Елена Ежеменская - Чародей

В пору моего детства этот пустырь служил излюбленным местом моих сверстников. Школа находилась неподалеку, и после уроков мои одноклассники частенько сбегались сюда, чтобы поиграть в прятки. Меня никто никогда не звал. Я и не хотел. По натуре я был одиночкой. Да так им и остался. Обычно в школе не любят таких, как я, но изгоем я не стал только из-за своих рисунков, которые однокашники считали "клевыми". Меня почитали за странного чувака, но вместе с тем уважали. Короче, никто меня не трогал, и меня это вполне устраивало.

Бревна, естественно, уже не было, все-таки прошло около пятнадцати лет, но бетонная плита, которая служила для меня своеобразным отмерителем расстояния, все еще была на месте. И на ней все еще темнело пятно.

Я вздрогнул.

Как я уже говорил, меня не трогали. Считали мальчиком с прибабахом, но никто не хотел выяснять, с каким именно. Но однажды в нашей школе появился тупой новичок по имени Кит Баркли. Он прибыл из какого-то мегаполиса и по этому поводу гнул пальцы так, что их хруст был слышен за километр. По слухам, его отец, работавший раньше учителем в средней школе, отбывал срок за совращение малолетних. Ублюдок, каких свет не видывал. Но попробовали бы вы сказать такое Киту в лицо, и ваш нос не смогла бы выправить целая банда пластических хирургов.

Естественно, парень ходил гоголем. По его словам, то, что делал его отец, они делали вместе, и не по разу. Конечно, ему вряд ли кто-то верил, но стоило в открытую усомниться в его правоте, и он распалялся настолько, что вы понимали, чье лицо у вашей смерти. Он цеплялся к каждому, кто косо на него посмотрел. Короче, типичный школьный хулиган. И как же он мог пройти мимо такого уникума, как я?

Моя память услужливо выкинула меня в тот бессолнечный ветреный день. Помню, я сидел на стадионе, закутавшись в ветровку, наблюдал, как тренер, оря во все горло, гоняет наших спортсменов, и рисовал что-то в блокноте. Я как раз заканчивал набросок пупырчатого монстра с очаровательной улыбкой и в футбольных бутсах. Не знаю, специально ли Кит меня подкараулил, или же нет (хотя его жирной морде на стадионе явно было не место), но блокнот вдруг неожиданно вырвали у меня из рук, а сам я сосчитал ровно пять ступенек в проходе между рядами, прежде чем успел затормозить.

Баркли листал мой блокнот, ухмыляясь и сопровождая каждый рисунок далеко не лестными комментариями. Наверное, он надеялся, что я либо расплачусь, либо кинусь отбирать рисунки. Вместо этого я поднялся, не обращая внимания на разбитую в кровь коленку, и, спокойно посмотрев ему в глаза, произнес: "Хочешь честной драки? Тогда приходи сегодня на пустырь в пять часов. Уж я найду, чем тебя удивить". Тот сначала опешил, затем ухмыльнулся: "А не боишься, что твои мозги потом не вставят в башку?". Я ответил, что у него вставлять вообще нечего. Баркли пообещал, что придет, и удалился, прихватив с собой мой блокнот. Но я все же увидел то, что мне было нужно: он испугался. Хоть на мгновение, но испугался.

Уже по пути на пустырь я понял: за то, что я заставил Баркли испытать страх, он меня размажет. Как червяка. До меня дошло, в какое дерьмо я влип, но слишком поздно. Теперь отступать было некуда.

Кит Баркли уже ждал меня. За его спиной маячили трое местных задир. Увидев меня, они невольно попятились.

– Кит… - робко начал один из них, кажется, Ларри Гамильтон. - Может, не надо?

– Что значит - не надо? - грозно рыкнул на него Баркли.

– Говорят, он немного… того. Сдвинутый, - Ларри поймал мой взгляд и заткнулся.

– Да, Кит, я немного того, - жизнерадостно улыбнулся я. Непонятно, чем я заслужил такую репутацию, но оценка Ларри мне понравилась.

– Да мне по барабану, - сплюнул тот сквозь дырку от выбитого когда-то зуба и без предупреждения бросился на меня.

Я отскочил в сторону. Его жирная туша проехалась по песку и уперлась в край бетонной плиты. Один из его дружков захихикал, но, другой ткнул его под ребра.

Баркли поднялся, красный как рак. То ли от смущения, то ли от ярости. Судя по глазам - от второго. Он был просто в бешенстве.

– Ах ты ублюдок! - прорычал он.

Сколько мы с ним прыгали, не знаю. Я пропустил пару хороших ударов в ухо, плюс к этому перстень Кита рассек мне губу, но и этому недоноску не удалось избежать моей кары. Из обеих его ноздрей стекали струйки крови, левый глаз заметно опух.

Наконец Баркли начал уставать. Еще бы - такая туша по определению прыгать не может. Взгляд он фокусировал уже с трудом. Мне осталось его помотать совсем чуть-чуть, и он бы отстал сам… Если бы не невесть откуда взявшаяся железка.

Понятия не имею, откуда из земли появилась эта арматура, раньше я ее не замечал. Но Кит умудрился запнуться именно об нее.

Какой это был полет! Он бы восхитил меня, если бы не закончился так трагически.

Баркли врезался в землю с силой ковша экскаватора и исчез в облаке пыли. Наступила такая тишина, что я слышал шум крови у себя в ушах. Когда завеса рассеялась, я увидел его. Он лежал, неловко подогнув под себя руку. И не двигался.

– Эй, Кит, - несмело позвал Ларри. Остальные два недоумка просто стояли и тупо пялились на распростертого на земле Баркли.

Я обошел его, чтобы посмотреть, не притворяется ли он, и в ужасе отпрянул: у головы Кита растекалась приличная лужа крови. Он раскроил себе башку о край бетонной плиты. К ней прилипло несколько его вечно немытых волос.

Я отвернулся, и меня вырвало.

Вытерев рот рукавом куртки, я повернулся к Ларри.

– Вызови "скорую".

– Чего?

– "Скорую", тупая твоя башка! - заорал я. - "Скорую"! Я что, тихо говорю?!

– Ух, елки, - пропищал Ларри, увидев причину моей паники. Его голос вдруг стал тонким, как у пятилетней девочки. - Он же не умер? Нет? Не умер? Он не может… Он не умер?

Как заезженная пластинка, ей-богу.

– Заткнись, черт тебя дери! Звони в "скорую"!

Вместо этого Ларри бросился бежать. Да так, словно за ним его мамаша с ремнем гналась. Двое других сначала переглянулись, а затем припустили следом.

Я остался один на один с умирающим, который всего несколько минут назад хотел сделать таковым меня.

Я перевернул Кита на спину. Рядом с виском у него зияла огромная рана. Может, это было мое воображение, но мне показалось, что в черепе дырка. В любом случае не стоило его двигать, но было поздно.

Я снял с себя ветровку и, как мог, закрыл рану. Чем помочь ему еще, я не знал. О первой помощи я имел весьма поверхностное представление.

Затем я дошел до телефона-автомата на углу и вызвал "скорую". Надеяться на Ларри смысла не имело. Этот трус завтра же выставит себя героем перед всей школой, а меня - чуть ли не убийцей, которого он собственноручно нейтрализовал. Такова человеческая натура: даже если тебя и близко не было при каком-то событии, ты постараешься, чтобы твои друзья узнали, что ты сыграл в нем самую главную роль. Эх, честолюбивы люди…