Дмитрий Щербинин - Просторы Многомирья

Тело его покрывали многочисленные трещины, которые безудержно расширялись и углублялись; мало того – из каждой его клеточки веяло таким холодом, что и Крылов и все остальные вынуждены были отлететь подальше.

И вот дракон обратился в ледяное, сероватое облако, которое стремительно меняло свои формы, и летело, свистя и завывая, прочь…

Через пару минут всё умолкло, но в воздухе ещё чувствовался неприятный, вызывающий озноб холод.

Виш воскликнул:

– Много я повидал, но такое – в первый раз!

А Винд в порыве откровения признался:

– А я вот с кое–чем подобным уже сталкивался. Только не здесь… не в Многомирье… В ином мире, жители которого сами называют его Москвой. Я сам был там… и ЧИП он тоже был там, долгое время… Мне показалось, что в Москве такой же холод, как и в этом облаке, которым стал дракон.

Виш и Гхал начали расспрашивать Винда о Москве, но юноше вовсе не хотелось признаваться, что это именно он освободил ЧИПА, и поэтому он отмалчивался, говорил, что пробыл там совсем немного, и ему ничего не известно, кроме того, что там очень холодно и неуютно…

Виш изрёк мрачно:

– Я думал: раз мы в одной компании, то и секретов друг от друга у нас не должно быть. А ты, я вижу, не хочешь говорить всю правду. Что ж: это твоё право…

Нэния, которая, как догадывался Винд, уже знала его тайну, произнесла:

– Не стоит из–за этого ссориться. Быть может, у Винда есть веские причины не договаривать. Но это вовсе не значит, что он плохой; уверена – он ещё проявит себя с лучшей стороны.

А Винду, на самом деле, очень захотелось совершить подвиг; быть может, даже пожертвовать собой – этим он хотел оправдаться не столько перед окружающими, а перед самим собой. Чем больше он видел злодеяний ЧИПА, тем больше его снедали раскаяния. Ведь это он, Винд, пусть и невольно, но способствовал возвращению тирана в Многомирье…

* * * 

После гибели дракона Афффе, компания продолжила полёт к сфере Ой–Чип–она…

И впереди уже ничего, кроме этой, заполоняющей весь обзор громады не было видно. Глянешь назад – там синее небо, там – разные миры и плывущие среди них облака; а впереди – железо, простирающееся на сотни и тысячи километров, старое, ржавое, и всё же – по–прежнему твёрдое, наделённое пока что скрытой силой, но готовое вскоре пробудиться, начать завоевание

Сфера Ой–Чип–она угнетала. Ведь эти миллиарды и миллиарды тонн железа не было уничтожены даже во время отсутствия ЧИПА, а все усилия жителей Многомирья привели только к тому, что сфера оказалась слегка потрёпанной по краям. Казалось – эта громада вот–вот рухнет, и раздавит всех их. Но пока что она висела недвижимо…

Впрочем – нет – не совсем недвижимо. Чем ближе они подлетали, тем отчётливее замечали, что на многих из железных деталей происходит движение. Что–то или кто–то там дёргался, а в воздухе иногда разносились отдалённые железные скрипы, и ещё – механический гул. Сам же воздух постепенно становился холоднее, и, если бы не живое тепло, которое порождал Крылов, то путешественники давно бы уже замёрзли…

Винд спросил у Нэнии:

– Что там движется?

– Не знаю.

– Но ведь такого движения не должно быть? – это уже Эльрика спросила.

– Нет – не должно. И сейчас об этом, наконец, узнает, Серж Михел V, правитель Светлограда.

После того как Нэния попыталась вернуть жизнь дракону, магические силы покинули её, но теперье вернулись, и следующее заклятье далось ей без особо труда. Вновь прозвучали слова, которые Винд не рискнул бы повторить, так как мог свернуть язык. Последовали несколько плавных, стремительных и сложных движений руками, после чего в воздухе образовалось сияющая по краём окно, внутри которого прояснилось отчётливое, совершенно реальное видение светлого, величественного зала.

Там, возле золотого трона, на котором сидел пожилой, полноватый, румяный и излишне для этого тревожного времени расслабленный император Серж Михел V, собралось немало мужей, дам, а также и старцев – все выглядели весьма почтенно, и смотрели, как показалось Винду прямо на него, осуждали его…

Но, впрочем, юноша ошибался. Смотрели они не на него, а на сферу Ой–Чип–она, видели её, несмотря на разделяющие тысячи километров, так же отчётливо, как и те, кто находился на палубе Крылова.

Первой заговорила роскошно одетая дама – жена Сержа Михела V:

– Я вижу – оно оживает.

И зазвучали голоса тех, кто стоял поблизости от трона:

– Мы предупреждали об этом. Слишком много знамений: вот и каменные Гхалы, древние стражи, проснулись. К сожалению, они слишком обветшали, и не смогли остановить ЧИПА… Да и наших сил может оказаться недостаточно. Слишком велика угроза. Но, тем ни менее, мы должны готовиться к войне…

Серж Михел V выглядел удивлённым и растерянным. Видно было, что он, также как и его отец, как и дед – привык жить в мире, а слово «война» звучало для него в диковинку. Переглянувшись с женой, спросил у неё:

– Что думаешь?

Императрица же поинтересовалась у собравшихся возле трона:

– Вы знаете, как остановить это?

В ответ прозвучало:

– Если ЧИП – сердце этого, то уничтожение или новое изгнание ЧИПА может остановить железную империю Ой–Чип–он. Но как добраться до ЧИПА мы сейчас не знаем.

Растерянный Серж Михел V прокашлялся и молвил, пытаясь придать своему голосу подобающие императору властные и величественные ноты:

– Моя империя Ито сильна и сможет противостоять любому злодею. Если ЧИП попытается напасть…

Серж Михел V не договорил, но сжал свой кулак. Смотрелось это и комично и печально: кулак у императора был таким же пухлым, как и его лицо. Видно, что человек этот никогда не воевал, но зато привык кушать и пить за троих…

Один из стоявших возле трона произнёс:

– ЧИП непременно нападёт, и наша Ито не сможет ему противостоять… Вы, ваше величество, поглядите туда внимательнее…

Серж Михел V ещё некоторое время вглядывался в открывшееся перед ним окно; и, чем дольше он глядел на сферу Ой–Чип–она, тем более мрачным становилось его лицо.

Наконец, он спросил:

– Почему здесь стало так холодно?

На это ответила Нэния:

– Холод отсюда проникает к вам. Ну а холод порождает Ой–Чип–он. Боюсь, что, чем больше времени больше проходить; тем больше будет от него холода и снега. Теперь он станет промораживать миры; насылать на них вьюгу и снег…

– Что такое фьюга и снэг? – пробормотал незнакомые слова Серж Михел V.

– Скоро узнаете…

И вновь Серж Михел V выглядел растерянным, и не сжимал больше свои пухлые кулачки. Это был добродушный, мирный император, и он совершенно не представлял, что делать при этих новых, тревожных событиях.