Вероника Иванова - Право учить. Повторение пройденного

Сколько же я ещё буду мучиться?

«Пока Обретение не состоится...» — туманное прорицание.

Обретение? Кто и что должен обрести?

«Обретают двое... Один приносит дар, второй принимает и в свою очередь становится дарителем...»

Хочешь меня запутать?

«Если бы и хотела, то любые усилия будут напрасными, потому что окажутся лишними...» — снисходительный смешок.

То есть?

«Ты запутался донельзя, любовь моя, зачем же ещё и мне вносить свою скромную лепту?... Приберегу её на потом... Когда ты найдёшь выход из лабиринта...»

Поганка.

Вот уж, действительно, суровая кара! Причём, двойная: добро бы, нотации мне читала только одна из сестёр, так нет же, получаю оплеухи от обеих. Полезные, конечно, но уж очень болезненные! Правда, говорят, что только через боль можно научить уму-разуму... Если так, я, наверное, должен быть им благодарен. И буду, конечно же. Когда перестану дуться.

— Я постараюсь, драгоценная.

— Не набивать шишки? — усмехается Тилирит. — Позволь усомниться в том, что тебе это удастся.

— Хочешь сказать, я слишком туп?

— Слишком упрям. Но это скорее достоинство, нежели недостаток. Не обладай ты достаточным упрямством, всем нам пришлось бы снова попрощаться с надеждой.

— Надеждой на что?

Тёмно-зелёные глаза недовольно сузились:

— Просто, с надеждой.

— Не хочешь быть откровеннее?

— Не сейчас.

— А когда?

— Когда ты чуть повзрослеешь.

— Вот, значит, как? Для всего прочего я уже достаточно взрослый, а для того, чтобы узнать чуть больше о самом себе, ещё мал? Я так не играю!

— А нужно ли знать больше, вот в чём вопрос, — вздыхает тётушка.

— Нужно!

— Категоричное заявление. Что ж, если ты настроен столь решительно... О чём желаешь узнать в первую очередь?

— Почему меня оставили в живых?

Тилирит хмурится, отмечая нелепость и неуместность моего интереса:

— Это скучно, Джерон. Тебе известен ответ.

— Только его часть.

Тётушка терпеливо поправляет:

— Существенная часть.

— Пусть так! Но что мешало вам ещё много лет назад прибегнуть к услугам «алмазной росы»? Только завещание моей матери или что-то ещё?

— Ты жуткий лентяй, знаешь об этом? Особенно по части размышлений.

— Какой есть, — тщательно загоняю обиду подальше.

— Да уж... — соглашается Тилирит. — Был, есть и будешь.

— Есть?

— Скорее, пить.

Растерянно расширяю глаза. Никак не могу привыкнуть к тому, что тётя не только ужасающе похожа на кузена Ксо содержанием и направленностью шуток, но и существенно превосходит его в науке острословия ввиду огромного опыта.

И как прикажете ответить? Пропустить мимо ушей? Невежливо по отношению к собеседнице. Огрызнуться? Невежливо стократ. Но пока я думал, как поступить, Тилирит сжалилась и продолжила разговор, пряча в уголках губ улыбку:

— Ты понимаешь основное предназначение Мантии?

— Защищать? Думаю, да.

— И уже неоднократно бывал в Саване. Так почему же ты не допускаешь мысли, что Мантия может отправить тебя туда без твоего соизволения, если сочтёт, что опасность слишком велика?

— Такое возможно?

— Вполне.

— Но раньше она всегда спрашивала...

— И что? Из любого правила есть исключения, — пожимает плечами тётушка. — Однако не буду лукавить: сейчас решения принимаешь ты, а не она.

— Почему? И значит ли это, что мы снова можем поменяться ролями?

Тилирит внимательно вглядывается в моё лицо, выдерживая многозначительную паузу и заставляя меня смущаться. Потом опускает ресницы:

— Всё же, кое чему ты научился. Хорошо. Нет, не бойся: никто не станет навязывать тебе чужую волю, потому что ты обрёл свою.

Обрёл свою. Как просто. И как неочевидно.

— То есть, пока я не умел принимать решения, вы считали себя не вправе что-то решать за меня?

Лёгкий кивок:

— Примерно так.

— И вам обязательно нужно было меня вырастить и выучить, а потом заставить сделать правильный выбор?

— Разве тебя вообще заставляли что-то делать?

— Но...

— Мы изложили факты и дали ряд поверхностных оценок. Набросков, так сказать. Ты мог выбирать, а мог ещё многие и многие годы избегать выбора. Разве мы настаивали на скором решении?

— Тогда зачем найо и всё остальное?

— Многоликие — всего лишь ещё один кусочек мозаики, Джерон. Ещё один завиток узора. Почему ты решил, что они опасны для тебя?

— Потому, что ты сказала...

— М-м-м-м-м! — Тётушка принюхалась к ароматам, доносящимся с кухни. — Пирог, похоже, готов, и я не могу отказаться от удовольствия первой вскрыть его чрево... У тебя будет ещё возможность всё вспомнить и взглянуть на прошлое свежим взглядом. После поговорим.

Пирога, кстати, мне тогда не досталось. Потому что я всерьёз углубился в воспоминания и размышления, следуя совету Тилирит.

По здравому и тщательному рассуждению слова тётушки оказались совершенно правильными: никто и ни к какому определённому решению меня не толкал. Сам напоролся. Вместо того чтобы искать калитку в изгородях вопросов и сомнений, бесцеремонно преградивших мой путь, я лез напролом, сминая, круша и сбивая в кровь собственное сердце. Боялся сделать шаг вперёд и боялся, что меня сочтут трусом, если останусь стоять на месте. Глупо, конечно, но задним умом сильны все, а вот сообразить что-то сразу, не теряя время на мучительное взвешивание вариантов... Пока что не удаётся. Может быть, не удастся никогда. Хочется верить, что со временем я стану совершать чуть меньше ошибок, чем совершаю теперь. Правда, чем больше мгновений осыпается в бездну с сухой ладони мира, тем яснее убеждаюсь: на каждую старую тайну найдётся не меньше двух новых...

...Бледные пальцы осторожно подцепляют с блюда пирожное и плавно отправляют очередное произведение кулинарного искусства в рот. Тётушка блаженно щурится, катая на языке ягоды из начинки, а я терпеливо дожидаюсь своей очереди. Очереди заполучить внимание Тилирит.

Наконец ко мне снисходят:

— Что ещё ты хотел спросить?

— Расскажи о Нэмин’на-ари.

Рука, потянувшаяся за новой порцией лакомства, замирает в воздухе, некоторое время остаётся неподвижной, потом опускается на стол.

— Тебя интересует что-то конкретное?

— Меня интересует всё.

Самому кажется, что произношу последнюю фразу спокойно и бесстрастно, но Тилирит укоризненно поджимает губу: значит, не удержал чувства в узде. Что ж, в следующий раз постараюсь быть более достойным беседы.

— Всё? Это слишком много.

— У меня достаточно времени.

— Уверен? — Тёмная зелень глаз вспыхивает лукавыми искорками, но я не отступаю: