Дмитрий Минаев - Маленькая Миледи (СИ)

Э-э-э, не поняла. Что там происходит?! Шум, крики, отовсюду бегут воины. Чёрный нарг брыкается и скачет, как осёдланный ковбоем бык на корриде. Что за хрень?

Как потом выяснилось, разогнать нарга непросто. Для этого нужны острые шпоры. Настоящие, а не какие-то там колёсики. Такой фигнёй эту животину не проймёшь. В общем, у Моорона шпоры были достаточно остры. Помогли они или нет — не знаю, но свою роковую роль сыграли.

Когда нирт вывалился из седла, его ноги запутались в стременах. И надо же тому случиться, что шип пошёл не боком… в этом случае, скорее всего, всё обошлось бы для правителя Оммора синяками, да лёгким испугом… а со всего маха, пропоров попону, вонзился в бок животного. Да ещё всадник повис на нём всем своим весом. Что тут взять с ослеплённого болью нарга? Поневоле заскачешь, как сайгак.

Пока Клэрион, отбросив свои щит и меч, поймал взбесившееся животное, пока набежала подмога, пока выдернули шпору, успокоили нарга и освободили из пут ноги нирта. Сама я из-за суетящейся толпы не видела, лишь потом мне всё рассказали. На Моорона было страшно смотреть: вся голова в крови, левая рука сломана, она тоже попала под копыто. Почему нирт Оррул был ещё жив, отделавшись сломанной челюстью и повреждённой шеей? Оставалось только удивляться, ведь его щит, на котором «поплясал» нарг разлетелся в щепки. Шлем выглядел так, будто по нему долбили кувалдой, и не один раз. Хорошо, что головы нирта к тому времени в нём уже не было, иначе она бы точно была всмятку.

Но об этом я узнала позднее, уже по пути в столицу, а пока хотелось только одного. Спать! Спать! Спать! Меня подхватили на руки и понесли. Не помню, кто. Не помню, как мы вернулись в Оммор. Помню только кровать, большую, мягкую. Создатель, как же хорошо! Как же мало нужно человеку, чтобы стать счастливым!

Нет, не думайте, я спросила о здоровье Моорона-Брэца, сразу же после поединка. Но мне ответили, что он жив, и ему ничего не угрожает. Вновь поинтересовалась самочувствием правителя, когда мы уже уезжали из Оммора. Получила такой же ответ. Нирт Оррул выздоравливает, с ним всё будет нормально. Может не хотели говорить правду, может сами не знали… Какая теперь разница.

М-м-м, как я выспалась тогда, будто первый раз в жизни.

Так и есть! Со времени моего попадания на Аврэд, самый что ни на есть первый.

А в крепости?

Это когда давги под боком? Не смеши.

Так вот, мы, в смысле все обитатели дома лаэра Восточного хребта, встали, позавтракали и стали готовиться к отъезду в столицу. Мне помогли надеть новое платье. Ещё одно — дорожное, светло-коричневое, почти бежевое. Именно такого цвета были вставки на вороте и рукавах.

Если ты ещё полчаса будешь про платье рассказывать, я что-нибудь с тобой сделаю.

Озорник. Ладно, не буду. Тем более, что и рассказывать особо нечего. Простое дорожное платье. К нему более тёмное сюрко и тёмно-коричневый плащ с капюшоном. Ещё ко мне из починки вернулись мои старые проверенные сапожки. Ещё послужат, не развалились пока, мои хорошие.

Сборы были недолгими, слуги готовились к отъезду уже три дня. Мне повезло, что мессир Альронд вчера подзадержался на торжественных проводах у правителя Оммора. Чего ради они совместили гулянку с судебным заседанием? Откуда ж мне знать, может у них тут порядок такой. Отправил на плаху десяток-другой преступников и порядок. Можно дальше с осознанием выполненного долга вино пьянствовать.

Не задержись лаэр в городе, не известно, что со мной и другими беженцами случилось. Но догадаться не сложно. Замариновали бы нас куда-нибудь на пожизненное. Нет, у меня шанс выкрутиться был. Раз отец жив, он бы меня точно разыскал. Только сколько на это понадобилось бы времени. Вон, в России люди пропадают, никто не может найти. И это при современных СМИ. А тут? Вообще глушь и дичь, даже страшно подумать.

Кстати, ещё вчера вечером, когда я уже спала, нашлись Ансел и Тив — младший брат Соны. Точнее, это Ансел разыскал дом лаэра. Воин оказался не так прост, а с виду не скажешь — деревня деревней. Но перехитрить он умудрился всех, только ради этого ему пришлось бросить семью. Однако чем он рисковал? Ведь не давгам же женщин отдал, а стражникам. Правда, наши с Соной приключения показали, что и свои порой бывают хуже врагов.

Ну да ладно, у Ансела ведь всё обошлось. Не зря именно ему Хабд доверил самые важные бумаги отца, в том числе свидетельства о браке моих родителей и моё — о рождении. На самом деле документы назывались по-другому, но сути их это не меняло. Тубу со свитками воин передал лаэру из рук в руки. Какие ещё там были бумаги? Понятия не имею (просветить меня никто не удосужился), но, видимо, много всего.

Между прочим, тогда Ансела я так и не увидела. Ни свет, ни заря они с Клэром отправились к форпосту У-Серебряной-реки, чтобы покопаться в его руинах. Элгар Альронд справедливо посчитал, что в вещдоках по моему, а теперь по нашему с Клэрионом, делу ни казна, ни прочие, менее важные, документы лишними не будут. А всё уцелевшее имущество, которое будет найдено, следует доставить в военный лагерь у Оммора.

— А разве туэр Лесистого предгорья не будет присутствовать на суде в Леворе? — изумилась я.

— Он нас догонит со своим отрядом по дороге.

— Там ещё остались книги, библиотека отца.

— Я всё приказал забрать, — последовал ответ.

— А как отец, — спросила я у лаэра.

— Чувствует себя хорошо.

Ага, вон и про растоптанного Моорона-Брэца мне сказали то же самое. И тут меня пронзила новая мысль. А как же брат?! Ведь за все эти дни я о нём даже не вспомнила. Нет, Ола бы, наверное, вся извелась. А я? Кто он мне, этот юноша? Родная кровь? А ведь действительно — родная! Я спросила про Лона.

— Так вам не сказали? — удивился мессир Альронд.

— Что не сказали?! — у меня аж сердце упало. Ну скорее, старик, что ты тянешь кота… резину? У меня даже дыхание перехватило, и сердце перестало биться на несколько мгновений, показавшихся мне вечностью.

— Ваш брат жив.

Ну слава тебе яйца, то есть слава Создателю.

— Вернее, был жив ещё три дня назад.

Нет, сколько можно жилы тянуть? Я вас спрашиваю?

Как потом выяснилось, Лони благополучно переправился через Серебряную. Тот молодой прохиндей, что вывел нас с Соной к разбойничьему лагерю, успел послужить проводником и этому отряду, где находился мой брат. Правда, его хмырёнок разглядел плохо, но запомнил, что к раненому юноше обращались нэдин Лоннэр. Значит — точно брат. Выглядел он неважно. А кто там выглядел хорошо? Только два воина. Третий был без левой руки. Четвёртый — с перевязанной головой. С ними мой брат, три женщины и мальчишка. Ещё там откуда-то оказался старик-рыбак. А-а, понятно, дед решил тоже от греха переправиться на другой берег.