Острие лезвия, ветер и любовь (СИ) - Галицына Варвара
Принц боролся со странным чувством тоски и тревоги. Его терзал один вопрос — почему вдруг девушка, которая с самого первого дня их знакомства казалась ему такой странной и грубой, теперь стала так важна. С чего это вдруг, узнав о метке, которой у него и быть то не должно, он так изменился?
Оборотень говорила, что соулмейты могут быть друзьями и они ими стали, проводя день ото дня всё больше времени вместе. Леголасу странно сильно нравилась эта мысль — Сули его друг. Даже после той перепалки на стрельбище, девушка не оборвала с ним неспешно зарождавшуюся дружбу. Нынче для них стало почти что традицией приходить на стрельбище, где Леголас учил темноволосую стрелять. С каждым разом у Сули получалось лучше, а принцу было всё сложнее… сложнее что? Быть рядом с ней или же без неё?
Эльф распахнул глаза, не в силах уснуть и резко сел, часто дыша, будто не лежал сейчас, а пробежал пару лиг без остановки. Да что же это происходит? Сердце снова забилось чаще, а перед глазами образ. Глаза. Улыбка. И эти губы. Леголас закрыл лицо руками, с неподдельным ужасом понимая, что случилось. До него донеслись слова Боромира, но лихолесец их не разобрал.
— О чём ты? — переспросил он через время, слыша, как дрогнул бесстрастный голос.
— Я о Сули, — Боромир уже собирался ложиться спать, но тут заметил как эльф подскочил. Ему уже приходилось видеть подобное выражение лица. Когда-то и у него оно таким было. — Я ведь не слепой.
Гондорец улёгся, отвернувшись от Леголаса, и не стал укрываться одеялом (ночь выдалась на удивление тёплой), а принц сидел, опустив руки. Боромир, искушенный в подобных делах, уже давно приметил, как эльфийский царевич стал смотреть на его подругу.
— Волчонок для меня как сестра и я хочу ей только добра. А ты вроде парень не плохой, — усмехнулся человек, — пусть и эльф.
Леголас помолчал немного, прежде чем спросить:
— Ты хорошо знаешь её. Как мне следует поступить? — принц не видел, как улыбнулся мужчина.
— Расскажи ей о своих чувствах.
Подобный совет Леголас не хотел услышать, наперёд зная, какой ответ получит от девушки. Эльф поднялся на ноги и решил пройтись, понимая, что уснуть уже не получится.
***
Ночь вступила в свои законные права, охватив старый лес плотным тёмный одеялом. Сули предстала перед эльфийкой в самом светлом из своих платьев — почти белоснежном, украшенном жемчужной вышивкой на груди и тонкими серебряными нитями на рукавах. Как никогда прежде она выделялась на фоне окружившей её ночи. Заложив руки за спину и нервно перебирая пальцы, оборотень выпрямила спину, подобно тому, как это всегда делала Арвен и смотрела прямо в глаза владычицы.
— Сулмендис, воспитанница Элронда, — произнесла Галадриэль, подойдя к девушке и остановившись в паре шагов. Владычица Лориэна едва заметно прищурилась. — Или же Йорун, дочь Бодиль. Дочь Хелтая?
Сули поджала губы. Она отвела взгляд в сторону, но не опустила его вниз, упрямо разглядывая крону ясеня за спиной эльфийки. Как же ей не хотелось здесь быть. Отвратна была лишь одна мысль, но вот оборотень тут. Стоит. Молчит и смотрит в сторону.
— Я позвала тебя, — продолжала Галадриэль и сделала небольшой шаг навстречу, — чтобы задать вопрос.
— А я буду, рада ответить, — ничем не скрываемая желчь сочилась из голоса оборотня. Она мельком взглянула на эльфийку и тут же повернулась обратно к ясеню. — Спрашивай.
Галадриэль встала рядом.
— Ты считаешь, что твой отец не прав, но ты действительно похожа на свою мать, — произнесла она и Сули вздрогнула.
— Ты не знала Бодиль и не знаешь Хелтая, — и пусть слова прозвучали не так резко как того хотела оборотень, она всё же осталась довольна тем как Галадриэль тяжело вздохнула. Эльфийка не стала спорить.
— Всё меняется, — продолжала владычица, обходя воспитанницу дочери стороной, — не только эльфы, не только люди и гномы. Оборотни тоже, — и с каждым сделанным шагом голос становился громче. Могущественнее. — Стая покинула свои земли. Но ты уже знаешь об этом. Но знаешь ли ты, куда именно они отправились?
Сули качнула головой из стороны в сторону.
— Быть может в Рохан, — предположила девушка. — Иногда они уходят туда.
Темноволосая невольно решила, что стая ушла на Восток, но потом поняла, что всё ещё чувствует связь с ними. Ту самую которая когда-то привела её к берегу Андуина. Нет. Оборотни ещё есть в Средиземье.
— В землях коневодов их тоже нет, — протяжно покачала головой Галадриэль.
— Мне нечего ответить на этот вопрос, — призналась девушка. — И если это всё, то я, пожалуй, пойду, — она коротко поклонилась и собралась покинуть эльфийку.
— Найди их, — донеслись до Хранительницы слова. — Среди оборотней ты найдешь то, что так долго искала.
— Я послушаю Ваш мудрый совет, моя госпожа, — Сули ещё раз поклонилась эльфийке, но теперь церемонней, широко взмахнув рукой. — Ведь вы всегда всё знаете наперёд. Разве могу я не верить этим мудрым речам?
Договорив, темноволосая развернулась, взметнув юбкой лежащие кругом листья и пошла своей дорогой, когда её догнал голос Галадриэли:
— Моя печаль ничуть не меньше твоей, Сулмендис. — голос этот был непривычно тих и сломлен. — Всё предвидеть мне не по силам.
Сули остановилась, чтобы развернуться и презрительно бросить.
— А я ожидала, как и в прошлые разы, услышать о неотвратимости судьбы и о том, что если это произошло, то значит не в наших силах было это предотвратить.
Оборотень развернулась на пятках и убежала, не желая больше и слова слышать из уст эльфийки, а Галадриэль медленно отвернулась.
— Если бы ты только знала, внучка, как сильно я корю себя за то, что не увидела судьбу Келебриан прежде.
______
*Волки теряются от вида тряпки, которая развивается перед их мордой — потому охотники часто используют привязанные к натянутым между деревьям веревкам флажки, чтобы дезориентировать животное.
Глава 17. О возлюбленной
Год 2952 Третьей эпохи
— Хей! Кто это тут у нас? — Тейран подскочил к девушке со спины, подхватил под руки и закружил.
Теперь Сули уже 489 лет, но она не может сейчас обернуться волком, чтобы в полной мере выразить возмущение, в силу своего весьма интересного положения. Парень не отходил от неё всю дорогу, постоянно шутил и смеялся. Да даже сам Ралис так не радовался грядущему рождению ребёнка, как светловолосый оборотень своему племяннику или племяннице.
— Поставь меня! А-а-а-а! — Сули пыталась прикрыть лицо руками. Светловолосый сын Хелтая со смехом поставил сестру на землю и одним резким движением повернул к себе. — Меня нельзя так крутить! — и со всей своей силы девушка врезала брату кулаком в живот. Оборотень скрутился пополам.
Невдалеке пасся конь на котором темноволосая ехала — где Тейран его раздобыл, она не хотела знать.
— Уф, — только и смог сказать воин стаи. — Помнится, тебе ещё физические нагрузки запрещёны, а ты брата бьешь! — Сули задрала нос кверху и сложила руки на округлившимся животике. — Уверена, что хочешь остаться в Ривенделле пока…? Пока это не закончится?
— Имеешь ввиду, пока малыш не родиться? — девушка хмыкнула, тряхнув своими длинными волосами. В последние недели они ужасно раздражали, и оборотню хотелось поскорее остричь их. — Да. Я хочу родить в Ривенделле. Я там выросла и моему ребёнку там тоже будет хорошо.
Тейран нахмурился, пока сестра не видела, но стоило Сули обернуться к нему, как улыбка вновь расцвела на лице парня.
— Когда же ты уже, к моей радости, сбреешь эту ужасную бороду? — фыркнула воспитанница эльфов. Парень оскорблено почесал щеку и подбородок, покрытые редкими светлыми волосами. Сыну Хелтая всегда казалось, что с бородой он выглядит взрослее и мужественней. Сули была иного мнения.
— Чем она тебе не угодила? — пробурчал светловолосый.
— Тем, что она тебе не идёт. Выглядишь как мальчишка, у которого впервые волосы на лице появились, и теперь он боится, что если сбреет, то новые не вырастут. Борода не показатель твоей мужественности, — девушка по-доброму усмехнулась, подошла к брату и неспешно коснулась его лица. — Хоть раз видел вождя с бородой?
