Ольга Зима - О чем поет вереск (СИ)
— Я, о-о, принцесса, я друг юности твоей матушки! — Мэллин фыркнул. — Так что успел налюбоваться на битвы-с-драконами-лишь-бы-не-замуж! На твою долю драконов не осталось, но, смотрю, ты нашла другой выход из положения!
— Но она не говорила о тебе! — Лианна в недоверии вскинула светлые глаза, доискиваясь ответа и пытаясь не замечать остального, произнесенного Мэллином. — Никогда!
— Никогда-никогда? — брат насмешливо повел плечом. — И даже не упоминала чудесного музыкального волка, который повстречался им с неблагой подругой на границе с фоморами?
Лианна покачала головой.
— Ну, значит, ещё расскажет, — не удержался от язвительной полуулыбки. — Когда подрастешь!
— Ах ты! Да зачем я тебя слушаю!
Мидир знал тверже кого бы то ни было, что лучшая защита — это нападение, но не уставал удивляться вроде бы спокойной принцессе Солнца.
— Затем, что это ни к чему не обязывает, выходить за меня замуж тебе не обязательно, а поразмяться в словесных баталиях очень хочется, — Мэллин скосил на девушку глаза и хитро прищурился. — Или опять скажешь, что я не прав? С удовольствием признаю, что я — лев!
— Ты не лев! И не волк! Ты козел! — отголосок давешней бури опять давал о себе знать. — Что ты вообще знаешь о любви?! Да, я не могу выбрать, но это моё личное дело!
Мэллин снова вздохнул и перевесился с другой стороны ветки.
— Конечно, твоё, кто спорит! Но зачем повторять чужие прошлые ошибки? Можно послушать того, кто пережил нечто подобное…
Лицо брата снова стало одухотворенным, серьезным, промелькнула гримаса боли.
Мидир вздохнул: ну точно, опять играет. Такое же лицо у брата было при исполнении особо трагических любовных баллад. Сейчас навешает на уши юной ши длинную пересказанную историю.
— Когда-то в молодости один мой знакомый ши, ну, близкий друг, стоял перед похожим выбором, — Мэллин нарочито отводил глаза и даже оборвал нервозными движениями несколько листочков с дерева. — Его обуревали страшные сомнения, в какую сторону сделать выбор, какое окончательное решение принять, кому отдать свое сердце безраздельно, тогда я, то есть он, оттягивал решительный момент так долго, как мог!
— И чем кончилось дело с твоим другом? — Лианна распахнула глаза. — Кого он так любил? И ты же говоришь о себе, так ведь?
Мэллин тяжело вздохнул, не отрицая и не соглашаясь.
— Ох, проницательная ты тоже, наверное, в свою маму! Она постоянно меня подлавливала. Это… Ладно, — глубокий вздох, еще более серьезное лицо. — Это я о себе. Только — никому! Дело было давнее, сейчас никто уж и не вспомнит, да и не надо! Но тогда! Вопрос стоял ужасно остро! И чем дольше я тянул, тем острее он вставал, кромсая мои чувства!
Лианна явно живо сопереживала, похоже, то, что живописал Мэллин, было ей знакомо не понаслышке. Мидир, наверное, посочувствовал бы принцессе, если бы она хотя бы заметила привязанность Джареда.
— Мне в конце концов пришлось делать выбор очень быстро, и я до сих пор не уверен, что поступил правильно, — Мэллин удрученно покачал головой и скрылся в листве.
— И что это был за выбор? — Лианна вспомнила не только о чувствах, заморгала и подключила соображение. — Ты же до сих пор без пары?
— Это был трагический выбор! Кого я люблю больше! Кого я хочу видеть на Дне своего рождения сильнее! Пирожки с мясом или пряники в белой глазури! — Мэллин ни разу не сбился с возвышенного тона, а потому успел за возникшую паузу осознания спрятаться поглубже в ветки.
— Ты! Ах ты! Болтун! Задавака! — солнечная принцесса бросила в крону дерева очередную шишку, потом заклятье немоты, насколько успел разглядеть Мидир, и снова шишку. — Я почти тебе поверила!
— Вот именно! — Мэллин, несмотря на парочку увесистых шишек, едва в него не угодивших, был бодр и весел. — Но по сути-то я прав! По сути, милая принцесса, твой выбор не сильно отличается от моего: пирог или пряник? Я бы остановился на прянике, он подходит тебе по цвету, да и не способен быть кнутом!
— Да что ты городишь! — Лианна больше не желала прислушиваться к словам. — Обжора! Ничего не понимаешь в чувствах!
Она сердито выдохнула, хлопнула по дереву обеими руками, но уселась обратно, подобрав ноги и скрестив на груди руки. И, похоже, едва не плача. Мэллин высунулся из листвы опять, брат всегда хорошо чувствовал степень угрозы для себя лично.
— И раз я ничего не понимаю в чувствах, поясни мне, опытная и мудрая принцесса, почему Фордгалл сжимал кулаки во время моего — совершенно искреннего! — выражения симпатии? — подпер голову рукой и с любопытством уставился на Лианну.
— Да мало ли почему! Ты разозлил бы всякого, кто знает, чего стоит от тебя ожидать! — принцесса немного растерялась от встречного вопроса и передумала плакать.
— И почему тогда второй «всякий», то есть Джилрой, отреагировал ну совершенно по-другому? — Мэллин состроил страшные глаза, будто вне себя от удивления.
— Это как раз легко, потому что это Джилрой, он… он сам особенный и на все реагирует по-особенному… — принцесса притихла и на всякий случай отвернулась от Мэллина совсем.
Тот хмыкнул со значением.
— Особенный, значит… Ты хоть сама себя-то слышишь, нет? Мне кажется, после подобных слов выбора как такового и нет, но пусть, пусть, женщины и имя вам — коварство! — Мэллин скрылся в ветвях, хотя голос продолжал звучать, похоже, поднимался повыше. — Чтобы ты знала, солнечная девочка с цветком, сжатые кулаки Фордгалла — это ревность, мрачное чувство, которое уже сводит его с ума, хотя он не имеет на тебя никаких официальных прав. А Джилрой распереживался за тебя и твое неловкое положение, — Мэллин снова хохотнул.
— И что ты находишь в этом смешного?! — Лианна снова вернулась к гневу.
— Да почти ничего, разве что пирожки не смогли бы затаить жестокую обиду и прийти по мою душу, захватив в лапы какой-нибудь особо острый нож Вогана… — Мэллин выглянул из веток выше, вгляделся в сторону кухни. — Ты видела у пирожков лапы? Вот и я не видел, хотя бы поэтому не смогли бы. А вот твой милый лесовик с начинкой из ревности и честолюбия может. По чести сказать, он мне не нравится!
— Ага! Ты говоришь про Фордгалла гадости, потому что просто боишься его! — кажется, принцесса была счастлива уязвить Мэллина в ответ.
— А вот и нет! Но разумно опасаюсь! — слабый шорох по стволу, обозначающий спуск. — Небесный мне нравится в разы больше! Я и выбрал когда-то блюдо пряников, неудивительно…
Лианна недоверчиво обернулась, собираясь отвесить еще пару неласковых реплик, но Мэллин радостно отряхнул руки и кивнул, заканчивая разговор:
— Как ты уже любезно подчеркнула, я полон недостатков, а Воган как раз вышел из кухни, можно успеть стянуть что-нибудь оттуда! — изящно поклонился. — Рад был пообщаться, принцесса дома Солнца.
И пропал на кухне.
Силуэт Лианны ласкало закатное солнце, она протянула к нему руки, впитывая покой и силу…
Мидир, не отрывая магического взгляда, посмотрел на Этайн, мирно спящую на его плече.
После двух недель постоянных атак эти десять дней затишья, как и почти здоровый вид его королевы, воспринимались подарком судьбы, в которую Мидир давно уже не верил.
Этайн, словно почуяв его взгляд, приоткрыла глаза, шепнула «мое сердце, люблю», и Мидир ненадолго отвлекся.
А когда он вновь посмотрел на Лианну, она уже заходила в кухню, откуда раздавался подозрительный шум.
Для волчьего короля не являлась секретом причина суматохи: наверняка Воган вернулся в свои владения раньше, чем рассчитывал Мэллин.
Поэтому открывшийся Лианне и поразивший её в самое сердце, судя по удивленному вздоху, вид — Мэллин, старающийся аккуратно почистить картофель — Мидира ни капельки не удивил.
— Пришла позлорадствовать? — левое ухо Мэллина подозрительно алело, как будто недавно было помято. — Ай, да как ты это делаешь, Воган? — видимо, порезался.
— Пришла потребовать извинений! С любовью не шутят, а твое предложение было сделано в недостойно несерьезной манере! — Лианна была настроена очень серьёзно.
— Это было недоразумение, я думал, мы все прояснили…
— И как бы ты выкручивался, если бы я согласилась?!
— Так шанс все же был? — не удержался Мэллин, а принцесса притопнула ножкой.
— Молодой принц отличился перед вами, солнечная госпожа? — Воган оказался рядом в момент, а коллекция ножей на поясе притянула взгляд Лианны.
Она неуверенно улыбнулась, и Мидир отчетливо осознал: представила бунт пирожков и боевой поход на Мэллина с ножом.
— Спасибо, уважаемый повар, мы сами разберемся, — Лианна сверкнула глазами на Мэллина. — Итак?
Воган скептически хмыкнул и отошел на шаг. Мэллин развел руками:
— Хорошо, прошу меня извинить за то, что сделал невыносимо явной твою нерешительность, повеселил собравшихся волков и госте-ай-яй-яй!
