчас мы все снимем, — Нейл не соображает, и вряд ли сможет уделить должное внимание обучению своей девочки.
Нет — учиться они будут позже. А сейчас только наслаждаться процессом. Сомнений нет, это будет потрясающе — Нейл ощущает чудовищное возбуждение, которое жаждет выхода, и только она, белокурая малышка, может ему помочь. Только ее соблазнительное, волнующее тело.
Митчелл так часто дышит, что ее мягкая грудь скользит по его груди, упирается твердыми горошинами сосков. Приподнимая ее голову, Нейл откровенно целует, позволяя себе все, что не делал раньше: всасывать в рот ее губы, ловить ее маленький язычок, облизывать. Ему нравятся звуки поцелуев, шум дыхания, женские стоны — Нейл обезоружен. Убит наповал.
Стягивает брюки и привлекает Митчелл к себе, упираясь горячим членом ей в живот.
Сейчас он видит, насколько эта девушка мала и уязвима по сравнению с ним, но, между тем, он полностью покорен ею. Влюблен до одержимости.
Он рычит, чувствуя, как она трется о него животом, выгибаясь в пояснице. Такая неопытная, но такая жадная — проклятье, делай это еще! Сейчас Нейл даст тебе то, что так выпрашиваешь, Митчелл. Ты, правда, готова?
Он просовывает руку ей между ног, и она изумленно распахивает глаза и перестает дышать — просто смотрит, покоренная этим бесстыдным движением.
— Какая же ты мокрая, Эви, — Нейл и сам не отдает отчет в том, что говорит.
Он уже давно потерял голову. Возможно, он даже пугает бедняжку-Митчелл. А, может, напугать ее не так просто — ее глаза закатываются от пьянящего удовольствия. Она снова шепчет — такая смешная. Что ты там бормочешь, Митчелл?
— Иди на ручки, малышка.
Упрашивать не нужно — девушка обхватывает его за шею, и Нейл легко подхватывает ее под ягодицы, очень удобно пристраиваясь к ней. Если бы она не была девственницей, насадил бы на себя. Но сейчас лишь упирается в нее, ощущая приятную горячую влажность.
Нейл содрал с постели покрывало и одеяла с подушками, сбросил все на пол — ничего из этого не понадобится, а затем опустил Митчелл и лег сверху, между ее ног. Облокотился на локти, убирая руками светлые волосы с ее лица, а после въелся в ее рот — иначе не скажешь — терзал его до красноты. Подминал Митчелл под себя, скользил и упирался в нее до тех пор, пока ее дыхание не начало срываться в стоны.
Она хнычет, приподнимает бедра и трется. Ее руки исследуют его тело, гладят по груди, цепляются за плечи.
— Разрешаю все, малышка, — шепчет Нейл целуя ее в шею и спускаясь
