Джордж Мартин - Пир стервятников

Санса наблюдала припадок, беспомощная, как и все остальные. Роберт задел ногой сира Лотора по лицу. Брюн выругался, но не отпустил бьющегося в судорогах ребенка, даже когда тот обмочился. Приезжие молчали. Лорду Нестору, во всяком случае, уже доводилось видеть такие припадки — может быть, и другим тоже. Когда корчи наконец прекратились, маленький лорд так ослаб, что не мог стоять на ногах.

— Лучше всего отнести его милость обратно в постель и пустить ему кровь, — сказал Петир. Брюн с мальчиком на руках вышел из зала, Колемон с угрюмым лицом поспешил за ним.

Их шаги затихли, и в Высоком Чертоге настала полная тишина. Санса слышала, как окрепший к ночи ветер воет и скребется в Лунную Дверь. Она замерзла и очень устала. Неужели придется повторять все еще раз?

Но ее история, видимо, оказалась достаточно убедительной.

— Я сразу невзлюбил этого певуна, — проворчал лорд Нестор. — И много раз говорил леди Лизе, чтобы она его прогнала.

— Вы всегда давали ей мудрые советы, милорд, — сказал Петир.

— Она им не следовала, — посетовал Ройс. — Слушала их неохотно и делала все по-своему.

— Миледи была слишком доверчива для этого мира, — с трепетной нежностью произнес Петир. Санса, не знай она всей подноготной, ни на миг не усомнилась бы в его любви к покойной жене. — Лиза видела в людях только хорошее. Мариллон хорошо пел, и она думала, что у него доброе сердце.

— Он обозвал нас свиньями, — заявил широкоплечий сир Албар Ройс. Бороду он брил, но отпускал бакенбарды, обрамлявшие его простое лицо, как две густые черные изгороди. Вылитый отец, только моложе. — Сочинил песню про двух свиней, которые роются у подножия горы и пожирают объедки сокола. Я сказал ему, что знаю, в кого он метил, а он засмеялся и говорит: «Да полно вам, сир, это же про хрюшек».

— Он и надо мной насмеялся, — подхватил сир Марвин Бельмор. — Дал мне прозвище «сир Дин-Дон». А когда я поклялся, что вырежу ему язык, он мигом спрятался за юбками леди Лизы.

— Он часто там укрывался, — сказал лорд Нестор. — По натуре он трус, но леди Лиза осыпала его милостями, и он обнаглел. Она одевала его как лорда, дарила ему золотые кольца, дала пояс из лунных камней.

— Даже любимый сокол лорда Джона перешел к нему, — заметил рыцарь с шестью белыми свечами Ваксли на дублете. — Лорд Джон любил эту птицу — ее подарил ему король Роберт.

— Все это никуда не годилось, — со вздохом признал Петир Бейлиш, — и я положил этому конец. Леди Лиза согласилась отослать его прочь, потому и позвала его в этот чертог. Мне следовало присутствовать, но я и помыслить не мог… Если бы я настоял… она погибла из-за меня.

Так нельзя говорить, в панике подумала Санса. Нельзя. Нельзя.

Но Албар Ройс, качая головой, возразил:

— Нет, милорд, не вините себя.

— Во всем виноват певец, — подтвердил лорд Нестор. — Приведите его сюда, лорд Петир, и покончим с этим прискорбным делом.

— Воля ваша, милорд. — Петир, овладев собой, отдал приказ стражникам, и певца привели. С ним явился тюремщик Морд, страшный человек с маленькими черными глазками на обезображенном лице. Одно ухо и часть скулы он потерял в каком-то сражении, но двадцать стоунов его бледной плоти сохранились в целости. От одежды, слишком тесной ему, исходил скверный запах.

Мариллон рядом с ним казался почти изящным. Ему дали помыться и облачили его в голубые бриджи и просторный белый камзол с пышными рукавами, подпоясанный серебряным кушаком, подарком леди Лизы. На руки натянули белые шелковые перчатки, глаза, чтобы пощадить взоры благородных лордов и рыцарей, завязали белой шелковой лентой.

Морд, имевший при себе плеть, ткнул ею узника в ребра, и тот припал на одно колено.

— Молю вас о прощении, добрые лорды.

— Сознаешься ли ты в своем преступлении? — нахмурясь, спросил лорд Нестор.

— Будь у меня глаза, я заплакал бы. — Голос певца, такой сильный и уверенный ночью, сейчас звучал еле слышно. — Я любил ее так, что не мог видеть ее в объятиях другого, знать, что другой мужчина делит с ней ложе. Я не хотел делать зла моей возлюбленной леди, клянусь. Дверь я запер, чтобы никто не помешал мне высказать свои чувства, но леди Лиза была так холодна… и когда она сказала, что носит дитя лорда Петира, я обезумел…

Пока он говорил, Санса смотрела на его руки. Толстуха Мадди уверяла, что Морд отрезал ему три пальца, оба мизинца и один безымянный. Мизинцами он и правда как будто не шевелил, но в перчатках разве что-нибудь разглядишь. Выдумка, должно быть. Откуда Мадди об этом знать?

— Лорд Петир по доброте своей оставил мне лютню, — продолжал слепой. — И язык тоже… поэтому я могу петь. Леди Лиза любила слушать, как я пою.

— Уведите это ничтожество, пока я сам его не убил, — громыхнул лорд Нестор. — Мне тошно смотреть на него.

— Морд, отведи его обратно в небесную камеру, — приказал Петир.

— Да, милорд. — Морд грубо схватил Мариллона за ворот. — Поговорил и будет. — Санса с изумлением заметила, что зубы у тюремщика золотые. Все смотрели, как он тащит и толкает певца к выходу из чертога.

— Этот человек должен умереть, — заявил сир Марвин Бельмор, когда они вышли. — Нужно отправить его вслед за леди Лизой через Лунную Дверь.

— Лишив прежде того языка, — добавил сир Албар Ройс. — Лживого и язвительного.

— Я знаю, что был слишком мягок с ним, — как будто оправдываясь, сказал Петир Бейлиш. — По правде говоря, мне его жаль. На убийство его толкнула любовь.

— Любовь или ненависть, он должен умереть, — настаивал Бельмор.

— Ждать недолго, — ворчливо заметил лорд Нестор. — В небесных камерах долго никто не засиживается. Небо зовет их к себе.

— Да, но кто знает, откликнется ли Мариллон на зов. — По знаку Петира часовые растворили двери на дальнем конце. — Я знаю, сиры, вы устали после своего восхождения. Для всех вас приготовлены комнаты на ночь, а в Нижнем Чертоге вас ожидает накрытый стол. Проводи гостей, Освелл, и позаботься, чтобы они ни в чем не нуждались. Не желаете ли выпить со мной в горнице чашу вина, милорд? — обратился хозяин к Нестору Ройсу. — Алейна, милая, побудь у нас чашницей.

В горнице теплился огонь и стоял винный штоф — борское золотое. Санса налила лорду Нестору, Петир поворошил кочергой дрова.

Ройс подсел к очагу.

— Это еще не конец, — сказал он Петиру так, будто Сансы здесь не было. — Мой кузен намерен сам допросить певца.

— Бронзовый Джон мне не верит. — Петир сдвинул пару поленьев.

— Он явится сюда не один. С ним будет Саймонд Темплтон, можете быть уверены. Боюсь, что и леди Уэйнвуд тоже.