Игорь Хоров - Абордажная команда Белвела

— Спасибо, на этом всё, — кивнул Дайтоб.

— Спасибо и вам, сэр! Теперь я смогу, наконец, вернуться домой! При всем уважении, море — не моя стихия. С вашей помощью мой герб пополнится на один знак, и я покину флот. Доброго вам здоровья, сэр Дайтоб и сэр Хауэлл, — солдат поклонился и вышел.

Хлопнула дверь.

— Нам следует уточнить ещё один аспект, — сказал Хауэлл, — на корабле найдется приличный демонолог?

— Разумеется. Велите позвать?

— Если это возможно.

— Почему нет? — Дайтоб передал пожелание солдату и спустя минут пять в каюту вошел высокий молодой человек, в черной форме, чуть блестящей, будто кожаной. Хауэлл видел подобное одеяние у придворных колдунов.

— Королевский демонолог Густав Клиффер к вашим услугам, — представился он.

— Проходите, присаживайтесь, — пригласил его Хауэлл. — Густав, два дня назад произошел некий инцидент. С корабля «Теадор Третий» сбежал пленник, в одночасье получивший громадную силу. Он потопил корабль и попытался скрыться на шлюпке. Его настигло и поглотило морозное течение. Нас интересует несколько вопросов. Первое: в истории демонологии бывали подобные случаи?

— Если вы говорите о морозном течении, то, разумеется, бывали. А если о человеке, ставшим вдруг очень сильным, то не было, — отвечал демонолог, растягивая слова.

— Хорошо, Густав, тогда следующий вопрос. Мог ли этот человек быть морским дьяволом?

— Нет, сэр, — демонолог положил руки на колено, — морской дьявол — опаснейшее существо на свете, и не стало бы размениваться по таким мелочам. Кроме того, ни разу не было описано, чтобы оно принимало человеческое обличие.

— Запишите это, сэр Дайтоб, — попросил канцлер и задумчиво уставился на Густава. Тот ожидал следующего вопроса с видом, будто еще сотню лет может просидеть вот так, и это не станет его тяготить.

— А могло ли случиться, что в этого человека вселился бес? — спросил Хауэлл.

— Нет, сэр, — ответил Густав, — эти твари не могут сделать сильнее, даже если поймать их.

— Тогда расскажите нам про морозное течение.

— Обычный случай, сэр. Демон морозного течения, также известный как гласерман, ходит по морям и губит корабли и целые флотилии. Обитает на небольшой глубине, создавая вокруг себя в радиусе ста и более метров холодную полусферу. Ему не составляет труда превратить теплую морскую воду в лёд. Попавшись в ловушку, моряки быстро погибают от холода и становятся его слугами. После смерти он управляет ими, будто куклами в театре.

— Какова вероятность, что пленник и есть гласерман? — спросил Дайтоб.

— Нулевая, сэр. Гласерман никогда не покидает своего убежища, которое находится в двух-трех метрах ниже поверхности воды.

— Возможно ли убить гласермана, если обладать огромной силой?

— Уже более двухсот лет ни у кого не получалось это сделать. В последний раз такое чудовище убил славный король Теадор Первый.

— Вот как, — Хауэлл задумался. — Спасибо, Густав, вы свободны.

Демонолог вышел, и в каюте воцарилась тишина. Хауэлл разочарованно посмотрел на потухшую трубку.

— Никогда не вел более запутанное дело! — воскликнул Дайтоб, отодвигая бумаги в сторону.

— И то правда. Скажите, когда мы прибудем в порт Вестфолла, если сменим курс сейчас же?

— Завтра к утру, я полагаю.

— Замечательно. На суше мне предстоит встретиться с некоторыми людьми и уточнить несколько моментов. Сэр Дайтоб, если вы согласитесь, то я буду просить королевский двор назначить вас моим компаньоном.

Глава 3. Демон морозного течения

На верхней палубе старого брига сидела Роберта, внимательно рассматривая повязку на плече, под которой заживала промытая рана. Рядом появился Фрэнсис, вытирая окровавленные руки о грязные лохмотья, едва напоминающие одежду.

— Перемотал ему пузо, жить будет.

С момента боя с мертвецом прошло более получаса, а Роберта так и не пришла в себя. Фрэнсису пришлось самому отнести стонущего Карнауха в каюту и наложить повязку.

— Я точно не стану зомби? — в который раз переспросила Роберта.

— Нет, — ответил Фрэнсис. — Идем же, пришло время выбираться изо льда.

Фрэнсис, натянув поверх лохмотьев не только куртку, но и штаны, снятые с погибшего Вильяма, прошёлся по палубе, выбирая саблю. Не расставаясь с рапирой, за ним отрешенно шла Роберта.

— Надо похоронить их в море, — сказала Роберта, ежась.

— Пиратский обычай?

— Так повелось.

— Раз уж я собрался стать пиратом… буду следовать традициям, — и Фрэнсис принялся выкидывать тела за борт.

— Как это — собрался стать пиратом?

— Я подумываю собрать команду и прославиться от моря до моря. Кстати, приглашаю и тебя, хотя, конечно, ты слишком слабая.

— Вот еще!

— Ха! Испугалась укуса мертвеца! Я даже ребенком знал, что это не опасно.

— Что же за детство у тебя было…

Фрэнсис предал последнее тело морю.

— Ну, идем. У нас нет времени, — сказал он и спрыгнул в лодку.

Роберта подошла ближе, но сходить не решалась.

— Ты… точно человек?

— А кто же, по-твоему?

— Ты дьявол!

Фрэнсис рассмеялся и протянул ей руку:

— Нет, я пират. Начиная с этого дня.

Роберта оглянулась на залитую кровью палубу, и, не обратив внимания на протянутую руку, спрыгнула в шлюпку. Фрэнсис взял весло, и лодка отчалила.

— Отсюда нет выхода. Куда мы плывём? — спросила Роберта.

— Из ловушки действительно нет выхода, поэтому единственный шанс — это убить гласермана.

— Кого?

— Гласерман — демон морозного течения.

Их обступали ледяные скалы. Фрэнсис быстро греб, лодка скользила по черной глади воды.

— И как победить демона? Мы и с мертвецами едва управились.

— Роберта, успокойся. Недавно я бы сказал то же самое и первым ударился в панику. Но сейчас я готов свернуть ему шею!

— У него есть шея?

— Не знаю, об этом не слыхал. Главное — найти логово.

Фрэнсис греб, не сбавляя темпа. Роберт разглядывала своего спутника. Тело его как будто состояло из камня или стали. И видно было, что силы в нем непомерно. «Кто же он такой?» — подумала Роберта.

— Так что ты решила? — спросил Фрэнсис.

— А?

— Вступай ко мне в команду.

— Я сама капитан!

— Могу ошибаться, но, по-моему, единственный твой соратник сейчас валяется чуть живой. Присоединяйся ко мне и не пожалеешь, — пообещал Фрэнсис.

— Это глупо: у тебя нет ни команды, ни корабля.

— Вот упрямая. Ну ладно, все равно вступишь.

— Ни за что!