Идущий вопреки (СИ) - Ра Дмитрий

Я повторил про себя очень многозначительную мантру: «Выбор есть всегда, но не только у тебя».

Перед тем, как отправиться в путь, я вернулся в свою комнату на чердаке.

«Ошибка!» — мелькнуло в голове и сердце сжалось морозными оковами. Ворон все еще сидел в проеме окна, а старая пожелтевшая шкатулка лежала на виду. Окровавленное перо торчало в прогнившей доске. Если бы сюда решила зайти Шеня, чтобы принести мне втайне от скряги Борака порцию похлебки с мясом, то последствия могли бы стать ужасными. Мне еще многому предстоит научиться. Теория — ничто, пока не наткнешься на беспощадную практику.

Вздохнув, я взглянул на ворона. Ему не нужны были слова. Он понял, что последнее письмо останется без ответа. Тихо каркнув, птица повернулась ко мне белоснежной спиной, расправила крылья и исчезла в полумраке.

Я подошёл к шкатулке с разнообразным содержимым и задумался. Мне нужен был «крайний». Я уже успел подумать о бандитского вида парочке, что была здесь совсем недавно. К сожалению, выбор у меня был невелик — в таверне «Старый Дубок» гости нечастые, а ближайшее последние в двадцати лигах отсюда. О том, что с ними потом делать, я тоже уже позаботился…

Я обратил внимание куда ушла парочка. Глубже в лес — на север. За это время они вряд ли смогли пройти больше десяти лиг. «Разве что это были бы альвские разведчики», — ухмыльнулся я про себя. Мне нужно их догнать, а времени на это оставалось крайне мало. Я достал из шкатулки первый необходимый мне предмет. Склянка с синим настоем цветка Анаарт, который разводят только в Академии. Диким он нигде не встречается. Рецепт изготовления мне, к сожалению, неизвестен. Но вот его эффект для меня столь же полезен, сколько и губителен. Я осушил холодную склянку и прислушался к ощущениям. Как и следовало ожидать — на вкус как ледяная родниковая вода. Эффект наступит через десять минут… Следующее, что мне понадобится — это деньги. Отсчитав свои личные десять золотых монет, я аккуратно сложил их в холщовый мешочек, туго завязал и отложил в сторону. Стальной кинжал, применимость которого много эффективнее, чем его внешний вид. И самое важное. То, на что я делал огромную ставку и чем сильно рисковал. «Никогда не должно быть одного пути решения», — мелькнула мысль. В руках у меня лежал хрупкий стеклянный шарик. Внутри него с одной стороны переливалась жидкость, с другой же виднелся белый рассыпчатый порошок. По центру шарика, между двумя ингредиентами, проходила тонкая стеклянная перегородка.

Я аккуратно сложил все необходимое в компактную походную сумку с ремешками для крепления на поясе. Из-под пола, куда я уже вернул шкатулку с пером, я вытащил потрепанный мешок со своей одеждой, что выдает Академия своим кавасарам.

Настойка из цветка Анаарта действовала. Я не чувствовал веса своих ног, руки сами выискивали опору и отталкивались от стволов могучих деревьев для придания телу еще большей стремительности. Чувства альва, прибывавшие в полудрёме из-за смешанной крови, проснулись и обострились стократ. В кромешной темноте древнего леса я ориентировался как в чердаке таверны «Старый Дубок» при свете полуденных лучей солнца из единственного окна. У меня был примерно час. За этот час я должен нагнать их. Если этого не случится, я обессиленно свалюсь прямо посреди леса и пролежу так несколько часов. Более опытные кавасары могли переждать побочный эффект стоя и медитируя всего несколько минут. Я пока что, не был на такое способен. Я выжимал из себя все силы в помощь чудо-эликсиру, потому что знал, что несмотря на внушаемые мне годами мантры о свободе выбора, я знал — другого пути для меня сейчас нет.

Я видел повсюду следы. Следы диких зверей, медведей, волков, белок, жуков, червей. Я слышал короеда в стволе дерева, что мгновение назад послужил моей руке опорой для того, чтобы перепрыгнуть через бурелом кустарников. Оленя я заметил за поллиги и немного свернул со своего пути туда, где направления ветра не позволило бы ему меня почувствовать. Но все это меня не интересовало. Один мой глаз следил за округой, а другой не позволял сбиться с грубого, но очень четкого следа двуногих существ — гнума и человека. Я бежал и, несмотря на всю сосредоточенность, тревога начинала завладевать мной. Ноги начинали набирать вес, ладони рук стали покрываться испариной и соскальзывать с вековечных стволов. В добавок ко всему у наемников был широкий и уверенный шаг. Они не устали, и буреломы на пути сминали словно бешеные медведи. В таверне я их немного недооценил. И это уже вторая моя ошибка за ближайшее время.

Запах дыма слишком неожиданно ударил в чувствительный нос, и я мгновенно остановился. Я замер и перестал дышать, вслушиваясь. Чтобы стук безумно бьющегося сердца не бил по ушам, мне пришлось усилием воли заставить его замедлиться. Этим я ускорил и без того подступающий побочный эффект эликсира. То, что глаза не видели костра наемников меня не смущало, ведь тьма Леса Полувременья огня не боялась.

У меня было десять, максимум двадцать минут. Сориентировавшись, где расположилась парочка, я направился в их сторону.

Я спрятался за корнями огромного поваленного дерева совсем недалеко от них. Личинки и жуки сразу же зарылись поглубже в гнилостный мох. Затхлая лужа под ногами неприятно морозила ноги. Даже в своем ослабленном состоянии скрываться от них сложности у меня не вызывало. Два увальня совершенно не знали, как нужно вести себя в лесу. Они очень сильно пожалеют об этом, если продолжат свое непонятное путешествие.

Они сидели друг напротив друга на куче сухого мха. Этим же мхом они подкармливали огонь костра, что объясняет такую вонь дыма на всю округу. Место для лагеря они, на удивление, смогли выбрать просторное и сухое, что мне могло сыграть на руку.

— Б-у-ааа, — рыгнул гнум, и я почти сразу же почувствовал запах горелого мяса и перегара. — И зачем только мы сюда полезли. Ты болван, Тарек…

Я стал думать. Я не могу просто подойти и предложить им денег. В дремучем лесу и в их нынешнем эмоциональном состоянии они на меня просто набросятся, и хорошо бы при этом не убили. Еще одно наблюдение меня приятно удивило: судя по их разговору, они не наемники, а простые бандиты-авантюристы. Это сильно облегчало мне задачу, но при этом возможность легко договориться стремительно улетучивалась.

Под неестественным углом я вывернул шею и выглянул из-под прогнившего корня.

В отличие от человека, единственная защита которого были наплечники с шиповкой, гнум был одет весьма добротно. Черная куртка была поверх кольчуги мелкого плетения, сапоги из толстой кожи со стальными коваными пластинами и такие же наручи. Не самый удачный выбор для похода в лес.

Человек, которого гнум называл Тареком, был вооружен массивным двуручным мечом, которому давно уже было пора на перековку. Это не оружие война, а железная дубина для запугивания добродушных крестьян на торговых трактах. Кривой, проржавелый и неухоженный. Единственное, что меня смущало — это его размеры. Казалось, что поднять такое оружие, а уж тем более махать им, под силу, разве что, горному троллю. Человек такими размерами не выделялся. Меч этот он бездумно бросил на землю позади себя. Гнум сильно отличался от своего напарника. Два и, судя по всему, очень острых топора висели у него на поясе, готовые к бою в любой момент. Резьба на топорище могла сказать лишь о стоимости такого орудия, но никак не о мастерстве его владельца.

Для себя я сделал определенные выводы. Тарек — крестьянин переросток с огромной физической силой. Харн — опытный вояка, возможно, служивший когда-то в регулярной армии Городроса. Объединяет их желание обогатиться за счет тех, кто слабее. Иными словами — два мелких преступника, волею судьбы, сдружившиеся для весьма сомнительной авантюры в лесу. Видимо усиление страгасских патрулей на торговых трактах сильно повлияло на их промысел, раз они решили обогатиться в этих гиблых для них лесах. Если бы я сейчас был при всех своих силах, то возможно, в случае непредвиденных обстоятельств, справился бы с обоими. Но Академия не приемлит бессмысленного проявления физического насилия. Ее методы… иные.