Александр Тув - Новобранец. Служба контрмагии (СИ)

— А анестезию нельзя сделать… заморозку какую…

— Нет. Я должен чувствовать, что и ты… — иначе нельзя. Иначе, он бы, — кивок в сторону Шэфа, — привел тебя не сюда, а в любую клинику…

— Все правильно, Дэн. Терпи коза — а то мамой будешь, — ухмыльнулся Шэф.

… веселится гад… а этот хоть бы руки помыл, урод — еще какую инфекцию внесет… или СПИД…

Шаман не обманул, было больно — очень больно, но после всего того, что пришлось хлебнуть за последнее время — терпимо, вполне себе терпимо… только вот струйки крови, ползущие по щекам…

… блин, рисует как на заборе… граффитчик хренов…

Денис почувствовал нарастающую волну злобы, даже ярости — он никогда подобного не испытывал, а сейчас вроде и повода никакого не было, да и вообще эта ярость не имела адресата — он не испытывал ее ни по отношению к шаману, ни по отношению к Шэфу, вообще ни к кому — ярость и все! Так же внезапно, как приступ злобы, накатила меланхолия — хотелось плакать, потом светлая грусть, потом счастье, как в детстве, когда нет проблем, которые бы не решила мама, потом смех, без причины…

… так это он своим ножичком разные центры в мозгу активирует!.. бляха муха… вот оно чё… Михалыч!..

— Все! Иди, ополоснись. — Шаман ловко вытащил из-за воротника тряпку, всю в неприятных бурых пятнах, и кивнул в сторону туалета.

Вымывшись, Денис с робостью взглянул в зеркало, ожидая увидеть кровоточащую, со свежими ранами, изуродованную голову. Ничего подобного! Башка была лысая — из песни слова не выкинешь, но никаких шрамов и крови на ней не было, как будто и не резали ее в течении пятнадцати минут на живую, без всякой анестезии.

«Магия, однако!» — усмехнулся про себя Денис, возвращаясь в комнату, где оставались «старые друзья».

— А тебе идет, — ухмыльнулся любимый руководитель, — у скинхедов будешь секс — символом. — Он внимательно посмотрел в глаза Денису. — Если головка не кружится от огромной кровопотери, — он снова ухмыльнулся, — можем идти.

Шаман, безучастно пропустивший мимо ушей монолог Шэфа, вопросительно посмотрел на Дениса, Денис на Шэфа, а Шэф сказал:

— У тебя есть бабки, твоя операция — ты и плати.

По контрасту с реалиями Старого Порта, салон маленького автомобильчика, бодро пожиравшего пространство, представлялся верхом комфорта и располагал к неспешной, можно даже сказать — интеллигентной беседе:

— Шэф, а откуда этот Черкизон?

— В смысле? Ты что, думал — что Эстепора, это сплошная Зона Отдыха?

— Ну — у — у… типа того…

— Понятно… — протянул Шэф и огорченно прибавил, — видишь, до чего ты меня довел?

— До чего?

— До использования твоего фирменного слова.

— «Понятно»?

— А что есть еще?

— Нет.

— Не возражаешь, я иногда буду пользоваться?

— Пользуйся, — великодушно разрешил Денис.

— Так вот, луноликий брат мой…

— Это с какого перепугу, «луноликий»? — перебил руководителя Денис.

— Будешь перебивать — не буду отвечать, — осадил его Шэф, — а «луноликий», потому что посмотри в зеркало.

Денису было любопытно узнать про местный Черкизон, поэтому он решил помалкивать до конца объяснения, а про «луноликого» просто выбросил из головы. Луноликий — так луноликий, не жопоголовый же…

— Итак, солнцеликий брат мой, — Шэф сделал паузу, дожидаясь неуместных вопросов, но, так и не дождавшись, был вынужден продолжить. — Как ты наверно догадываешься, а может уже знаешь — граждане Островной Цитадели заняты или интеллектуальным трудом — белые воротнички, или просто ни хрена не делают — тунеядцы! — Он вопросительно посмотрел на Дениса, ожидая реакции. В ответ Денис энергично закивал головой, подтверждая абсолютную справедливость, сказанного Шэфом. — Вопрос, — продолжил Шэф, — кто за всей этой публикой убирает говно? В прямом и переносном смысле. Твой вариант ответа? Минута пошла! — Он требовательно уставился на Дениса.

— Ну — у… я не знаю… может роботы какие… големы… или магически… как-то… — смущенно промямлил Денис, вовсе не задумывавшийся до этого момента, о проблемах ассенизации, так выпукло и ярко, поставленных Шэфом.

— Ты знаешь… — Шэф ухмыльнулся, — с точки зрения абстрактной логики, даже не становясь, при этом, на точку зрения Канта в его «Критике чистого разума», можно сказать, что крупицы истины в твоих словах есть! — Денис обрадовался, а Шэф продолжил: — Но их мало. Примерно, как жемчужин в курином помете.

… рано я обрадовался… надо всегда ждать, пока Шэф закончит фразу полностью…

Гораздо дешевле и удобнее использовать для этого дешевую рабочую силу с Окраины.

— Понятно, — взялся за старое Денис. — Шэф ему на это ничего не сказал, а только укоризненно посмотрел и продолжил:

— У каждой стороны есть две медали!

— Пардон? — напрягся Денис.

— Проверка внимания, — осклабился Шэф, — я должен быть уверен, что ты не спишь с открытыми глазами, а внимаешь мудрости предков! — В ответ Денис состроил такую рожу, что стало очевидно: он внимателен, до чрезвычайности!

— Итак, — продолжил Шэф, — у каждой медали есть две стороны. Аверс: дешевая рабочая сила, в любых количествах, согласная на любую работу, за копейки, по меркам Цитадели. Реверс: сила эта имеет тенденцию к бесконтрольному размножению.

— И как борются с проблемой?

— А никак. Иногда соски проводят рейд, ловят бескарточных и вывозят куда-нибудь.

— «Куда-нибудь» — это куда?

— Ну — у… их грузят в транспорт и везут в дежурный порт. — Поймав вопросительный взгляд Дениса, Шэф пояснил: — У Островной Цитадели есть договора со всеми крупными государствами Окраины на прием гуманитарки.

— «Гуманитарки»?!

— Ага… в договорах они именуются «гуманитарной помощью» и за каждую голову Цитадель что-то платит… так что на Окраине не против…

— Ни фига ж себе! Круто! Странно, что америкосы не доперли до такого с мексиканцами.

— Раньше надо было, теперь уже поздно — больно много латиносов в штатах. Как бы они белых не стали отправлять обратно в Европу, а черных — в Африку, — развеселился Шэф.

— Слушай, ну привозят их на Окраину, выгружают, а дальше чё — они ведь там никому, нахрен, не нужны?

— Дальше-то… кого убивают, кого в рабство продают, кто-то сбегает, но Островная Цитадель не имеет к этому никакого отношения… — на этой мажорной ноте разговор как-то увял, но ненадолго. Денис решил, благо до торгового центра они еще не добрались, восполнить еще некоторые пробелы в своем миропонимании: