Мари Ардмир - Профессорская дружка

— Можешь. Но как твой маг-опекун, я запрещаю ими пользоваться до твоего двадцатипятилетия. — Посмотрел на меня проницательными голубыми глазами и попросил: — Пожалуйста, не подвергай опасности ни себя, ни свое окружение. — Затем ухмыльнулся и, щелкнув меня по носу, заявил: — Я еще жить хочу!

На подшучивание, как и на щелчок, я внимания не обратила, сняла подарок с воздушного крючка и восторженно посмотрела на него. Артефакты! Мои артефакты, обереги и поделки теперь только мои.

— Довольна? — настороженно спросил стихийник и отложил свой стаканчик. — Ау, Рэш, ты меня слышишь?

— Да! — В следующее мгновение, растроганная до слез, я потянулась его обнять, а получилось, что повалила на кровать и в порыве радости поцеловала в щеку, нос, лоб и глаз: — Спасибо! Спасибо тебе огромное, а я… Всевышний! Я даже не знала, как тебе сказать!

— Пожалуйста, — сдавленно и как-то хрипло ответил девятый и отлепил меня от себя. Подержал, смеющуюся, на вытянутых руках, а затем усадил на кровать и сам поднялся.

— Что сказать? — кашлянул, прочищая голос. — Говори…

Но я не сказала, а со вздохом облегчения продемонстрировала бланк, закрепляющий за мной имя мастера-артефактора ИрАд. Думала, он возмутится или проявит свое неудовольствие еще как-нибудь, но он лишь вздохнул:

— Я только что проиграл Гансу пятьдесят золотых.

— Что? Что ты сказал?! — С удивлением поняла, что стала предметом спора.

— Да просто все, — ответил Дейр, потирая затылок, — я был уверен, что ты не сознаешься в этом, а огневик настаивал на твоем доверии.

— Ты знал!

— Ирэн, не стоит смотреть с обидой. Я узнал, что опоздал, когда решился сам тебя зарегистрировать. — Укоризненный взгляд и вопрос: — Не хочешь сказать, что за адрес был указан в анкете?

— Наш магазин, — ответила и улыбнулась, — как замечательно, что ты не обиделся.

— И даже не расстроился и был готов к совсем другой твоей реакции. — Я вопросительно вздернула бровь, и он продолжил: — И где же желание петь и прыгать? Дергаться под потолком, — возмущенно засопела, и девятый тут же исправился: — То есть танцевать? Где та Ирэна, что хотела полетать над Ридмейрой, оглашая округу счастливыми криками, и салют устроить, хрустальный дождь и радугу? Огромную, как мост, чтобы перешагнуть через всю столицу!

— А… — вспомнила, что говорила ему об этом в день освобождения от бывшего жениха, и смущенно произнесла: — Так ты же запретил давать волю моей стихийной натуре.

— Бедственной натуре, — поправил он и потянулся пригладить мои локоны: — Ну, раз так, тогда я исполняю одно твое желание здесь и сейчас! — Взял за подбородок и заглянул в глаза со смешком: — Есть что-нибудь маленькое, быстро исполнимое, что очень нужно тебе?

— Розы, — сказала, как на духу, и испуганно прикрыла рот ладошкой, потому что глаза девятого стали в два раза больше. Невольно спросила: — А что, цветы попросить нельзя?

— Ну… — Он развел руками и признался с усмешкой: — Я был уверен, что ты опять попросишься в лабораторию.

— В нее я в любом случае попаду, а вот розы…

Мой маг-опекун удивленно вскинул брови, а я вздохнула и не стала говорить, что мне цветов не дарили никогда. Одногруппники из Академии Воздушных Потоков воспринимали меня целеустремленной и пробивной, папенька не считал нужным баловать, а бывший жених так и вовсе на моих подарках экономил.

— Ясно, — оборвал повисшее молчание стихийник, — вставай.

Он просушил и очистил свои тапочки, протянул мне халат и, дождавшись, когда я его надену, взял за руку. Надо отметить, левой за правую, и в следующее мгновение рядом с нами раздалось:

«Уорд, я так рада, что ты решил преподавать в академии!..» — Голос принадлежал Эвении, и она была счастлива. А вот Ганс был хмур:

«Да, это очень хорошо».

— Дейр! — От удивления я остановилась.

Он обернулся:

— Что случилось?

— Ты до сих пор не снял маячок прослушки с Эви!

— Не было времени, — ответил с досадой и, став с другой стороны, взял мою левую руку. — Там код простой и в то же время сложный… слишком. Чуть позже сниму.

— И не забудь, ты обещал мне его показать.

— Так тебе код сейчас нужен или цветы? — спросил он, прижав переходник к двери.

— Розы.

— Что ж, прошу… — Стихийник открыл предо мной портал и пропустил вперед.

А за дверью оказалась оранжерея, огромная и темная настолько, что ее стеклянный полог растворился в ночной синеве, и растения, что тянулись к нам листьями, казались чудовищами из древних сказок. Звук наших шагов по гальке отдавался зловещим шорохом и скрипом, само дыхание казалось громким, а шепот превращался в неразборчивый гул.

— Что это? — спросила я, когда особенно громкий звук скрипнувшего под ногой камешка превратился в завывание, которое налетело на меня и чуть ли не сбило с ног.

— Не пугайся, это сторож охранной системы Ганса, коротко СОГ.

— Нашего Ганса?

— Нашего, — подтвердил маг, — сейчас дойдем до главного фонтана, и я ее отключу.

— А свет включить нельзя? — спросила я, крепче сжимая его руку.

— Пока нет. Идем.

Мы подошли к фонтану, который мог поспорить своим великолепием с работами скульпторов в королевском дворце. Изящный, мраморный, с жилами переливающихся в темноте сапфиров, он казался нереальным творением природы — раскидистым, окаменевшим деревом, с ветвей которого срываются капли и создают весьма тревожную мелодию бури. Я поежилась, не желая приближаться, а стихийник подошел к этому чуду, опустил руку в воду и весело заявил: «Привет, это я».

В следующую минуту по стеклянному пологу оранжереи заскользили узоры светящихся рун, настороженно шелестящая флора затихла, кусты отпрянули от дорожки, покрывшейся мраморной плиткой, вода в фонтане заискрилась, капли заиграли нежную симфонию, а воздух наполнился дурманящим запахом цветов.

Девятый зажег голубые пульсары-огоньки и протянул мне правую руку, чтобы не разрушить нашу идиллию голосами огневика и металлистки. Кольнула крамольная мысль, что, узнав о маячке, Ганс не обрадуется, хотя… с учетом всех покушений, совершенных на него и Эви, это не лишний источник связи с ними. Думая об этом, я позволила Дейру увести себя в правый проход от фонтана, где он остановился, выжидательно глядя на меня.

— Что случилось?

— Выбирай, — шепнул стихийник, и огоньки, созданные им, засветились ярче, выхватывая из темноты огромные кусты цветущих роз самых разных цветов и оттенков.

— Всевышний! — Я ошеломленно оглянулась, не зная, что сказать, вернее, как потребовать сюда бесплатный пропуск. Здесь были и одиночные розы, и цветочные соцветия с бархатными и почти прозрачными лепестками от бледно-голубых до абсолютно черных красок.