Наступающая Тьма - Джефф Грабб
Воска отвлекся от своих мечтаний, когда глаза на худом мальчишеском лице Джодаха расширились от удивления. Он качнулся вперед, разведя руки в стороны. Заклинание должно было произноситься по-другому. Что-то было не так.
Между руками Джодаха вокруг кучи валежника возник огромный раскаленный светящийся шар, в одну секунду он стал еще белее и горячее. Воска предупреждающе крикнул, но его голос заглушил треск. Трещала не молния, а свет, искрившийся и поглощавший воздух в центре костровой ямы. Свет полностью лишил все вокруг своих красок и оттенков, деревья и камни, даже выцветшее шелковое одеяние Джодаха превратились в белые лоскуты и черные тени.
Мгновением позже, словно феникс, возносящийся из своего охваченного пламенем гнезда, свет поднялся над кострищем и прожег себе дорогу сквозь древесный шатер у них над головой. Шар поднялся футов на двадцать, за ним тянулся факел света. Затем произошел беззвучный взрыв. Воска прикрыл лицо рукой и плотно закрыл глаза, но все равно он видел яркую вспышку от раскалившегося шара.
Остаточное изображение все еще жгло Воске глаза, и он долго моргал, пытаясь избавиться от голубоватого сияния в глазах. Когда старый маг снова смог видеть, он заметил, что стройный юноша уже склонился над кострищем и старательно подкармливает щепками мерцающее пламя. Светящийся шар, пройдя через кострище, поджег сухое дерево.
Воска нахмурился и открыл рот, чтобы сделать парню выговор, но не знал, что сказать. В конце концов, Джодах зажег все же огонь.
Наконец он произнес:
– Ты же не концентрировался на горах, не так ли?
Теперь пришла очередь Джодаха нахмуриться.
Некоторое время спустя молодой человек кивнул и сказал:
– Казалось, что все правильно. Вы ведь всегда говорили, что надо правильно чувствовать.
Воска посмотрел на парня с холодным безразличием и сказал:
– Я сказал так лишь один раз, когда еще мог видеть. Займись костром, а я закончу свежевать зайцев, если только твоя небольшая демонстрация не оживила их, и они не со страха убежали. После еды мы поговорим об этом.
Воска отвернулся от молодого человека, чтобы принести зайцев и скрыть широкую улыбку, стремительно появившуюся на его обветренном лице. Он был уверен, что едва он отвернулся, на губах Джодаха тоже появилась улыбка.
* * * * *
– Каким образом маг вызывает свои заклинания? – спросил Джодах после того, как они покончили с зайцами и выкопали из золы последние картофелины.
Беззвездное небо было темным, непрерывная облачность уменьшала мир за пределами костра до меняющихся очертаний черноты. В те дни на Терисиаре ночи почти всегда были облачными и беззвездными.
– Маги запоминают их различными способами, – сказал Воска. – Одни вплетают заклинания в песни и стихи, содержащие мнемонические ключи. Другие приписывают мысленное значение каким-то предметам одежды. На южном побережье, недалеко от древнего Алмааза, есть волшебники, чьи одеяния украшены гирляндами пуговиц. Они все время перебирают их, напоминая себе о каждом заклинании, которое они когда-либо произносили. Некоторые маги хаоса и вовсе не утруждают себя запоминанием и произносят заклинания по мере необходимости. Иногда я тоже так поступаю.
Наступила пауза, пока юноша переваривал информацию.
– А книги? – наконец спросил он. – Моя бабушка однажды сказала, что у ее деда было несколько книг на эту тему, хотя они уже давно пропали. А вы можете записать свои заклинания?
– Да и нет, – воодушевился Воска. – Записать заклинание – все равно, что записать танец. Это можно сделать, уловив каждый нюанс танцора, но сложно перенести со сцены на написанную страницу. То же самое относится и к магии. Ты можешь описать ее, попробовать объяснить, даже выучить ее, но без присутствия самой магии ты не сможешь правильно ее использовать. За долгие годы я видел много магических текстов, от ученых томов о природе маны и ее связи с землей до бесполезных сборников народных слухов и суеверий. Наиболее бессмысленны те книги, в которых магия объясняется для тех, кто уже постиг ее. Они настолько же ценны, как и те, в которых рыбу учат плавать. Все подобные фолианты, естественно, запрещены церковью.
Снова наступила пауза, затем Джодах задал вопрос:
– А как вы запоминаете свои заклинания?
Воска позволил себе хищную, похожую на волчий оскал, усмешку.
– Я представляю себе огромный замок в Керских горах, где я вырос. В каждой комнате моего мысленного замка есть балкон, выходящий на горы, из которых я черпаю свою силу. В каждой комнате я храню одно используемое мною заклинание в дом воспоминаний.
Джодах немного поразмышлял над этим. Он думал о старой усадьбе среди потрескавшихся каменных плит и заросших сорняками садов. Вспоминал о входе в нее – широких лестничных площадках из пожелтевшего гранита и потрескавшегося гагата, видевших поколения грязных ног. Поместив свое заклинание, свой светящийся шар, у подножия широкой лестницы, построенной одновременно с домом, он мысленно снова закрыл входную дверь.
Воска потянулся к своему мешку и вытащил небольшой серебристый диск размером с ладонь. Он протянул его Джодаху через огонь, и юноша осторожно взял его.
В свете костра Джодах увидел в диске свое отражение: длинные черные волосы, свободно разметавшиеся над ушами, черные брови над пронзительными темными глазами. Он внимательно посмотрел на щетину на своем лице, первые попытки вырастить бороду и усы, обрамлявшие его рот с тонкими губами. Он сжал губы в тонкую линию.
– Это зеркало, – просто сказал он.
– Наблюдателен, как всегда, – сказал Воска с улыбкой. – Его создали до Опустошения, как и почти все вещи, имеющие в наши дни какую-то ценность. Бедный маг, первым обучавший меня магии, дал его мне после того, как я произнес свое первое настоящее заклинание. По той же причине я отдаю его тебе.
– Оно волшебное? – брови Джодаха поднялись над узким носом.
Воска засмеялся.
– Все волшебное, – сказал он. – Нити и переплетения потоков магии проходят сквозь нас точно так же, как и через землю.
– Магия заставляет его работать? – спросил Джодах.
Воска ответил: – Зависит от того,
