Константин Ветошко - Три стороны медали

Винстон помнил каждый взгляд Тайми, пойманный им. Иногда повелительница пламени смотрела на него с яростью, порой с удивлением, чаще с интересом. В ее широко распахнутых или прищуренных глазах он одинаково легко читал радость и печаль, гордость и стыд, решимость и страх. Но до сих пор маг ни разу не видел в них жалости.

Волшебница не обращала внимания ни на хромоту, ни на шрам на щеке. Винстон верил, что она воспринимает его как настоящего мужчину, сильного мага, достойного не жалости, а восхищения. И это заставляло юношу чувствовать себя увереннее, шире расправлять плечи и светиться от счастья.

Но теперь Винстон знал, что в глазах Тайми он стал ущербным, достойным лишь сочувствия. У юного мага был не такой уж богатый опыт взаимоотношений с противоположным полом, но одно он усвоил накрепко — не было на свете чувства хуже, чем жалость. Не ненависть, не гнев, даже не презрение были главным врагом любви. Жалость, вот что он всегда страшился увидеть в глазах девушки.

Как Винстон сейчас завидовал себе прежнему. Каким же он себе казался болваном, не умеющим ценить то, что имел. Мучения и переживания по поводу хромоты теперь виделись просто смешными. Только сейчас юноша начал понимать, что на нее никто всерьез не обращал внимания. Даже смех и насмешки по большей части являлись плодом его воображения, не более. Но повернуть время вспять были бессильны даже самые могущественные маги.

Потянулись однообразные дни мучительного ожидания. Потрепанные части гвардейцев пока не спешили кидать в новое пекло, поэтому Торстен и Тайми могли проводить много времени у постели друга. Была бы воля Винстона, он бы запретил волшебнице приближаться к нему и видеть его в таком состоянии, но приходилось терпеть и стараться не замечать жалости в ее глазах.

Винстон не только не мог пошевелиться, у него не получалось создать даже самое простейшее плетение. Маги воды терялись в догадках, но никто так и не смог объяснить, как проклятый хамелеон этого добился. Сам юноша был уверен, что его беды как-то связаны с ментальным воздействием, но он был не способен ни с кем поделиться своими догадками.

Зато за эти дни у Винстона необычайно обострилось истинное зрение и чувство стихии. Лежа в деревянном бараке, он ощущал колебания воздуха во всем лагере, заранее предвидел появление новых воздушных потоков, улавливал малейшие нюансы творимых вокруг плетений. Сам маг мысленно сравнивал себя с человеком, потерявшим зрение, но получившим взамен резко обострившиеся другие чувства.

Все эти дни Винстон много думал. Он анализировал каждое свое действие, пытаясь понять, где допустил роковую ошибку, и постепенно пришел к неутешительному выводу. Ошибкой была вся его жизнь. Маг так гордился силой своего разума, но его действиями по-прежнему руководили чувства, а точнее — самое разрушительное и иррациональное из них — страх.

Винстон больше не мог себе врать. За последние годы он слишком много трусил, каждый раз находя этому какое-то оправдание, но сейчас они кончились. Страх отравлял его душу и туманил разум, заставлял играть по чужим правилам. Маг с необычайной ясностью осознал, что так больше продолжаться не может. И дальше плыть по течению, избегая любой опасности, означало оставить мечту о величии, распрощаться с тщательно скрываемым и лелеемым чувством превосходства над окружающими.

И Винстон поклялся себе, что больше никогда не пойдет на поводу страха. Пускай он не сможет полностью вытравить испуг и сомнения из своей души, зато в его силах с ними бороться, действовать им вопреки.

Но пока страх прочно удерживал юношу в своих тенетах. Винстон одновременно исступленно мечтал и боялся прибытия великого мага воды. Этот целитель был его последней надеждой, решающей ставкой в игре под названием жизнь. При этом юноша прекрасно понимал, что самого адепта волнует не столько излечение его не слишком значимой персоны, сколько изучение воздействия магии жизни.

Небосвод уже окрасил розовый закат, и Винстон уверился, что еще один день мучительного ожидания прошел, когда в комнате кто-то появился. В полумраке Винстон разглядел высокого, поджарого старика с холодными глазами расчетливого убийцы. Следом за ним в дверь протиснулся коренастый, но совсем не полный парень с изуродованным ожогами лицом.

Винстон с недоумением, постепенно переходящим в страх, смотрел на эту странную парочку, а те уже вовсю хозяйничали в комнате, выкладывая на столы содержимое просторной кожаной торбы, которую притащил крепыш. В комнату заглянула Тайми. Девушка ободряюще подмигнула Винстону, а по углам вспыхнули масляные лампы и лучины.

Волшебница скрылась, а Винстон принялся всматриваться в незнакомцев, пытаясь разглядеть татуировку мага воды и угадать, кто второй прибывший. Но его сомнения быстро развеял парень с изуродованным лицом.

— Не гадай, это вот он у нас светило целительской науки, — крепыш указал на высокого старика.

— Хоть кто-то догадливый появился, — благодарно подумал Винстон. — А то, что Торстен, что Тош, что Тайми — хоть полчаса им моргай, не в жисть не угадают, что сказать хочешь.

— Ты еще не представляешь, насколько я догадливый, — рассмеялся крепыш, заставив Винстона удивленно распахнуть глаза.

— Хватит тебе издеваться над молодым человеком, — добродушно усмехнулся старик с холодными пронзительными глазами. — Это невоспитанный чурбан мой помощник и ментальный маг, а твои мысли сейчас лишены даже естественной защиты, так что он их читает не напрягаясь.

— Парень немного удивлен, — крепыш зачем-то начал привязывать и так неподвижное тело юноши к кровати.

— Твой случай требует вмешательства далеко не только целительской магии, — серьезно ответил старик, доставая из деревянной коробочки какие-то склянки с подозрительного вида жидкостями.

— Нет, этого паренька больше удивляет такое внимание к его персоне, — ментальный маг открыл Винстону рот и влил какое-то зелье.

— А вот насчет этого расспроси лучше своего наставника — скайрэ Рут'аэра. Я здесь по его просьбе. И предвидя твой следующий вопрос, знакомы мы с ним изрядно. Еще когда он был ненамного постарше тебя, довелось нам полазить по этим зловонным джунглям, да и с Сийяри пришлось пару раз сойтись накоротке. Я вообще удивлен, что он тебя сюда отпустил, — великий маг воды испытывающее посмотрел на юношу.

— Да, ты был прав, это малец без спросу в джунгли полез, Рут его, наоборот, предостерегал, — усмехнувшись, крепыш всунул Винстону между зубов обвитую кожей палочку, заставив юношу мысленно вздрогнуть от плохих предчувствий. — Не боись раньше времени, это так, на всякий случай.