Дмитрий Щербинин - Просторы Многомирья

– Скоро узнаете…

И вновь Серж Михел V выглядел растерянным, и не сжимал больше свои пухлые кулачки. Это был добродушный, мирный император, и он совершенно не представлял, что делать при этих новых, тревожных событиях.

– Начинайте действовать немедленно, – говорила Нэния, обращаясь, главным образом, не к императору, а к тем, более решительным людям и не людям, кто собрался возле его трона. – Наша армия должна готовиться к скорой войне. Иначе – всех перебьют по одиночке. О появлении ЧИПА должны узнать и жители иных империй; и, если они не выставят против него все свои силы, то также погибнут…

Тут прогремел гулкий голос Гхала:

– К нам приближаются!!

Винд, Эльрика и Нэния обернулись и увидели, что со стороны Ой–Чип–она к ним летят некие тёмные точки. Пока что, из–за значительного расстояния невозможно было их разглядеть.

Винд спросил:

– Как думаете: это может быть кто–нибудь из наших?

На что Нэния ответила:

– Если там и были какие–то охранники от империи Ито, то все они погибли…

– Как быстро расправляется с ними ЧИП, – молвила Эльрика.

– Да, – кивнула Нэния. – он вернулся из Москвы уже не таким, каким был прежде. Теперь он – более решительный, неистовый. Наверное, он принёс с собой частицу того мира, в котором пробыл так долго.

Из отдалённого на тысячи километров зала доносился испуганный голос Сержа Михела V:

– Что это такое летит?.. Ох… это же враги… уничтожьте их…

А летели к ним железные, похожие на многометровых пауков существа. Это были порождения Ой–Чип–она и Винд узнал их. Юноша воскликнул:

– Это же Тифмы!

Вот тут и пришлось вспомнить о той встрече на мире Аратроэль, когда Винд вцепился в лапу улетающей Тифмы, чтобы попасть на родной Каэлдэрон. Незадолго перед тем Тифма поглотила изумрудное сердце – источник неиссякаемой энергии.

Тогда у случайно попавшей на Аратроэль Тифмы была одна цель–вернуться в Ой–Чип–он, теперь же подобные ей создания атаковали…

Виш выхватил все четыре своих клинка и провернул их столь стремительно, что невозможно было уследить за их движеньями.

Винд крикнул:

– Тифмы – железные! Твои клинки – бессильны!

На что Виш ответил:

– Не зря меня называют лучшим мечником в Ито. Своими клинками я крушу и панцири, и камень, и железо! Скоро вы в этом сами убедитесь!..

По мере того, как приближались Тифмы, становилось холоднее. А из тронного зала доносился голос Сержа Михела V:

– Ведь они не пролетят сюда? А?

Нэния ответила:

– Не пролетят, если только этого не захочу я и тот, кто открыл это окно в зале…

Винд поинтересовался у Крылова:

– Нэния говорила о особой силе, которая скрыта в тебе. Чувствуешь ли ты её?

– Сейчас я просто чувствую, что готов сражаться, – молвил живой корабль.

Долго ждать не пришлось. Тифмы были уже совсем близко. Несмотря на то, что они стремительно двигались – Винд успел их пересчитать: пятнадцать штук. И юноша подумал: «нам с ними не справиться. И чем могу я помочь своим друзьям? Какие особые силы скрыты во мне? Кто я вообще такой?!»

А сражение уже началось. Первым начал сражаться Виш. Ящер Скул, на котором он сидел, сделал молниеносный воздушный пируэт, обогнул Тифму, а Виш спрыгнул на её металлическую голову.

Винду так и захотелось крикнуть: «Что ты делаешь?!» – но он не успел – события развивались очень быстро. И Виш знал, что он делает. Прежде чем Тифма успела что–либо предпринять, он нанёс несколько стремительных, сильных ударов по тому месту, где её голова крепилась к туловищу. Простые клинки вряд ли что–нибудь смогли сделать, но клинки у Виша были не простыми, а заговорёнными, доставшимися ему по наследству от предков…

Железо было разорвано, из–под него выдернулись плотно смотанные провода. На Виша уже неслась лапа Тифмы, но он успел отскочить, и, оказавшись на этой лапе, ещё несколько раз ударил – провода были перерублены. Тифма продолжала лететь, но уже бесцельно, по инерции.

Виш перескочил на подлетевшего Скула и крикнул:

– ЧИПУ придётся заняться её починкой, но…

Тут Вишу пришлось перескакивать на следующую Тифму. Между тем, и к Крылову подлетели сразу несколько Тифм. Из корабля вырвались зеленоватые нити, обхватили их, и, несмотря на сопротивление, ударили друг об друга, да с такой силой, что их ржавые бока прогнулись, и посыпались искры. Тифмы сопротивлялись, их лапы били по нитям Крылова, разрывали их, а из распахнувшихся со скрежетом глоток выдвинулись вращающиеся циркулярные пилы и впились в борт Крылова, начали терзать его. Крылов затрясся, издал мучительный стон и вынужден был выпустить Тифм.

Те, хоть и покорёженные, вновь метнулись в атаку.

Винд закричал:

– А ты проглоти их!..

Крылову вовсе не хотелось глотать Тифм. Он многое мог глотать: и камень и железо, но только обычное железо, а Тифмы источали холод, в них чувствовалось ледяное волшебство ЧИПА…

Не подскажи ему это Винд, Крылов никогда бы не стал их глотать – просто сражался бы до последнего. И всё же ему показалось, что Винд, как никогда прав.

И в пылу (или, скорее – в холоде) сражения, Крылов рискнул, и для начала откусил очередную направленную в него пилу. Ощущение было неприятным и даже болезненным, пила ещё некоторое время продолжала терзать его изумрудную плоть, источать смертный холод…

Но вот холод смерти был поглощён живительным теплом Крылова. Теперь корабль чувствовал одновременно и боль и приток сил; а его тело слегка разрослось…

Затем Крылов сам метнулся на очередную Тифму, крепко обхватил её, притянул к себе. В его борту раскрылась громадная пасть и все, кто стояли на палубе покачнулись, едва устояли на ногах…

Из обзорного окна доносился испуганный голос Сержа Михела V:

– Что это?! Наши погибают?!

– Нет, не погибают, – решительно ответила Нэния. – Это Крылов открывает силу, которая поможет нам победить ЧИПА.

Тогда Серж Михел V, этот не знавший войн император, проговорил совсем уж жалобно:

– Да, победите его… Уничтожьте…

И тогда всем присутствующим в тронной зале стало ясно, что на время предстоящей войны правление придётся взять на себя кому–то другому, более похожему на полководца.

А пока что Крылов поглотил Тифму. Она ещё сопротивлялась, ещё пыталась вырваться, но изумрудные челюсти уже перекусили её железное тело, уже размололи все её самые важные детали.

Крылов затрясся, стремительно понёсся в сторону, врезался в ещё одну Тифму, и от этого удара все, кроме Нэнии, слетели с его палубы. Корабль испытывал страшную, ни с чем несравнимую боль, смертный холод ЧИПА на мгновенье пронизал его, сковал изумрудное сердце – но только на мгновенье, затем разбилась ледяная короста на сердце, и вновь началось движение жизни. Всё железо было переработано, и Крылов разросся прямо на глазах.