Наталия Осояну - Невеста ветра

Люс мгновенно сник.

— Значит, все зря… — скорбно прошептала Агнес. — А я так надеялась…

— Погодите! — перебила Эсме, хмуря брови. — Я еще не закончила. Все дело в том, что нужно ломать точно в том месте, где я покажу… а для такой точности нужны сильные руки… сильные пальцы… — Она снова умолкла на мгновение. — Пальцы магуса.

Ухмылка Скодри напомнила Джа-Джинни о том, кто перед ним стоит.

— Значит, надежды нет, — сказала Агнес. Ее супруг молчал. — Единственный магус на острове — Ворон-алхимик. Я попросила бы его, но этот старик ни с кем не разговаривает… он то ли дал обет, то ли просто сошел с ума. Никто не знает даже его имени…

Джа-Джинни оторопел. Он слышал о Вороне, который отказался от собственного имени и покинул клан: это был очень старый магус, знавший еще покойного Капитана-Императора, отца Аматейна. Никто понятия не имел, отчего влиятельный алхимик вдруг оставил дом, семью, друзей и пустился в странствия, не взяв с собой ни единой книги. «В чем был, в том и ушел!» — рассказывали потом немногие очевидцы этого странного поступка. И с тех пор, вот уже больше сорока лет, он перебирался с острова на остров, нигде не задерживаясь надолго…

«Безымянный алхимик здесь?!»

Крылан задрожал. Он узнал о Вороне четыре года назад, когда совсем отчаялся обнаружить хотя бы одну ниточку, ведущую к цели его поисков. «Ищи Безымянного! — сказали ему. — Если кто и может помочь тебе, то только он!» Но в самом ли деле это тот самый магус? Существовала одна примета, и Джа-Джинни торопливо спросил, хотя и понимал, насколько неподходящий момент выбрал:

— Агнес, а у него… у него случайно нет шрама на лице?

— Есть, — ответила женщина. Она была так поглощена словами Эсме, что даже не удивилась. — Большой ожог на правой щеке… напоминает щупальца кракена.

«Я нашел его!» Джа-Джинни отвернулся, чтобы никто не заметил на его лице внезапную радость. «Нашел!» Крылану хотелось танцевать. Он вовсе не был уверен, что Безымянный окажется полезен, но надежда, столь неожиданно обретшая второе дыхание, теперь билась и рвалась на волю, словно обезумевшая лошадь в стойле…

— Но он слишком высокомерен, чтобы согласиться. А пока судьба занесет в Лейстес другого небожителя, времени пройдет немало… — прошептала убитая горем женщина.

— Гораздо меньше, чем вы думаете. — Крейн обращался к Скодри, но смотрел на целительницу — пристально, не мигая. — Я готов помочь, если вы не против.

«Проклятье…»

Джа-Джинни прикусил язык, едва не выругавшись вслух: теперь ему стало понятно, отчего целительница так странно себя вела. Она все сделала правильно, дала капитану возможность самому выбирать… и он выбрал.

— Делайте, что надо, — тихо проговорил Зубастый с каменным выражением лица.

Его жена ничего не сказала, но ее взгляд, устремленный на Кристобаля Крейна, был весьма красноречив. Джа-Джинни посмотрел на капитана — тот снял куртку и подворачивал рукава рубашки. Эсме сидела спокойно — прямая, сосредоточенная. «Что творится у целительницы в голове, когда она вот так смотрит?» Крылан подсел к Люсу; мальчик всячески старался сохранять спокойствие, но в его взгляде то и дело пробивалась паника. Он очень хотел показать себя настоящим мужчиной, но отчаянно боялся боли…

— Капитан рассказывал тебе, как ему пришлось однажды охотиться на самого себя? — Когтистый палец человека-птицы аккуратно прикоснулся к подбородку Люса и заставил мальчика повернуть голову. «Вот так. Нечего тебе на них смотреть».

— На самого себя? — удивленно повторил ребенок, и любопытство пересилило страх. — Это как же?

— А вот так… — Эсме что-то объясняла капитану — так тихо, что Джа-Джинни видел только ее шевелящиеся губы. Крейн кивал; выражение его лица выдавало напряженность и сосредоточенность. — Ты ведь знаешь, что в имперских портах у капитана Крейна другое лицо и другое имя? Как-то раз в порту Кейлис нас нанял один человек. Он сказал, что торгует шанисскими коврами и что его обманули компаньоны… дескать, мы нужны, чтобы помочь в розыске этих людей. Он хорошо заплатил, а взамен поставил очень интересное условие: в каждом порту он будет называть следующий город, и только. Все прекрасно, возим мы его из порта в порт, а на пятой остановке…

— На шестой, — послышался голос Крейна. Собственно, эту историю должен был рассказывать он, потому что Джа-Джинни все время, пока на борту находился чужак, просидел в трюме, изнывая от скуки.

— Да, на шестой… этот человек заболел, и очень серьезно. — Джа-Джинни не стал уточнять, что причиной болезни была некая сушеная трава, которую пассажиру подсыпали с молчаливого согласия капитана. — Мы решили на всякий случай проверить его бумаги и обнаружили, что честный купец — на самом деле имперский агент, который выслеживает — кого? Правильно. Кристобаля Крейна и его фрегат. Самое интересное, агент, хоть и был весьма умен, искренне верил, что находится на фрегате обыкновенных контрабандистов, хотя и жуликов, но мелких. Ему нужна была рыбка по крупнее. И тут капитан…

Щелк!

Краем глаза Джа-Джинни успел разглядеть, как Крейн едва прикоснулся к руке мальчишки: она сломалась легко, словно сухая ветка. Тело Люса выгнулось дугой, по подбородку побежала струйка крови — он прикусил губу, — но в этот миг за дело принялась Эсме.

Из-под ладоней целительницы вырвалось такое яркое сияние, что крылан на мгновение зажмурился. Когда он открыл глаза, то первым делом увидел, как Люс смотрит на Эсме и недоверие в его взгляде сменяется надеждой.

— Мне не больно… — прошептал мальчик. — Совсем не больно…

Отблески золотистого света ложились на неподвижное лицо Эсме, придавая целительнице совершенно неземной вид.

— Смотрите! — вдруг восхитился Люс. — Она же… она похожа на статую Заступницы в портовой часовне! Правда?

Скодри, а потом и Агнес приблизились к кровати сына.

— Ты прав… — слегка растерянно проговорила Агнец. — Они так похожи, словно эту статую с нее ваяли. Капитан, вы ведь были в нашей часовне?

— Очень давно, — лаконично отозвался Крейн.

«Врешь ты все, — подумал крылан с беззлобной усмешкой. — Не был ни разу, и я даже знаю почему». А вот сам Джа-Джинни был — но в тот год еще никакой статуи Эльги там не оказалось. Вероятно, ее установили потом: не иначе кто-то из богатых пиратов исподволь замаливал грехи.

— Обязательно отведите туда Эсме! — попросила Агнес. — Это просто чудо… сходство необыкновенное…

Исцеление между тем продолжалось: рука Люса менялась на глазах — болезненный желтый цвет кожи сменился здоровым загаром, в отмершие мышцы возвращалась жизнь. Мальчик, сосредоточенно нахмурившись, уставился на свои пальцы, словно хотел взглядом заставить их шевельнуться.