Алексей Палей - Курьер.

стать курьером. Не вижу причин отказывать. - Настойчиво возразил он.

- Я хочу стать информационным курьером! - Твёрдо повторил мальчишка.

В больнице пришлось задержаться ещё на день. Врачи настаивали на

полном обследовании, однако всё ограничилось тем, что просто

оставили мальчика одного на целый день. Он никуда не ушёл, вёл себя

спокойно, без капризов ел и пил, отвечал на вопросы, хотя при этом,

большую часть времени молчал, что в его случае вполне объяснимо и

понятно. На следующее утро ребёнка разбудил мужчина, который в том

разговоре стоял у окна. Он принёс с собой литровую бутылку

минералки, поставил её на столик рядом с кроватью и сказал, чтобы

мальчик больше пил, если ночью не хотелось в туалет, и утром не

хочется тоже, обязательно нужно попить воды - лучше не будет, но и

хуже тоже.

Хотя те неизвестные и согласились, но сначала мальчик был

обследован психиатром. Как объяснили, нужна серьёзная

психологическая устойчивость для работы информационным курьером. К

сожалению, для многих и для самого психиатра, мальчик вполне

вписывался в нужные параметры. На психическое здоровье никак не

повлияла даже правда об этой организации. Мальчишка молча выслушал,

потом просто пожал плечами и поинтересовался, насколько будет

ограничено его обучение наукам. Узнав, что все ограничения связаны

только его с личными возможностями, снова пожал плечами, но

промолчал. Несмотря на хорошие показатели, психиатр всё же

предупредил о серьёзной проблеме у этого ребёнка - замкнутость. Но,

это сочли не страшным и вполне естественным, учитывая то, что с ним

произошло.

В разведшколу мальчик попал только через три недели. К его

некоторому удивлению там учились дети и взрослые вместе. Правда, для

детей программа обучения более широкая, так как туда была включена

вся средняя школа. А в качестве обязательного дополнения - нет

возможности прогулять. Большее удивление вызвало то, что одним из

учителей оказался тот самый мужчина стоявший тогда у окна. Его все

называли инструктор по выживанию или просто Инструктор - к остальным

учителям и инструкторам обращались по имени. К слову, с самой первой

встречи он относился к Инструктору с явной агрессией, но при этом не

объяснял причин. Всё обучение разделено на семь курсов, каждый по

одному году. Первые четыре - для детей, в зависимости от их уровня

знаний. Пятый - общая подготовка. С шестого начинается

специализация. Курсов всего семь, но в школе проводят ещё и

спецподготовку после выполнения первого задания, а это ещё занимает

от года до трёх.

Все учащиеся, добровольно или принудительно, ведут себя

дружелюбно ко всем новичкам и стараются им всячески помогать.

Обычная практика школы - поселить новичка со старшекурсниками,

которые уже проучились в школе два-три года. Они быстро объясняют

все правила: писанные и не писанные, помогают новичку в учёбе и тому

подобное. Так продолжается два года, а на третий год всех

однокурсников собирают вместе, по три в одну комнату и добавляют к

ним одного новичка.

С мальчиком поступили так же; поселили в комнату, где уже жили

пацаны на три года старше, но ему предстояло учиться с ними в одном

потоке. Его самого, конечно, определили на первый курс. А через

полгода пересилили в отдельную комнату. С соседями он не только не

подружился, но даже хороших отношений не развил, кроме этого с ними

чуть не получился конфликт. Мальчик молча отказывался от всякого

общения, выходил из комнаты только на учёбу, тратя всё свободное

время на чтение учебников и тренировки, вступал в разговор только в

случае крайней необходимости и абсолютно игнорировал происходящее,

если это напрямую не касалось лично его. Пересилили мальчишку после

несчастного случая с одним из соседей по комнате. Тот пацан очень

любил показывать, как он красиво умеет делать сальто. Это был его

коронный номер: без разбега, только сильно оттолкнувшись от пола,

перелетал широкий стол, стоящий в изголовье его кровати, после, в

полёте поворачивался, так что падал на кровать спиной; головой на

подушку. Причём всегда ложился ровно и почти без шума. В тот раз ему

не повезло. Прыжок получался сильным, но недостаточно высоким, в

результате он задел пальцами ног край стола, запаниковал и не смог

управляемо упасть. На столе, как обычно, находилось много разного,

включая подставку для ручек и карандашей, с ручками и карандашами.

Попал при падении прямо на неё и две ручки, проткнув рубашку и

майку, воткнулись в левую часть живота около рёбер, ближе к центру.

Проехался по столу и завершил падение головой в кровать.

Кувырнувшись через голову по инерции, паренёк скатился на пол, да

там и затих. Мальчик, сосредоточенно читавший до этого момента

какую-то книгу, без интереса проследив всё падение, пожал плечами,

зачем-то пересел с кровати на подоконник и вернулся к чтению, никак

больше не отреагировав на случившееся. Для большего удобства он

прислонился к стеклу окна, которое вообще-то не было стеклом, да и

окно не настоящее, просто элемент интерьера комнаты, хотя и очень

достоверный. Конечно, за каждой комнатой велось видеонаблюдение, и

дежурный стразу вызвал медбригаду на место происшествия, но их

остановили, приказав подождать как можно дольше. Одним из тех, кого

ставят в известность в подобных ситуациях - штатный психиатр, вот

именно он и приказал пока подождать и посмотреть реакцию мальчика.

Пострадавший от собственной глупости получил серьёзное ранение, тем

не менее, время у него ещё было. Мальчик отреагировал минуты через

две, только когда раненый застонал, но сам помогать или подходить не

стал, просто обернулся на глазок видеокамеры и потребовал

медицинскую помощь для пострадавшего. Чуток позже, после того как

раненого увезли, психиатр поинтересовался, почему мальчик сразу не

вызвал кого-нибудь на помощь и получил серьёзный ответ - "он не

мешал мне читать пока был без сознания".

- Он же мог погибнуть! Ты сразу же должен был позвать помощь!

- Зачем? Ведь именно для таких случаев и сделано видеонаблюдение

за каждой комнатой. - Спокойно и без эмоций возразил мальчик.

- А если бы не было? А если кроме тебя некому было бы оказать ему