Лина Наркинская - Старикова - Врачебная сказка или операция Алатырь

-Да все бабы – стервы! – возражал Соловей. – Вот у меня тоже была невеста, так та чуть свистнешь, сразу по морде сковородой: денег в доме не будет, видите ли! Да я ж свищу только ради денег! Ты понимаешь! Я ж в оркестре нашего Фольклора главный свистун, все арии на мне держаться! Я ж народный сказочный артист! Заслуженный, между прочим! А она! – пожаловался разбойник, утирая скупую мужскую слезу. - Она меня не понимала! А ты говоришь – мечта поэта!

-Давай, за нас, за мужиков! За терпение, брат! – взвыл в унисон с разбойником Елисей, и четвертая рюмка наконец-то пошла по назначению.

 Через три часа братания Елисея и Соловья все заведение стояло на ушах. Соловей свистел, требуя подать жареного павлина для друга, а то, видите ли, царевичу Василиса такого не приготовит! Гарсон, привыкший ко всяким выходкам посетителей, приятным тихим баритоном объяснял сквозь свист и летающие вокруг предметы, что павлинов сие заведение не держит, так как является трактиром или кабаком (кому как удобно), а не забегаловкой на углу или каким – то дворцом падишаха, где подают всякую бурду. Елисей спал на барной стойке, мирно свернувшись калачиком, и на окружающее уже не реагировал. В результате бессмысленной беседы терпение гарсона кончилось. Он последний раз пробубнил что – то и исчез с поля зрения. Зато через несколько минут в зале появилась охрана трактира в лице трех богатырей и Аладдина. Народ в зале в лице трех орков, двух сирен и кентавра замер, ожидая развязки, лишь Соловей продолжал оглушительно свистеть.

-Почто буянишь, отрок! – рявкнул старший из богатырей Илья Муромец.- Что, в бубен давно не получал?

-Сейчас отведаешь силушки богатырской! – прорычал Алеша Попович свою знаменитую угрозу.

-Ребята, так это ж столичная знаменитость – Соловей разбойник! – радостно крикнул Добрыня Никитич, улыбаясь на все тридцать два. – Извините дураков неграмотных, друзей моих, они в искусствах ничего не смыслят. Только дубинкой махать горазды! А автограф для жены на память можно? Она у меня все Ваши пьесы наизусть знает!- Добрыня подпихнул Соловью мятую салфетку и гаркнул:

-Гарсон, что в приличном заведении и пера нет? Подать сюда, немедленно! Гость столичный пожаловал!

 Через секунду из воздуха материализовался официант с чернильницей и пером на подносе и уточнил:

-Чего – с еще желаете –с? Извините-с, не признал, Ваше Высокоблагородие! – улыбнулся он Соловью.- Павлинчика жареного заказывали? Так это мы мигом, не извольте беспокоиться! – и исчез с такой же поспешностью, как и появился.

-Другое дело! – Соловей перестал свистеть и, сделав широкий жест рукой, предложил: – Садитесь, гости дорогие, всегда рады. Позвольте вам представить моего друга и брата царевича Елисея!

 Богатыри с Аладдином обернулись и внимательно посмотрели на тело, дрыхнущее на стойке бара. Тело, надо сказать, на это никак не отреагировало.

-Устал мой бедный друг, - уточнил Соловей, - умаялся. Второй год невесту сбежавшую ищет.

-Вай мей! Гулящий баба! Куда падишах смотрит! Совсем стыд потеряли жэнщины! – подал голос Аладдин.

-А в глаз! – гаркнул Соловей – Она не гулящая. На девичник просто ушла, уснула от выпитого, наверное!

-Второй год дрыхнуть только Илюша наш может, - уверенно закивал Алеша Попович. – Вот однажды продрых он на печи тридцать лет и три года! После визита, кстати, вашего падишаха! – покосился он на притихшего Аладдина. – Тот ему коньяк «Хенеси» приволок местного разлива, расплатиться за подвиг какой-то хотел. Ну и приняли по ящику на душу населения. Падишаха подданные сразу домой уволокли и настоями отпоили. Не впервой! А Илюшка то местный! Сказал - отоспится. Ну и продрых, пока волхвы не пришли, да посохами по горбу не растолкали.

-Вай мей! Героя, как последний ишак, бьют, а он спыт! Вай! – запричитал Аладдин. – И кто! Благородный аксакал своими руками, вай мей! Куда падишах смотрит!

-Да падишах твой сам нажрался, тебе говорят!- огрызнулся Добрыня Никитич.

-Давайте выпьем, - предложил Соловей.- За богатырский сон!

 Звякнули рюмки, и вся честная компания удовлетворенно крякнула.

-Ладно, буди прынца, - сказал Илья Муромец. – Помочь парню надо!

 Соловей наклонился над ничего не подозревающим Елисеем и свистнул прямо в ухо юноши. Царевич подорвался с места, схватил меч, одновременно дико вращая глазами.

-За Родину! За Сталина! – заорал он и вылетел из трактира.

-Да, дела! – протянул Добрыня Никитич. – Плохо- то как парнишке. Надо помочь!

 Переглянувшись, видавшие и не такое богатыри одновременно поднялись с мест и вышли следом за царевичем…

-Слышь ты, Алый день, или как там тебя? - Соловей обратил свой разбойничий взор на уже изрядно опьяневшего Аладдина. – Гастарбайтер хренов, ты чего сюда вообще приперся? Что, дома лавэ не хватает?

-Вай мей! Какой такой лавэ - мавэ? Ты чего такой грубый, а? Слушай, дорогой! Хочешь – рабочий мест уступлю? Будешь в комнат входить, кинжал вынимать, всех по морде бить, за волосы таскать! А тебе, Соловей – джан, начальник золото давать, руку жать, майфун дарить, в свой личный кишлак пускать секас делать! Хочешь, дорогой?

 Сидящие за соседними столиками орки и сирены перестали предаваться буйству пьяной оргии и стали с любопытством наблюдать за содержательным разговором.

-Прям как по телеку: бегущая строка на РБК! – прокомментировал происходящее один из орков. Вся таверна дружно заржала. Глаза Соловья стали наливаться кровью.

-Да, не! – влез в диалог кентавр. – Это программу «Дом -3» снимают или шоу за столом! Эй! – крикнул он официанту,- а где режиссер? Я тоже хочу поучаствовать!

- Слышь ты, Гомо Парнокопытный! Ща поучаствуешь! – рявкнул вконец озверевший разбойник, поднимаясь с места и закатывая рукава. - Я – твой режиссер на сегодня!

 Запущенный Соловьем стул полетел в кентавра, но лошадеобразный мужик успел отскочить в сторону. Стул пролетел мимо и резво треснул по башке одного из орков. Тот, как подкошенный, рухнул наземь. Двое друзей искалеченого, очевидно тоже возжелав стать телезвездами в этот неспокойный вечер, пошли в рукопашную. Аладдин с криком «Бей козлов, спасай Россию!» кинулся в бой с вилкой наперевес! (перепутал с кинжалом спьяну). Смешались в кучу кони, люди, а также орки и мебель местного производства! Драка была в самом разгаре, когда дверь трактира распахнулась и внутрь втиснулись богатыри. На руках Добрыни лежал бездыханный Елисей.

-А че это вы тут делаете, а? – поинтересовался Алеша Попович. И, не дождавшись ответа, рванул в эпицентр сражения. – А ну, отведайте силушки богатырской!

 Илья Муромец попытался было перехватить младшенького богатыря, но, получив чьим-то сапогом в лоб, передумал.