Дарья Афанасьева - Дом дураков

Вдоволь налюбовавшись жилистым недружелюбным типом в зеркале, я страдальчески скривился, снял чулки и отправился в гардеробную за портянками. Чулки это, конечно, хорошо, но весьма непрактично. Справившись с портянками - глаза боятся, а руки помнят! - натянул плотные брюки и рубаху. Рубаху тут же снял и надел легкую кольчугу. Тонкое плетение от прямого удара не спасет, но и лишним в моей ситуации не будет. Снова натянул рубаху, чтобы не сверкать металлом. Поверх рукава на предплечьях закрепил два ножа-побратима: один хорош против плоти, другой - против духа. Тяжелый пояс, напичканный алхимическими препаратами и сапоги, подбитые гвоздями из святого сплава, довершили образ успешного разбойника. Отражение в зеркале гнусно ухмыльнулось:

- Вот кабы не твоя жадность, сторожил бы ты сейчас в придорожных кустах караван и горя бы не знал!

Отражение глаголило истину. Ш-шатов случай! Не задержись мы на два дня, в ожидании "клиента", не оказались бы в гуще военных действий. Не пришлось бы срочно переквалифицироваться в отряд наемников. Только наличие в отряде мага придало тогда оттенок убедительности шаткой легенде ("шли мимо, а тут работа"). Наемников на войне терпят, а разбойников вешают с превеликим удовольствием.

Отражение тряхнуло головой. Вот-вот, не время сейчас вспоминать старые подвиги. Запирай гардеробную и отправляйся совершать новые!

Чародейский балахон легко скрыл разбойничью личину. Теперь на крыльце дворцового флигеля стояло нечто, вполне способное сойти за монаха из весьма строгого в уставе ордена. Выдавал только цвет балахона: небесно-голубой, как предписано гильдией. Рукава балахона по гильдейскому канону скрывали руки до кончиков мизинцев, капюшон отбрасывал на лицо непроницаемую тень. На концах перепоясывавшей балахон веревки болтались бубенцы. Но не звенели: не для того я их повесил.

Гильдия чародеев, несмотря на внешнюю разобщенность, умудрилась сформировать устав, требования которого неукоснительно соблюдались всеми мало-мальски приличными магами. Создали систему рангов, классифицировали заклинания, поделили сферы влияния, словом, создали все условия для процветания прохиндеев, вроде меня. Наставник буквально за шиворот выволок меня на низшую ступень магической иерархии, а выше мне и не требовалось. Маг есть маг, а что не пытается подняться вверх по гильдейскому табелю, так это его личное дело. Можно было провернуть сомнительное дело и скрыться: голубых балахонов на улицах любого города было предостаточно, а по гильдейскому уставу не только снимать балахон в присутствии постороннего человека было недопустимо, даже откидывать капюшон разрешалось только при личной беседе с людьми особо уважаемыми. Я беззастенчиво пользовался этим положением устава, скрывая под разлапистым одеянием лицо мошенника, телосложение бойца и оружие наемника. Пост придворного чародея стал, пожалуй, пиком моей карьеры, и мне хотелось постоять на этой вершине подольше.

Крыльцо флигеля выходило прямиком на Малую Королевскую Аллею. Место безлюдное и стратегически удобно расположенное. Отсюда можно было быстро выйти к любой точке дворцового комплекса, не встретив ни единой человеческой души. Так что я мог проворачивать свои дела, не пугая своим видом слуг из числа беженцев.

Беженцы в Шаторане - тема анекдотов, не менее популярная, чем Его Величество. Шаторан географически изолирован от соседей. С севера его граница с Маройем проходит по горной цепи. Здесь к вашим услугам масса достопримечательностей: заснеженные перевалы, оканчивающиеся тупиками, горные тропы, обрывающиеся в пропасть и толпы троллей, славящихся гостеприимством. С запада граница с Иромом номинально проведена по Драконьей реке. Номинально, поскольку оба берега реки заболочены до невероятности. Эти места радуют глаз путешественника богатым растительным миром, а так же жарким влажным климатом. Особенный интерес Западное болото вызовет у серпентолога: если его не удавит безобидный плющ, то он непременно познакомится с каким-нибудь новым видом ядовитых змей. С востока Шаторан омывается Великим морем. Точнее, водами бухты, дно которой усеяно острыми скалами так же щедро, как пасти обитающих в ней акул - зубами. Кроме того, круглый год к услугам ныряльщиков водовороты, подводные течения и Грозовая скала: ничем внешне не примечательный островок, но вода вокруг него кишит электрическими скатами. И, наконец, южное направление, где границу с Империей Теморан обозначили две параллельных цепи Лисьих Курганов, иначе именуемых "Город Мертвых". Любители активного отдыха могут заглянуть в подземные лабиринты, нашпигованные ловушками, либо прогуляться по улицам Верхнего города, где их с радостью встретят немертвые всех видов и мастей.

Любого, заявившего за пределами Шаторана, что всем этим великолепием окружено самостоятельное государство, сдадут в дом милосердия или тайную канцелярию. Даже стычка у Тихих гор не изменила общей ситуации: на всех картах это место значится как "Гиблые Земли". Разумеется, правители окрестных государств прекрасно знают, что здесь отнюдь не пустыня, но вслух об это говорить не принято. К слову, "Шаторан" дословно с лютеанского - "Земля, созданная Шатом (находящаяся под его покровительством)". В этом свете "Гиблые Земли" выглядит просто несколько вольным переводом. Впрочем, кто нынче вообще помнит о лютах? Разве только служители Хараны.

Слухи об ужасах, творящихся в Гиблых Землях, растут, множатся и обрастают причудливыми подробностями. Диких зверей сменяют сумасшедшие маги, им на смену приходят орды кровожадных дикарей, их погребают вечные пески, по которым слоняются неприкаянные тела и души. Поставьте в придорожной таверне халявного пива, и через час за столом непременно окажется он. Тот, чей знакомый водил дружбу с родственником того, кто держал трактир в деревне, через которую проходил человек, рассказывавший про своего... Словом, вам поведают душераздирающую историю путешествия в Гиблые Земли и обратно. Однако какими бы мрачными красками не рисовались здешние пейзажи, иногда на родине прижимает так, что поневоле рискнешь. Большая часть беженцев навсегда оставалась где-то на границах, став добычей троллей, зомби, акул или пиявок. У кого-то хватало ума вернуться назад. А первое, что видели немногие счастливцы, ступившие на землю Шаторана - довольная широкая солдатская морда. Как гласит популярная у пограничников шутка: полгода скуки и дурной жратвы окупаются одной удивленной рожей беженца.

Впрочем, попасть в Шаторан можно было и куда менее экстремальным путем. Пять из шести кругов перемещения, расположенных в королевстве, работали исправно. Имея гильдейский жетон, приличную сумму в золоте, камнях или кристаллах, а так же специальное разрешение, сюда мог попасть даже ребенок. Очень богатый и влиятельный ребенок. Среди беженцев таковые не попадались.